Тидиан подобрал мяч и отнес его на прежнюю точку. Перед ударом поправил футболку. На ней красовался Абдельазиз Баррада
[36]. Да, он пока не удостоился портрета на стене и уехал в Дубай, но его тренер считает, что штрафные он бьет лучше самого Криштиану Роналду! К тому же за два года в Марселе он не раз получал травмы. У каждого есть любимый игрок, у Тидиана – Баррада.
– Идешь полдничать, Тиди? – позвал с балкона Мусса.
Уходить мальчику очень не хотелось, но он все-таки решил послушаться деда и подобрал мяч, на котором была нарисована морда льва. Марокко. Кубок Африки 2015 года. Подарок Альфа́. Его старший брат – хитрюга и умник, умеет добывать немыслимые вещи. Таких мячей, как этот, всего десять штук – по словам Альфа́. Кубок Африки по футболу 2015 года должен был проходить в Марокко, но из-за вируса Эбола все отменилось, и команды играли в одной из Гвиней. Футболки, шарфы, гербы и даже мячи отправились на свалку! Тидиан считал мяч со львом своим амулетом, любимой игрушкой, он с ним ел, спал и не расставался.
– Идешь, Тиди?
– Да, дедуля.
Двор у «Посейдона» идеально подходил для тренировок, можно было даже сыграть матч с пацанами из квартала. Небольшой, замкнутый, как городской стадион, стены достаточно высокие, чтобы мяч не слишком часто улетал на улицу. Неудобств было два. Во-первых, подвалы и подземные гаражи. Двор, как и весь городок, оказался над лабиринтом паркингов. Большим, как лабиринт Минотавра, по словам дедули. Если играли слишком маленьким мячом и он падал в водосток, с ним можно было проститься.
Но главная проблема заключалась в другом: посреди двора росло дерево. Апельсиновое. Кстати, многие и сам квартал называли не только «Олимпом», но и кварталом Апельсинового дерева. Дома, дороги и школы строились вокруг. Дерево во дворе было десятиметровой высоты. Тидиану разрешалось долезать только до уровня балкона на третьем этаже. Дед Мусса соорудил из досок и сетки домик, натянул веревку между балконом и ближайшей веткой. Чаще всего Тидиан полдничал в доме на дереве – дед передавал ему корзинку, собранную бабулей Марем. Мусса курил на балконе, а Тиди грыз печенье.
Иногда, если было слишком жарко и от солнца плавился асфальт, мальчик прятался в домике и слушал дедовы истории.
Как сегодня.
– Расскажешь о солнце?
– Легенду о солнечных богах? Да ты наизусть ее знаешь!
Тидиан посмотрел на окно справа от балкона. Теперь комната принадлежала ему, а когда-то была маминой.
– Не эту, дедуля. Про маму.
Мусса задумался. Внук уже два или три раза слышал от него эту историю. Хитрюга интересовался жизнью кузенов, соседей, приятелей. Истины, которые преподают в школе, зачастую приносят больше вреда, чем семейные тайны. Тидиан слышал историю о сокровище, которое нашла его мать, проклятого сокровища – украденного и спрятанного. Историю о наказании, наступившем прежде преступления. Мать Тиди авансом наказал всевидящий бог, которому ведомо даже будущее. Бог солнца.
– Снова, Тидиан?
– Да, снова!
Мальчик знал, что дед каждый раз добавляет новые детали. Он едва верил в эту историю о незнакомой ему деревне, незнакомой стране, незнакомой маленькой девочке (своей маме), но все равно предпочитал ее всем остальным. За то, что она была грустная. До того места, когда мама нашла сокровище и спаслась. Однажды он тоже найдет сокровище.
Тидиан уставился на деда и отдался магии его голоса.
История Лейли
Ты помнишь, Тидиан, что твоя мама жила в Сегу, городке на берегу большой реки Нигер, в пяти часах езды от Бамако, в хижине – как и ее соседи. Это нормальный дом, только крыша у него из жести, полы из песка, а стены саманные, из смеси земли, воды, шерсти и соломы. Саман очень надежен, если погода не дождливая, но в Сегу, как тебе известно, всегда сухо и солнечно. Солнце, вечно это проклятое солнце…
Тебе следует знать, Тидиан, что твоей маме в то время было примерно столько же лет, сколько тебе сейчас, а упрямством она кому угодно дала бы сто очков вперед! Мама часто купалась в реке, подхватила кожную болезнь, и ей пришлось три месяца беречься от солнца. Мы с бабулей поселили ее в небольшой хижине и сделали все, чтобы она не скучала. Я смастерил кукол из проса и сорго, глиняных зверушек, сплел домики из листьев банана. Марем шила для нее необычные наряды. Прошла неделя, и девочка совсем извелась. Она была похожа на антилопу и больше всего на свете любила бегать босиком по пыли. Мы с твоей бабушкой не знали, что делать, и чувствовали себя так, как будто заперли в клетке маленькую черную сороку, которая в неволе потеряла голос, ее перышки поблекли, и она разучилась летать. Через несколько недель люди из деревни собрались в Бамако, чтобы пожаловаться на депутата, который и носа к нам не казал. Я был в их числе, но в столице отправился прямиком в Институт французской культуры.
За книгами.
Твоя мама умела читать, Тиди, она хорошо училась, всем интересовалась, хоть и предпочитала носиться по полям за бабочками, а не сидеть за партой. В Институте было очень много книг, но они не хотели, чтобы я увозил их так далеко, и в конце концов мы сговорились на одну.
Это были «Мифы и легенды Древней Греции».
Я никогда не слышал ни о Геракле, ни об Одиссее, ни о Зевсе и даже представить не мог, что однажды поселюсь в квартале «Олимп» и доме «Посейдон». Понимаешь, Тидиан, случайностей не существует. На небесах все записано. Я вернулся в Сегу с толстой белой книгой. Лейли дулась, не хотела даже открыть мифы. Каждое утро, каждый полдень и каждый вечер до наступления ночи я сам читал ей. За неделю мы добрались до последней страницы пятнадцатой истории. Через месяц она знала их все наизусть, но больше всего любила тот подвиг Геракла, где он берет колесницу Гелиоса и отправляется на западную оконечность мира, чтобы похитить золотые яблоки из сада Гесперид под носом титана Атласа, держащего на плечах небесный свод. Говорят, что фрукты на самом деле были апельсинами, но греки их не знали. А высокие горы в Марокко стали Атласскими. Геракл добрался до Гибралтарского пролива между Африкой и Европой, где и сегодня стоят столбы, названные его именем – Геркулесовы.
Несколько недель спустя я вернулся в Бамако. Мне удалось взять в Институте другие книги, и я поставил их на маленькую деревянную этажерку в изножье кровати Лейли. И твоя мать начала читать. Неожиданно. Много. Сегодня она часто говорит, что те два месяца, когда она каждый день прочитывала по нескольку книг, были счастливейшими в ее жизни. Все помогали нам – жители деревни, французские торговцы, учительница, туристы, направлявшиеся в страну догонов, привозили из столицы книги. Французы тогда могли свободно путешествовать по Мали, пока их президент не запретил этого из страха перед похищениями.
Все шло хорошо, Тидиан, твоя мама нашла лучший способ проводить время, пока была заперта в хижине-клетке. Она путешествовала по книгам! Даже я никогда бы не поверил, что тушканчик способен превратиться в библиотечную крысу. Потом я понял. Понял, что это любопытство заставляло мою дочь и бегать, и читать. Ею руководили жажда, голод и огонь, но ты еще мал и вряд ли поймешь.
