Несмотря на то, что предки Сесиль практиковали вуду, дома, в
Новом Орлеане, женщина всегда отмечала Рождество. Вот и сейчас она начала готовиться
к празднику. Правда, настроения совсем не было. Ричард еще не пришел в себя
после того как узнал о магическом мире, а тревога за дочерей совсем его
подкосила. Как ни странно, ему стало лучше, он заговорил о том, что нужно разработать
план, хотел помочь девочкам. Сесиль даже предупредила его, что они прячутся и
должны сидеть тихо. Дэн по-прежнему оплакивал смерть сына Кьялиша и его друга
Эдди. Она знала — для шамана это будет первое Рождество без них.
«Первый раз всегда самый трудный, — думала Сесиль, наряжая
елку. — Первый день рождения, первая годовщина... Первый раз входишь в его
комнату и понимаешь, что он уже не сядет в любимое кресло... Ах Маркус!»
Она потеряла свою любовь много лет назад. Маркус, профессор
Тулейнского университета, был необыкновенным человеком — творческим, ярким,
добрым. Он умер от инсульта... Хотя Сесиль часто колдовала на благополучие и
здоровье родных, это не помогло — Маркус ушел за считанные секунды...
Теперь она посвятила себя заботам о родственнике других
людей и волновалась, все ли делает правильно.
— Вот славно, — сказал Ричард, входя в гостиную.
Николь и Аманда с ума сойдут, когда увидят отца. Он же
совсем поседел!
«И все-таки они его увидят, — мысленно поклялась Сесиль. —
Мы снова будем вместе. духи-лоа помогут им, приведут домой».
— Спасибо. — Она улыбнулась и протянула Ричарду коробку с
елочными украшениями — рождественскими носочками цветного стекла. — Поможете?
— Сейчас, только посижу немного, отдышусь.
Он опустился в кресло, сложил руки и с безмятежной улыбкой
посмотрел на нее.
— Вот бы сейчас яичного коктейля.
Сесиль промолчала. Виски, которое в этот коктейль добавляют,
вот чего он хотел! По молчаливому соглашению они с Дэном никогда не покупали
алкоголь и следили, чтобы Ричард за продуктами не ходил.
До полнолуния остался всего день. Ведьмы и чародеи всего
мира готовились к Йолю, празднику зимнего солнцестояния. Он зародился в Древнем
Египте, где в течение двенадцати дней люди праздновали возрождение Гора, сына
Исиды и Озириса. О колдовской силе этого времени знали во многих культурах, оно
дало начало самым разным обрядам и традициям. В Америке праздник превратился в
Рождество. Сесиль всегда его любила и вместе с другими колдунами вуду участвовала
в различных ритуалах, черпая в них силу братства.
Увы, теперь она осталась одна. Чужая в чужой земле. Ей не на
кого было положиться, кроме Дэна Картера. Они поддерживали друг друга, надеялись,
что их друзья спасут попавших в беду, покончат с враждой Катерсов и Деверо и
вернутся домой.
А вдруг Деверо убедят Верховный ковен, что их личная
вендетта должна стать общей? Втянут в нее Материнский ковен? Такая война
никогда не кончится. Ее представят как битву добра и зла. А между тем она такой
никогда не была. Не все Катерсы — воплощение света.
Впрочем, если поверить, что Жан действительно любил Изабо,
то не все Деверо — воплощение тьмы.
Она вздохнула и повесила на елку серебристый носочек. На
сердце стало тяжело. Сесиль в который раз подумала, как хорошо им с племянницей
было бы сидеть дома, во Французском квартале, и слыхом не слыхивать про то, что
творится в Сиэтле.
Нет, так рассуждали только малодушные. Она знала: на тех,
кто говорит с духами-лоа, лежит огромная ответственность.
«Нужно сказать Аманде спасибо, что она мне обратилась, —
подумала Сесиль. — Ведь меня позвали выполнить свое высшее предназначение».
Правду сказать, благодарности она не чувствовала. Ричард
волновался за дочерей, а Сесиль мучила тревога за племянницу.
Женщина снова вздохнула и вытащила из коробки стеклянный
шарик. Тогда-то она и заметила, что на Ричарда Андерсона упала тень.
Крылья! По бледному лицу мужчины и бежевой обивке кресла один
за другим скользнули несколько размытых силуэтов. В зловещей тишине они
проплыли по обоям.
Сесиль по привычке держала шторы закрытыми — значит, тени
были магические, а не обыкновенные.
Затаив дыхание, женщина поставила коробку и шепотом
взмолилась: «Хранители-лоа, придите. Хранители, возьмите колдовскую силу из
этой комнаты и защитите нас».
Тени упрямо плыли по стенам, затем соскользнули, вытянулись
на деревянном полу и поползли к Сесиль. Она забралась на стремянку и стала
шептать молитвы, прося защиты и победы над злом.
Сверху, из спальни Дэна Картера, долетел удивленный возглас.
Над головой протопали шаги, открылась дверь. Затаив дыхание, женщина слушала. Картер
сбежал по ступеням.
— Стой! — крикнула она, когда он появился на пороге.
Увидев зловещие тени, шаман встал как вкопанный, затем
сделал несколько пассов и сунул руку в кожаный мешочек с травами, который, по
счастью, догадался захватить. Картер достал оттуда какой-то порошок и посыпал
перед собой.
Тени отхлынули, словно у них на пути возникла невидимая
преграда. Дэн бросил порошок в воздух, таким образом окружая себя защитой.
Шаман двинулся к Сесиль, жестом приказав ей молчать. Он подошел к лестнице,
швырнул в женщину колдовскую пыль и протянул к ней руки. Сесиль послушно
спустилась. Картер взвалил ее себе на плечо и пошел к двери.
Весь дом тряхнуло. Задребезжали окна, в трубе раздался
птичий клекот. Воздух наполнился жутким воем адских гончих. Их невидимые когти
стучали по деревянному полу. Сесиль чувствовала смрад влажной шерсти и
раскаленное дыхание, но не могла ничего разглядеть. Пробегая мимо, собаки
опрокинули кресло, в котором сидел Ричард. Они, конечно, были невидимыми, но вполне
материальными.
Мистер Андерсон вскочил. Его опять сбили ног. Мужчина упал
на колени, сражаясь с незримым противником.
— Скорей! Бегите! — закричал он.
Дэн развернулся и отпустил Сесиль. Женщина подняла руки,
взывая к Барону Субботе, королю вуду. Между ее ладонями поднялся вихрь, и
Сесиль направила его на помощь Андерсону.
Дверь резко захлопнулась у них перед носом. Сесиль
заколотила в нее кулаками.
— Ричард!
Шаман крепко сжал ручку, одновременно читая заклинание. В
комнате слышалось клацанье когтей, рык и лай.
Дверь выгнуло, и она с треском распахнулась. Ричард вылетел
вон, и Дэн снова захлопнул ее.
— Бежим! — завопил Андерсон.
Лицо у него было все в крови, на макушке не хватало клока
волос.
Сесиль бросилась к лестнице. Мужчины — следом.
— Наверх! — крикнул Дэн.
По полу заструился горячий темно-коричневый туман. Он
поднимался, обвивал ноги, обжигая кожу. Сесиль закричала. Дэн втащил ее на лестницу
и стал подталкивать вперед. Женщина спотыкалась, но шаман не давал ей
передышки, пока она не выскочила на площадку. Ричард не отставал.
