– Извините меня, эфенди, но в таком случае может быть лучше назначить на моё место господина… – генерал мельком заглянул в бумагу, – господина Николаи и вручить ему судьбу всей нашей страны?
– Не кипятись, Вазир, я не меньше твоего озабочен судьбой своей родины и поэтому хочу свести к минимуму все угрозы для неё, – одернул генерала Энвер-паша, – а если Юденич всё же начнет наступление на Самсун, что тогда?
– Тогда он получит самый мощный удар себе в спину. Нет, он не сумасшедший, чтобы так глупо подставляться мне. Я по-прежнему считаю всё это умело организованной русской провокацией, ради ослабления сивасского направления.
Энвер-паша тяжело вздохнул, и его собеседник гадливо усмехнулся в душе, пусть паша сам делает выбор в этой запутанной ситуации.
– Ты прав, – после недолгого раздумья признал паша, – но всё же я усилю Самсун за счёт четвертой армии Джемаль-паши и второй Иззет-паши. И не спорь, я читал твои докладные по поводу Юденича, полностью с ними согласен, но подстраховать Самсун всё же нужно.
Так закончился этот разговор Вазир-паши с маршалом, оставив в душе полководца неприятный осадок горечи и непонимания. Жалея себя, паша разом забыл свои прежние поражения и позорные отступления под натиском злобных гяуров.
Русское наступление, которое столь сильно тревожило турок, началось 24 апреля 1918 года совершенно не в том месте, где ожидал его Вазир-паша. Как и предсказывали немцы, оно началось с атаки на крупный черноморский порт Самсун, но не с суши, а с моря. Воспользовавшись полным разгромом турецкого флота на Босфоре, русские поспешили развить свой успех на море и без всякой раскачки в полной мере задействовали Черноморский флот для наступления Юденича.
По приказу Ставки, используя пассивность врага в проливах, с Босфора в Севастополь были экстренно переброшены два линейных крейсера, вместе со старыми броненосцами. На подступах к своей главной базе эскадра, ведомая контр-адмиралом Беренсом, встретила транспортные судна, идущие под прикрытием миноносцев к турецкому берегу.
Вновь была соблюдена полная секретность, и о конечной точке назначения капитаны узнали только в море. Все были убеждены, что везут новое подкрепление под Стамбул, и, только вскрыв запечатанные пакеты в точке рандеву с крейсерами, капитаны узнали, что должны следовать в совершенно противоположном направлении.
Беренс не атаковал Самсун с первыми лучами солнца, как это было при штурме Босфора, а предоставил возможность своим комендорам вести огонь по ясно просматриваемому берегу.
Будучи торговым портом, Самсун имел слабую береговую оборону, представленную шестью морскими батареями шестидюймовых пушек. С таким калибром турки были лишены возможности оказать достойное сопротивление русскому флоту с его дальнобойными корабельными орудиями. Первыми приблизились к берегу тральщики и миноносцы прикрытия и, имитируя высадку, вызвали на себя огонь турецких батарей. После чего обстрел батарей начали два линейных крейсера «Адмирал Корнилов» и «Адмирал Нахимов», обрушив на защитников Самсуна свой смертоносный груз в виде снарядов с газовой начинкой.
Несмотря на горький урок Босфорской операции, у защитников Самсуна не было противогазов, и поэтому появление этого коварного оружия вызвало панику среди солдат и артиллеристов. С громкими криками ужаса они поспешили очистить свои позиции и убраться в горы, где страшное оружие коварных гяуров не достало бы их. Внося свою лепту в сражение, к крейсерам поспешили присоединиться и старые броненосцы, чьи могучие двенадцатидюймовки ещё более усилили панику в рядах турок и придали дополнительное ускорение бегущей массе людей.
Столь мощная поддержка со стороны флота позволила двум пехотным дивизиям спокойно высадиться в порту Самсуна и взять покинутый город под полный контроль. Командиры десантных дивизий генералы Головин и Фрязин в точности выполнили предписание Ставки и поэтому не стали преследовать бегущего врага, а спешно начали возводить позиции для отражения возможных турецких контратак с таким расчетом, что их действия будут поддержаны огнём корабельной артиллерии.
Прибывшие вместе с флотилией гидросамолеты барражировали в воздухе в течение всего светового дня, и к вечеру адмирал Беренс уже точно знал, как далеко от моря отошел враг, а также его примерный численный состав.
После интенсивного обмена шифровками со Ставкой контр-адмирал поздно ночью отправил свои броненосцы к русским позициям западнее Трапезунда возле города Тиреболу, на штурм которого утром 25 апреля с позиций на реке Харши-дарси должны были наступать части 5-го Кавказского корпуса.
Известие о взятии Самсуна морским десантом произвело в штабе Энвера-паши эффект разорвавшейся бомбы. Турки оказались просто не готовы к подобным событиям, свято веря, что русские, как и прежде, будут прорываться вперед только по побережью. Неожиданность вторжения ещё усиливали панические слухи, описывающие применение грязными кафирами химического оружия. При этом сила страшных бомб и количество потерь от них увеличивалось в геометрической прогрессии с момента приближения от Самсуна к Анкаре.
Всё это вылилось в нелицеприятную беседу маршала с Вазир-пашой, от которого требовалось незамедлительное оказание помощи разбитым защитникам побережья для предотвращения соединения десанта с частями 5-го Кавказского корпуса русских.
– Что у вас там происходит на данный момент? – гневно вопрошал Энвер-паша в мембрану телефонной трубки. – Как далеко продвинулись русские после занятия Самсуна?
Вазир-паша продавил в горле тяжелый ком и звенящим голосом доложил:
– Сегодня утром при поддержке кораблей русские атаковали Тиреболу, – он замолчал, и немедленно трубка ожила громким криком:
– Что дальше?
– Гяуры вновь применили химическое оружие, они забросали своими снарядами весь город и все наши позиции, люди гибли сотнями!!
– Дальше!! – требовал маршал, и генерал поспешил закончить доклад:
– Мы оставили город и отошли к перевалам, которые находятся вне зоны досягаемости огня русских кораблей. Дальше русские не пройдут!
– Я рад это слышать, – с сарказмом отозвалась трубка, – но меня больше интересует вопрос, когда ты скинешь их десант в море. Какие силы брошены тобой против них?
Прошло несколько томительных секунд, пока Вазир-паша не выдавил из себя:
– Я отправил к Самсуну бригаду пехоты и курдскую кавалерию.
– И всё?
– Но, эфенди, русские уже ведут бои на моем левом фланге в районе Гюмашана и не позволяют мне снять оттуда ни одного солдата. Если я сниму войска с центра, Юденич обязательно ударит по Сивасу, и тогда весь наш фронт рухнет.
– Идиот! Пока ты будешь ждать, когда русский сунется в твои ловушки по центру, он обойдет тебя со стороны моря и выйдет в тыл. Об этом ты думаешь?
– Да, эфенди, думаю каждую минуту и полностью уверен, что русские не смогут пройти горные перевалы на Орду без больших потерь. Мои войска не пропустят их.
