Механические приспособления для получения этих рисунков довольно просты. Маленький мобильный робот бегает по холсту, рисуя объект. Однако основой программы является информация о многих аспектах художественного творчества, включая композицию, рисунок, перспективу, стиль и цвет. Художественный мир, который время от времени может быть крайне критичным и столь же либеральным, дал добро на экспонирование некоторых произведений Коуэна в таких музеях, как галерея «Тейт» в Лондоне, Музей Стеделийк в Амстердаме и Музей современного искусства в Сан-Франциско.
Во всех приведенных выше примерах связи между искусственным интеллектом и искусством окончательным критерием приемлемости является оценка людей. Если стихотворение, музыкальное произведение или картина, по мнению людей, достаточно похожи на работу человека, то они заслуживают высокой эстетической оценки. В противном случае это «неудачный день» творца, то есть это близкое подобие, но явная подделка. Нам не хватает объективных критериев в искусстве, и пока мы не определим более утилитарно вкусы, пристрастия и предпочтения, поэзия, музыка и изобразительное искусство (так же, как многие другие воплощения человеческого гения) останутся в руках и умах лишь органических вычислительных устройств.
Роботы
Роботы (устройства, «способные выполнять человеческую работу или ведущие себя подобно человеку») воплощают в себе большую часть рассмотренной выше географии ИИ — моделирование распознавания паттернов, памяти, обработки языка и решения задач. (Современные размышления на эту тему см. в статье Минского «Унаследуют ли роботы Землю?», написанной в 1994 году.)
Эволюция роботов
В фольклоре и художественных произведениях преобладает восхищение возможностями гуманоидов, действия которых имитируют человеческое поведение. Этот интерес выразился в таких историях, как «Ученик волшебника», «Пиноккио» и «Франкенштейн», рассказах о «големах» и кентаврах и персонажах вроде Робота Робби, R2D2 и С3РО («Звездные войны») и Хэла («Одиссея 2001»). С пришествием современной инженерной технологии и когнитивной психологии роботология вышла из области мифов и научной фантастики и выросла до статуса очень серьезного научного предприятия. Пионерская работа была проделана британскими учеными Россом Эшли и В. Греем Уолтером. Эшли разработал и построил электронную цепь, способную поддерживать желаемый гомеостаз, или состояние внутреннего равновесия. Уолтер добавил к устройствам гомеостатического типа подвижность, чтобы они могли искать свет ниже определенной яркости, избегать света ярче этого уровня и, если света нет, бродить вокруг, так сказать, «в поисках света». Эти машины-«тропизмы» имитировали только рудиментарные свойства живых организмов, проявляющиеся у насекомых, растений или простейших животных. Следующий по эволюционной линии робот был собран в университете Джона Хопкинса и стал известен под именем Зверюги Хопкинса. Он мог двигаться за счет своей собственной энергии и был полностью самостоятелен. Он ориентировался при помощи сонара, а его перцептивная система состояла из набора фотоэлементов, масок, линз и цепей, спроектированных для обнаружения единственной вещи: крышки электрической розетки. Когда он ее видел, он пытался вступить с ней в контакт с помощью руки, имевшей форму штепселя.
Роботология быстро развивалась в 1960-х годах в связи с исследованием космоса и необходимостью разрабатывать весьма сложные механические устройства для выполнения конкретных задач. Аппарат, приземлившийся на Марсе и способный провести ряд сложных химических анализов, есть результат этих разработок. (Некоторые из роботов — это чисто механические устройства, только отдаленно связанные с узким определением ИИ, использованным в данной главе.)
Некоторые из ранних прототипов космических роботов были разработаны в лаборатории ИИ Стэнфордского университета, у входа в которую стоят знаки, предупреждающие посетителей лаборатории о том, что перед ними могут появиться роботы-транспортные средства. К наиболее интересным из разработанных здесь роботов (1968 год) относится передвижное радиоуправляемое транспортное средство, названное «Шейки» (Shakey)
[115], которое обладало бортовыми перцептивными устройствами и способностями к решению задач. «Шейки» был оборудован телевизионной камерой, измерителем расстояния и тактильным датчиком «кошачий ус». Вся афферентная и сенсорная информация передавалась в компьютер, содержавший множество программ для анализа афферентной информации и планирования последствия действий, направленных на манипулирование окружением робота. Все оборудование размещалось на мототележке, которая могла двигаться в любом направлении.
Перцептивная система состояла из телекамеры, редуцировавшей картинки в контурные изображения, а затем — в значимые зоны или объекты сцены. Решатель задач был типа программы доказательства теорем и позволял «Шейки» выполнять простые задания.
«Шейки» сменил робот следующего поколения, «Флэйки» (Flakey). «Флэйки» — это передвижное устройство трех футов высотой с видеокамерой, установленной в его верхней части. Получив команду идти к офису, для чего необходимо пройти через пять дверей по залу, Флэйки покорно катится к заданному месту. Некоторые из наиболее совершенных роботов созданы NASA. Эти машины — несколько специализированные устройства, используемые для сбора и анализа образцов почвы на соседних планетах, выполнения ремонтных работ на космических станциях и проведения научных экспериментов и наблюдений в опасных для человека условиях.
Грандиозные планы 1970-х, которые начались с разработки многофункциональных роботов, открыли дорогу более практичным проектам, подразумевающим копирование относительно простых человеческих процессов. На этом пути лидирующее положение занимает деловое сообщество — многие трудоемкие или опасные функции можно передать роботам.
Будущее искусственного интеллекта
В XX столетии в результате успехов бихевиоризма, который привнес свои методы и объективный подход в исследования человеческого разума и поведения, психология получила наконец научное обоснование. Из-за причин, упомянутых в главе 1, бихевиоризм уступил дорогу когнитивной психологии, которая сосредоточилась на внутренних репрезентациях, что значительно расширило возможности психологии. По моему мнению, в настоящее время в когнитивной психологии, так же как в психологии вообще, происходят существенные изменения. Эти изменения вызваны успехами в двух областях: нейрокогнитологии, о которой мы говорили на протяжении всей этой книге, и искусственном интеллекте
[116]. В первом случае мы начинаем постигать физиологические основы человеческого познания, а во втором случае перед нами стоит задача определить атрибуты и ограничения человеческого понимания и интеллекта. И вполне возможно, что в этом столетии появятся неорганические приспособления, интеллектуальные способности которых намного превзойдут наши.
