Увы, недостаточно пусто, чтобы переться туда без разведки.
Зато сзади – набегали. Бодро и целеустремленно. Еще десять минут топтания на месте, и выбора не останется. Поздно будет уходить в сторону.
А между прочим, удрать от противника сквозь минное поле – не есть ли это истинный путь обмана? Искусство войны по-африкански.
– И на что это похоже? – спросил Леха, тупо глядя в монитор.
И тут же догадался: господи, да там развалины! Вот чем объясняются черные точки на спутниковой карте. А черточки – остатки дорог!
– Я бы сказала – плотная растительность и развалины строений. Здесь мог быть некий объект, но больше он не функционирует. Обрати внимание: часть противотанковых мин стоит прямо под корнями растений. Это сделано на случай, если техника пойдет сквозь заросли напролом. Умно. Но здесь не ждали БШМ. Мы можем просто шагать через кусты. Машина уже наметила маршрут, она справится. Твое решение?..
– Я выгляну, – решил Леха.
Откинул крышку люка и выбрался наверх. Там оказалось чертовски жарко – он уже успел отвыкнуть от этого, – и солнце клонилось к закату; над горизонтом показалась луна. Увы, встав на башне во весь рост, Леха видел только буш. Как нарочно – а может, и правда нарочно? – заросли впереди кустились заметно выше среднего, будто их кто-то поливал в самую засуху. Да и деревьев прибавилось.
Остро захотелось дрон-разведчик, самый примитивный квадрокоптер, хотя бы детский, с игрушечной камерой.
Но радар ничего особенного не видит, а значит, прямо по курсу ничего особенного нет. И даже пресловутые развалины не проблема, если они там есть вообще. Они могут оказаться намного старше минного поля. Скажем, гостиница там была для состоятельных охотников, пришедшая в упадок. База егерей национального парка. Деревня, наконец, просто брошенная деревня.
А поле осталось от прежней войны. Или его здесь воткнули, чтобы соседям неповадно было. Чтобы нападали, как воспитанные люди – строго через пограничный пункт. Да вообще черт их разберет, этих тсвана. Мутный народ. Вроде раздолбаи – а вон какое заграждение отгрохали…
– Ты… Ты куда?! – прикрикнул он.
Рамона уже соскользнула по ноге машины на землю. Как у нее так изящно получается? Даже изысканно. Леха умел спускаться по десантным скобам с фирменным пилотским шиком, его Ломакин научил. Но это грубая мужская клоунада: валишься, словно гиббон с дерева, того и гляди сорвешься. А девушка – текла вниз, как вода.
– Всё нормально, я сейчас. Надо проверить одну версию.
Рамона присела на корточки, чуть не обнюхивая землю, а потом встала на четвереньки – и так пошла, действительно принюхиваясь, выписывая странную кривую, к ближайшему кусту. Ну да, между минами, запомнила их расположение… Нормальное дело, всегда так ходим, особенно по пятницам. А уж сегодня – сам бог велел. У нас с друзьями традиция: каждый год в День военного разведчика мы ходим по минам!
Попка в коротких шортах была совершенно очаровательна. Леха глядел на нее, держась за сердце и почти не дыша. Нет, ну ведь эта девица знает, что делает. Вероятно, знает. Хотя бы в теории.
– Очень старое поле, – сказала Рамона, выпрямляясь и отряхивая руки. – Лет десять. Чего и следовало ожидать. Я бы пошла вперед. Но решать тебе, командир.
И быстро зашагала обратно к «Избушке», вообще не глядя под ноги, этой своей непередаваемой собачьей походкой, от которой впору свихнуться.
Смотрела она на Леху и мило улыбалась ему. Игриво.
То, что Леха от ужаса не упал с машины в обморок вниз головой и не погиб бесславно в задрипанной африканской провинции, объяснялось лишь усталостью. Он устал бояться. Естественно, девушка возвращалась к машине всё по той же безопасной кривой. Но Леха заметил это позже, чем понял: страха больше нет. Просто тупо ждал, когда Рамона заберется наверх.
На башню она, как обычно, взлетела. Остановилась рядом, вплотную, заглянула в глаза… «Чего тебе надобно, горе ты мое? Что ты смотришь на меня с таким сугубо человеческим интересом? Ты ведь женщина-воин. Амазонка. Валькирия. Фурия. А я не воин от слова «совсем». Не пара я тебе…».
– Зачем тебя прислали сюда?
– Чтобы я провалил сделку, – признался Леха. – Я поссорился с начальником. И он решил подставить меня.
– Из-за женщины?
– Как ты догадалась… – он даже руками всплеснул, чтобы показать всю глубину иронии.
– Легко. Ты очень любишь женщин. И боишься их. Вернее, боишься себя. Того, как ты их любишь.
– Это твое экспертное заключение как специалиста по безопасности? – попытался съязвить Леха.
– Это мое заключение как женщины. Не бойся меня. И себя не бойся.
– Я уже не боюсь, – честно сказал он. – Кажется, я уже ничего не боюсь. Даже того, что у нас творится сзади. Кстати, что там?
– Продолжают движение. До контакта десять минут. Напоминаю, что они идут по нашим следам. Значит, мы сами за них сделаем часть работы, и поле задержит их ненадолго.
– Ну так поехали, – сказал Леха и спрыгнул в башню. – Нам бы еще километров двадцать без приключений, а потом можно и сворачивать.
– Поехали, – согласилась она и снова оказалась рядом, очень близко. – Но сначала… Поцелуй меня еще раз. Меня никто так не целовал.
«Подумать страшно, кто тебя целовал и каким образом», – пронеслось у Лехи в голове.
Нет, не страшно. И не потому что устал бояться, а просто это не имело значения. Ведь и сам Леха никого в жизни так не целовал, как ее. Во всяком случае, не помнил ничего подобного.
Ему казалось, он принимает участие в колдовском ритуале. Рамона словно просыпалась от древнего морока, стряхивала с себя проклятье. Раскрывалась, как распускается цветок, навстречу ему. Так вот ты кто, девушка из Сан-Эскобара. Ты – спящая красавица. А я, значит, принц. За неимением белого коня – на стальной лошадке цвета хаки…
– Спасибо.
– Господи, за что?! – Леха открыл глаза и озадаченно заморгал.
– Это очень важно для меня. Пока не знаю, почему. Я потом расскажу, если смогу понять. Сейчас надо двигаться. Нам пора. Спасибо…
Она села за пульт, взлохматила обеими руками волосы, отбросила их назад, взяла бутылку воды, сделала несколько маленьких глотков – Леха чуть не разрыдался от умиления, наблюдая за таким проявлением жизни в этом совершенном организме, – воткнула бутылку обратно в держатель, поправила ремень пистолета-пулемета на спинке кресла и уставилась на Леху прежним взглядом, деловитым и преданным.
Он поймал себя на том, что этот взгляд как-то уже не радует. Слишком в нем много собачьего. А хочется человечьего.
– Маршрут проложен. Готова к движению, командир.
– Вперед, – сказал Леха и, наученный горьким опытом, надел шлемофон.
«Избушка» тронулась, он привычно схватился за спинку кресла, снова посмотрел на Рамону, подавил желание погладить ее пышную черную шевелюру и молча взмолился: только бы без приключений!
