Другие девушки хихикают, женщины постарше выражают неодобрение.
— Она влюбилась в тебя, Лале, — добавляет одна из посетительниц. — Не хочет никого из этих русских подонков, пусть даже у них много денег.
— Ты очень красивая девушка, Серена, но, боюсь, мое сердце принадлежит другой.
— Кому? — возмущенно спрашивает Серена. — Как ее зовут?
— Ее зовут Гита, и я помолвлен с ней. Я ее люблю.
— Она тебя ждет? Где она сейчас?
— Я не знаю, где она сейчас, но я найду ее.
— Откуда тебе знать, жива ли она?
— О-о, она жива. Бывало у тебя такое, чтобы ты точно знала?
— Пожалуй, нет.
— Значит, ты никогда не влюблялась. Увидимся позже, девушки. В шесть часов. Не опаздывайте.
К двери его провожает хор возгласов «до свидания».
* * *
В тот вечер, когда Лале добавляет к своим денежным средствам большой рубин, им овладевает ужасная тоска. Он долго сидит на кровати. Его воспоминания о доме искажены воспоминаниями о войне. Все дорогое теперь воспринимается им словно через очки, затемненные страданиями и потерями. Когда ему удается взять себя в руки, он высыпает на кровать содержимое носка и пересчитывает камни, присвоенные за несколько недель. Потом выходит на балкон. Вечера становятся теплее, и некоторые обитатели дома вышли на лужайку. Одни слоняются без дела, другие бегают друг за другом. Он вздрагивает от стука в дверь спальни. С самого первого вечера Лале запирает ее независимо от того, находится он в комнате или нет. Бросившись открыть дверь, он замечает на кровати драгоценные камни и быстро набрасывает на них покрывало. Он не замечает, что рубин упал на пол.
— Почему у тебя заперта дверь? — спрашивает Фридрих.
— Не хочу оказаться в кровати в компании кого-нибудь из твоих коллег, которые, как я заметил, не интересуются девушками.
— Понятно. Ты красивый мужчина. Знаешь, тебя щедро наградили бы, будь у тебя такая склонность.
— У меня ее нет.
— Хочешь какую-нибудь девушку? Им уже заплачено.
— Нет, спасибо.
Фридрих замечает на ковре что-то сверкающее. Наклонившись, поднимает с пола рубин.
— А это что такое?
Лале с удивлением смотрит на рубин.
— Можешь объяснить, откуда это у тебя?
— Наверное, завалился в кармане за подкладку.
— Неужели?
— Думаешь, если бы я украл камень, то оставил бы валяться?
Фридрих разглядывает его.
— Думаю, нет. — Он кладет рубин в карман. — Верну в сейф.
— Зачем ты хотел меня видеть? — Лале меняет тему разговора.
— Завтра меня переводят в другое место, так что теперь ты будешь самостоятельно делать утренний обход и сбор.
— Хочешь сказать, с кем-то другим? — спрашивает Лале.
— Нет. Ты доказал, что тебе можно доверять. Генерал очень доволен тобой. Просто продолжай делать то, что делаешь, и, когда придет время уезжать отсюда, сможешь рассчитывать на небольшое вознаграждение.
— Жаль, что ты уезжаешь. Мне нравились наши разговоры в грузовике. Береги себя. Война еще продолжается.
Они обмениваются рукопожатиями.
Оказавшись в комнате один, Лале запирает дверь, собирает с кровати все камни и прячет в носок. Из шкафа он достает самый красивый костюм и откладывает его в сторону. На стол бросает рубашку и несколько пар трусов и носков, а под них засовывает ботинки.
* * *
На следующее утро Лале принимает душ и одевается в приготовленную одежду, включая четыре пары трусов и три пары носков. Во внутренний карман пиджака он засовывает носок с драгоценными камнями. Окинув комнату прощальным взглядом, направляется к хранилищу. Лале забирает обычное количество денег и драгоценностей и уже собирается уйти, когда его останавливает офицер-счетовод.
— Подожди. Возьми сегодня больше. К вечеру из Москвы приедут два очень больших военных чина. Найди для них самых лучших.
Лале берет еще денег и драгоценностей:
— Возможно, я немного задержусь сегодня. Пойду в библиотеку и заодно возьму какую-нибудь книгу.
— У нас здесь великолепная библиотека.
— Спасибо, но там всегда бывают военные, и это меня по-прежнему пугает. Понимаете?
— А-а, ладно. Как пожелаешь.
Лале входит в гараж и кивает служителю, моющему машину.
— Чудесный день, Лале. Ключи в джипе. Я слышал, ты сегодня едешь один.
— Да, Фридриха куда-то переводят, надеюсь, не на фронт.
— Вот это было бы невезение, — смеется служитель.
— О-о, сегодня мне разрешили вернуться позже обычного.
— Хочешь немного заняться своими делами, да?
— Что-то вроде того. Увидимся.
— Ладно, хорошего дня.
Лале небрежно запрыгивает в джип и, не оглядываясь, уезжает из поместья. В деревне он останавливает машину в конце главной улицы, оставляет ключи в замке зажигания и уходит. У какой-то лавки он замечает велосипед и, не задумываясь, уводит его. Потом вскакивает на него и выезжает из деревни.
Через несколько километров его останавливает русский патруль.
— Куда направляешься? — спрашивает молодой офицер.
— Я три года был пленным у немцев. Я из Словакии и еду домой.
Русский хватает велосипед за руль, заставляя Лале слезть. Он уворачивается от русского и получает пинка под зад.
— Ходьба пойдет тебе на пользу. Проваливай!
Лале идет дальше пешком. Нет смысла спорить.
Наступает вечер, а Лале все продолжает идти. Впереди он замечает огни какого-то городка и прибавляет шаг. Городок кишит русскими солдатами, и, хотя его не замечают, он понимает, что должен идти дальше. На окраине городка он натыкается на железнодорожную станцию и спешит к ней, думая, что найдет скамью, где сможет на несколько часов приклонить голову. Подойдя к платформе, он видит стоящий там пустой поезд. Вид поезда воскрешает плохие воспоминания, но он подавляет свой страх и начинает ходить вдоль состава, вглядываясь в него. Вагоны. Вагоны для перевозки людей. Его внимание привлекает свет в окне станционной конторы, и он идет к ней. В окно ему видно, что в кресле сидит, раскачиваясь, начальник станции. Очевидно, человек этот борется со сном, и голова его склоняется на грудь. Лале отступает от окна, делая вид, что закашлялся, а потом вновь подходит к окну с уверенностью, которой у него на самом деле нет. Начальник станции, очнувшись, подходит к окну и приоткрывает его для разговора.
— Я могу вам чем-то помочь?
— Этот поезд — куда он едет?
— В Братиславу.
