– Ну а Бэббот?
– По словам Лесситер, он как-то раз незаконно проник во владения Бэрона.
– Зачем? Может, тоже клад искал? Но откуда он мог про него знать?
– Бэронвилл – город маленький. Может, услышал от кого-то… А клад – штука заманчивая.
– Думаешь, Бэббот тоже знал об операциях с наркотиками?
– Это весьма вероятно, – ответил Декер. – По крайней мере, он мог сильно подозревать о творящихся в фулфилмент-центре делишках и участии в них Росса. О двойной стенке в кабинете Бэббот точно знал, судя по его варианту строительного плана. Правда, я могу только предполагать, был ли он в курсе, что за этой стенкой хранится и как ее открыть. Если такие подозрения у него и в самом деле были, тогда его убийство опять-таки преследовало двойную цель. С его помощью подставили Бэрона и заставили замолчать самого Бэббота, пока он кому-нибудь не проболтался, что в кабинете у Росса есть тайник.
Декер вдруг резко откинулся на сиденье и крепко зажмурил глаза.
– Эй, что с тобой?
– Просто пытаюсь кое-что вспомнить, но никак не получается…
– Это все из-за того удара по голове? – обеспокоенно спросила Алекс.
Он потер брови.
– Не исключено.
– А что ты пытаешься вспомнить?
– Цифры.
– Какой-то номер?
– Да говорю же – цифры! – раздраженно буркнул Декер.
А тем временем всевозможные цифры вихрем кружились у него в голове – все разного цвета. Для его синестетического восприятия вроде бы совершенно обыденная вещь. Необычность же заключалась в том, что разные цвета соответствовали совсем не тем цифрам, что раньше.
«Семь, четыре, три, что там дальше – ноль? Или восьмерка? Красный, оранжевый, зеленый, два?»
Он сильно растер брови.
«Это девятка или перевернутая шестерка? Ну давай же, блин, давай!»
Наконец разноцветные цифры выстроились в правильном порядке. И ему удалось наложить один их ряд на другой. Все идеально совпало.
Амос открыл глаза, вытащил телефон и нажал на несколько цифровых клавиш.
– Кому это ты звонишь?
– Никому.
Еще несколько нажатий.
– Чем ты вообще занят?
– Пытаюсь определить, нет ли у меня в памяти телефона одного номера, который я видел.
– И где ты его видел?
– На экране мобильника Тэда Росса.
– Почему это так важно?
– Потому что я видел этот номер и кое-где еще.
Он повернул свой телефон экраном к ней.
– Это номер Фреда Росса, отца Тэда? – удивилась Джеймисон.
– Да.
– А что тут странного, когда отец звонит сыну?
– Вообще-то ничего. Странно другое – что номер отца не записан у сына в памяти телефона, пусть даже если между ними и кошка пробежала. Если б этот номер был в списке контактов, то на экране высветилось бы имя, а не просто набор цифр.
– Действительно странно… Погоди-ка минуточку! Ты говорил, что видел этот номер где-то еще?
– Видел.
– И где?
– На стене.
– Какой еще стене?
– У Элис Мартин, она называет ее «телефонная стенка».
– Ну они все-таки соседи…
– Она сказала мне, что там у нее записаны только те номера, на которые она звонит чаще всего – иначе ей их не вспомнить.
– Хорошо, но они ведь и вправду соседи.
– Только вот Мартин заявила мне, что Росса терпеть не может и уже много лет с ним не общалась. И после встречи с этим мужиком я понял, почему. Даже собственный сын его не выносит. Который вообще преступник!
– Тогда почему же этот номер записан у нее на стене? – спросила Джеймисон.
– Ну мне приходит в голову как минимум одна причина.
Глава 60
Офис Уилли Норриса располагался в некогда жилом районе примерно в миле от магазина-пекарни Линды Друз.
Едва они вошли, как навстречу им незамедлительно поднялась молодая женщина. Встретила она их крайне вежливо – если даже не робко, хотя Декер углядел у нее на лице опаску и даже чуть ли не испуг. На ней были потертые сапожки, джинсы и белая рубашка с длинным рукавом. Компьютеру на металлическом столе было по меньшей мере лет десять. Всю поверхность стола усыпали какие-то бумаги.
На подъездной дорожке они миновали два автомобиля – новехонький «Лексус» с откидным верхом, сверкающий черным лаком, и основательно проржавевший древний фордовский пикап. Декер сразу сообразил, какая из машин принадлежит Норрису, а какая – его секретарше.
Вскоре в приемную вошел и сам Уилли Норрис – невысокий и полноватый, с зализанными назад седеющими волосами, острым подбородком, узким и тоже острым, будто горный хребет, носом и маленькими глазками, поблескивающими из припухших глазниц, словно кусочки антрацита. На нем был плохо сидящий серый костюм-тройка, из пальцев небрежно свисала сигарета.
Довольно развязно поприветствовав посетителей, Норрис провел их к себе и закрыл за ними дверь.
Декер оглядел комнату, в которой некогда явно размещалась спальня. В нишу от встроенного одежного шкафа был втиснут конторский стеллаж, заполненный пластиковыми скоросшивателями, а на грязном ковре стоял антикварный письменный стол с вычурной резьбой. На стене висело несколько вставленных в рамки сертификатов, свидетельствующих о членстве в различных страховых организациях.
Норрис уселся за стол, махнул гостям на стоящие напротив него стулья. Затянувшись напоследок, затушил сигарету в переполненной пепельнице. Уныло улыбнулся:
– Сам-то себя я застраховать не могу. Ожирение, курение, легкие ни к черту, почки хоть выбрасывай…
– Никогда не поздно начать жизнь сначала, – вежливо заметила Джеймисон.
– По-моему, лично мне уже поздновато. Нужна страховка, ребята?
– Да, моей сестре. Она только что потеряла мужа.
– Передоз? – уточнил Норрис, пожалуй, с несколько излишней поспешностью.
– Нет, а почему вы так решили? – удивилась Джеймисон.
– Вы, видать, не из наших краев. Вы дамочка молодая, так что могу предположить, что и ваша сестричка тоже. И ее муж. А молодежь тут, почитай, только от наркоты и мрет – либо на машинах под кайфом гробятся, либо передоз.
– Он погиб в результате несчастного случае на производстве.
– Ну ладно, на производстве так на производстве.
– Можете объяснить, как это вообще делается?
– Да запросто.
Норрис выдвинул из стола ящик, порылся в нем и вручил Джеймисон папку с несколькими разрозненными листками внутри.
