Радость от этого события несколько испортил удар по зубам. Я дернулся и автоматически нажал на сенсор. Лицо мне обдало фонтаном теплых брызг, зато тяжесть на груди исчезла.
Сипя, точно прохудившаяся шина, я сел. Рядом со мной валялся труп с развороченным лицом – импульс угодил ему прямо в подбородок, а поодаль с тонким поскуливанием уползал тип, которому повезло больше – он всего лишь остался без руки.
Стоящие со всех сторон покосившиеся хибары за то время, пока я пробыл в луже, симпатичнее не стали. – Мерзкая планета! – сказал я, ощущая себя мокрым, грязным и основательно избитым. А ведь всего час назад в отличном настроении покидал бар. Там меня напоили кофе с ликером и объяснили, как добраться по добытым в мэрии адресам.
До одного из них осталось не больше десятка метров.
Поднявшись из лужи, я исключительно для собственного успокоения отряхнулся и пошел дальше. Пистолет больше не выпускал из руки, и очень аккуратно смотрел под ноги. Где одна проволока, там и вторая…
Нужное мне здание оказалось чем-то средним между бараком и гостиницей.
За дверью меня ожидал сюрприз – поперек дороги валялся лохматый юнец в одних штанах. Судя по запаху, он не забыл сходить в туалет, только слегка не рассчитал с местом, а на лице юноши было написано величайшее блаженство. Исколотые руки наглядно говорили о его причине. – Эй, – я преодолел брезгливость, присел и похлопал по щекам любителя делать себе уколы. В распечатке из мэрии имелся только номер дома, так что мне в любом случае нужен был информатор. Я не собирался в поисках волдхо ходить по всем комнатам. – Эй! – повторное похлопывание произвело хоть какой-то эффект. Юнец пошевелился и открыл глаза, рассудка в которых было не больше, чем у пьяной улитки. – Ты знаешь Хрускгорла-триха? – выговорить это имя было сложнее, чем сломать язык, но я справился. – Знаешь, где он живет? – Да, – честно ответил юнец и попытался отключиться, но я не дал ему такой возможности. – А где он живет? – бить этого типа было все одно что медузу, и противно и без толку. – Там, – наркоман махнул рукой в сторону лестницы. – Двенадцать… двенадцать…
Поскольку этажей тут было всего три, я предположил, что номер обозначает комнату. Дверь с потускневшими от времени латунными циферками "двенадцать" обнаружилась на втором этаже.
Я остановился, не дойдя до нее нескольких шагов. Неожиданно пришло острое осознание того, что я боюсь, до мокрых штанов опасаюсь того, что может принести вернувшаяся память.
Без воспоминаний жить ужасно, но я существовал без них довольно давно и как это ни странно, привык! Привык быть никем, не иметь никаких обязательств, тех цепей, которые накладывает прошлое, не помнить о совершенных ошибках, безобразиях, преступлениях и предательствах…
Не факт, что они были, но ведь могли быть!
Но отступить сейчас было бы глупо. Удрать из рук агентов Бюро на Земле, совершить посадку на Луну в спасательном модуле, выжить на пиратском корабле и на Линче – и после этого струсить?
Подобного я не мог себе позволить! И поэтому постучал.
Внутри завозилось что-то большое и тяжелое, скрипнули доски.
"Войди" – было сказано внутри моей головы. Я содрогнулся и толкнул дверь.
Существо, разлегшееся на огромном диване, больше всего напоминало исполинскую сосиску с ножками или громадную гусеницу. Впечатление портили торчащие с одного конца мощные клешни, между которыми располагалось лицо, очень похожее на человеческое.
Волдхо казался не представителем иной разумной расы, а мутантом.
"Жалость? – голос звучал под сводами черепа резкий и противный, а на лице волдхо не шевелилось ничего. – Ладно хоть не отвращение. Что тебе нужно, человек?". – Помоги мне вернуть память.
Существо на диване зашевелилось. Приподняло верхние сегменты тела и застригло клешнями воздух. Глаза, большие, фасетчатые, похожие на драгоценные камни, засветились изнутри.
"Вернуть память? Да, я вижу… мертвое место внутри твоей головы… Но ты уверен, что хочешь ее возвращения?". – Уверен! – сказал я. – Хоть и боюсь!
"Хорошо, – волдхо опустился на место, – тогда учти, это обойдется тебе очень недешево. Копание в чужих мозгах неприятнее, чем поиски паразитов в чужом анусе, так что… ". – Сколько?
Цену он назвал немалую, но спорить я не стал. Эта колбаса на смехотворных лапках прекрасно знала себе цену. Понятное дело, что я мог отправиться на поиски других волдхо, но не факт, что у них меня ждал бы более радушный прием.
"Садись, – прошелестел волдхо, когда оговоренная сумма денег перекочевала из моей руки в его клешню. – А лучше ложись. Да, прямо на пол… Или ты боишься испачкаться?"
Пол на самом деле выглядел грязным, но после того как я поплескался в луже, испачкаться мне грозило меньше всего. Я лег на спину, вытянул ноги и закрыл глаза.
"Главное – не бойся" – произнес волдхо.
Вспышка внутри головы оказалась такой силы, что я невольно вскрикнул. За ней последовали еще несколько, меня всего трясло, словно через тело проходил ток невероятной силы. Единственное, что мне удалось сделать, это сжать зубы и не лязгать ими.
Я ощущал, как внутри черепа шарят холодные щупальца, что-то трогают, перебирают. Скорее всего, это было самообманом, проникновение волдхо в мозг шло на таком уровне, что я не мог ощутить его непосредственно, но убедить себя в нереальности происходящего не удавалось.
А потом явилась боль – от затылка до лба и между висками, она расположилась там вольготно и нагло, как змея в норе. Я мог только стонать и обливаться потом.
Возвращение памяти походило на прорыв плотины. Только что не было ничего, потом рухнуло нечто большое, темное и потоком полились воспоминания. Я захлебывался в них, я тонул в разноцветных струях прошлого, где было все, боль и радость, печаль и восторг, рутина и неожиданности…
А потом я открыл глаза и встал. Волдхо дрожал всем телом, лицо его подергивалось. – Спасибо, – сказал я, вынимая пистолет, – ты помог мне, ты видел мою память и слишком много знаешь. Я не могу оставить тебя в живых… – Нет! – впервые он заговорил вслух, голос его оказался тонким и писклявым. – Я буду молчать! Если ты убьешь меня, то тебе станут мстить! Тебе не выбраться с этой планеты! – Посмотрим! – я поднял пистолет.
"Ты меня вынудил, – эта мысль была не моей и тут же я ощутил, что тело подчиняется мне не полностью. Я не мог поднять руку, пальцы не сгибались, а в голове нарастало неприятное жжение. – Сопротивляйся, сколько можешь, а потом я сожгу твои мозги…".
Мозги пока еще не горели, но я ощущал себя марионеткой, пытающейся сражаться с кукловодом. По лицу градом тек пот, но я не мог его даже вытереть, ноги охватила судорога.
Выручил гнев – как, меня убьет какая-то инопланетная гусеница? Бешенство пронеслось по жилам опаляющей волной, я ощутил, что вновь могу двигаться и нажал сенсор.
Тонкий крик звучал всего мгновение, ошметки рыхлого тела полетели во все стороны. – Вот и все, – я опустил пистолет и прислушался. За стенами и за дверью было тихо, никто не спешил посмотреть, что случилось с жильцом комнаты номер двенадцать.
