Бэрон тоже поднялся и пожал ее:
– Если б не вы и Алекс, в жизни бы у меня этого второго шанса не было!
– Всем нам частенько не обойтись без помощи со стороны, – вежливо заметила Джеймисон.
Бэрон взял Райли за руку.
– Вот и Синди уже готова помочь мне со всеми моими начинаниями. Она настоящий друг. – Он улыбнулся. – Может, она видит во мне отца…
Райли поцеловала его в щеку:
– А может, вижу в тебе и кое-кого другого.
– Не хотите вместе перекусить, ребята, перед тем, как мы окончательно распрощаемся? – предложила Джеймисон.
– Отличная мысль. Я угощаю, – поспешно откликнулся Бэрон.
– Ну уж нет, потому что мы отправляемся прямиком в «Меркурий», – возразила Райли.
– Прошу прощения, но мне пора идти, – сказал Декер. – А вы, ребята, валяйте.
Джеймисон критически посмотрела на него.
– У тебя что, свидание или еще чего?
– Типа как да.
Глава 76
Декер остановил громоздкий внедорожник, вылез и быстро забежал с другой стороны, чтобы помочь Зое Митчелл выбраться из кабины.
Захлопнул дверцу.
Она потянулась к его здоровенной лапище, и он взял ее за руку.
В другой руке у нее был букетик цветов.
У него в другой руке было сложенное одеяло.
Они направились туда, куда наметили.
На небе – ни облачка, воздух тоже свежий и чистый. Декер просто не мог припомнить такого погожего денька за все свое время пребывания в Бэронвилле.
– Спасибо, что поехал со мной, Амос, – произнесла Зоя.
– А как же иначе? – отозвался Декер.
– А сегодня хорошо, – заметила она.
– И, по-моему, за тобой кое-кто наблюдает.
Зоя бросила взгляд на небо, а потом на Декера.
– Ты и вправду так думаешь?
– Да, вправду.
Они дошли до нужного места, и Зоя посмотрела на невысокий земляной холмик. Надгробия еще не было, но мать уже сказала ей, что совсем скоро оно тут появится. И на нем будет написано, что Фрэнк Митчелл был хорошим мужем и отцом. Декер знал, что к этому месту Зою будет тянуть до скончания ее дней, даже если жизнь занесет ее куда-нибудь совсем далеко от этих мест.
Бэронвилл навсегда останется для нее краеугольным камнем всей ее жизни – местом, которое она хотела бы навсегда забыть, но с которым никогда не распрощается насовсем.
Декер хорошо знал это по собственному опыту.
С помощью Зои он аккуратно расстелил одеяло на траве возле могилы. Помог ей разложить цветы в изголовье холмика, и оба уселись на одеяло.
На Зое было ее лучшее платьице, а волосы завязаны в хвостики, которые так любил ее отец. Декер тоже оделся в самое лучшее из того, что взял с собой, – наряд не самый парадный, но, по крайней мере, все чистое и выглаженное.
Зоя озабоченно посмотрела на него:
– И что мне теперь делать?
– Ты можешь поговорить с папой.
– И что мне ему сказать?
– А что ты ему обычно говорила?
– Говорила, что делала в школе и чем мы с мамой занимались, пока он был на работе. И про книжки, которые мне нравятся.
– Ну так давай рассказывай. Я уверен, что ему хочется про все это послушать. А то он еще очень про многое не знает.
Зоя обвела тревожным взглядом остальные могилы и понизила голос:
– Шепотом надо? По-моему, тут не полагается громко разговаривать.
– Все нормально, Зоя. Папа в любом случае тебя услышит.
– И ответит мне?
– Да, только не так, как раньше. Просто представь папу у себя в голове, и ты сразу его услышишь. Это случится просто само собой. Хорошо?
– Хорошо.
Она склонилась поближе к холмику и стала что-то тихонько говорить.
Декер терпеливо сидел на месте, пока она этим занималась. Озирался по сторонам, разглядывал людей, которые пришли навестить другие могилы.
У Бэронвилла было полно всяких проблем – как, впрочем, и везде: что в больших и маленьких городах, что за их пределами. Но все проблемы в конце концов решаемы. И жизнь всегда можно изменить к лучшему.
В этом нет ничего невозможного. Раз уж на то пошло, Декер всегда верил в силу человеческого духа.
«Вообще-то я сам живой тому пример».
И все же, пока он продолжал глазеть по сторонам, в мысли предательски закрадывалась смутная тревога. Не проснется ли он завтра с осознанием того, что его абсолютная память покинула его навсегда? Что он больше никогда не увидит разноцветных сполохов, к которым привык? Еще большую тревогу вызывало подозрение, что его разум, вместо того чтобы обретать новые способности в определенных областях, начинает двигаться в противоположную сторону, безвозвратно теряя уже обретенные дарования.
Когда от подобных мыслей стало совсем уж неуютно, Декер вдруг ощутил на руке прикосновение маленьких пальчиков.
Повернувшись, он увидел, что Зоя не сводит с него глаз.
При виде светящегося доверием и невинностью детского личика нахлынувшая было волна паники немедленно испарилась без следа.
– Ну что, рассказала все, что хотела? – спросил он.
Она кивнула:
– Думаю, что да. По крайней мере, на сейчас. В следующий раз будет еще чего рассказать.
Декер прикоснулся к своей груди:
– Ну как, почувствовала вот здесь? Тепло стало?
Зоя неистово закивала:
– Почувствовала! Как ты и говорил. И он вправду мне отвечал. У меня в голове.
– Я знаю, для него очень важно, что ты здесь. И он всегда будет с тобой, Зоя, всю твою жизнь. Неважно, где ты будешь находиться.
– Потому что он на самом деле вот тут? – спросила она, показывая себе на грудь.
– Да.
– Жалко, что он здесь не по-настоящему, как ты, – произнесла она, и глаза ее вдруг расширились и наполнились слезами.
– Мне тоже жалко, что Молли тоже сейчас не прямо тут, с нами. Но поскольку это не в их власти, придется нам прожить свои жизни за них. Делать добрые дела. Вещи, которыми можно гордиться, верно говорю?
Зоя кивнула.
– Можно мы здесь еще чуточку побудем, Амос? С моим папой?
– Побудем столько, сколько захочешь.
Когда девочка наклонилась к нему и взяла за руку, Декер крепко стиснул ее ладошку в ответ.
В некотором роде, сжимая руку ребенка, он хватался за свою собственную жизнь.
И все же на душе у Амоса давно не было так светло и спокойно, как в эту минуту.
