– Знаешь, когда я был подростком, – тихо сказал он, глядя вдаль, на Арагонский замок, будто бы вросший в скалу, – я мечтал, что однажды приведу сюда свою девушку и сделаю ей предложение. Вот именно на этом самом месте. В день святой Анны. Почему-то мне казалось, что после такого ни одна не сможет мне отказать.
– Ты уже тогда был мастером соблазна? – усмехнулась Яна, но Марко развернул ее лицом к себе, и она поняла, что он говорит серьезно.
– Яна? – вопросительно шепнул он.
– М-м-м?
– Я рад, что ты стала моей женой.
И прежде, чем она сообразила, что ответить в такой ситуации, поцеловал. Впервые он целовал ее так… робко. Без страсти, показухи или желания самоутвердиться. Это был поцелуй-вопрос, поцелуй-надежда. «Ты будешь со мной сегодня?» – будто спрашивал он беззвучно. И Яна понимала, что может дать только один ответ.
Глава 18
Они тихонько пробрались в мансарду, чтобы не разбудить супругов Россини. Те хоть и храбрились вовсю и собирались праздновать день святой Анны вместе с остальными, но, по словам официантки Аньелы, уже в десять отправились в спальню.
Молодоженов ждала небольшая комнатка со скошенным потолком и маленьким окошком. Старая пружинная кровать с металлическим изголовьем и комод.
– Не включай свет, – попросила Яна.
– Здесь не хватит места для нас двоих и валика из одеяла посередине, – сказал Марко. – Если хочешь, я могу лечь и на полу.
– Нет. Не хочу, – уверенно ответила она и, не сводя с него взгляда, принялась расстегивать пуговицы на платье.
– И ты даже не собираешься отвернуться? – Марко сглотнул, и его глаза блеснули в темноте.
– Нет, – Яна повела плечами, и платье упало к ее ногам.
– Ты ведь в курсе, что я все вижу?
– Ага, – взялась за застежку лифчика. Мгновение – и лямки безжизненно повисли. Еще одно – и ненужная деталь гардероба отправилась следом за платьем.
– Ты… – он прочистил горло. – Ты… Издеваешься, да?
– Кажется, сегодня днем ты просил меня принять решение, – она взялась за резинку трусиков. – И вот тебе мой ответ.
Нагнулась, выпрямилась и расправила плечи. Она стояла перед ним обнаженная. И не потому, что он этого захотел или попросил. Не потому, что устроил для нее весь этот день. Просто глядя в его глаза несколько минут назад, там, на улице, Яна поняла, что готова. Что это нужно ей самой, нужно так отчаянно, что если она разрушит этот момент близости, то всю жизнь будет об этом жалеть. Она хотела Марко Бурджарини, своего мужа, и ей было плевать, что принесет завтрашний день.
Ему не надо было повторять дважды. Он подошел к ней, протянул руку и коснулся так нерешительно, что Яна засомневалась: а тот ли это донжуан, которого она знала? Или мальчишка, который боится ошибиться и сделать что-то неправильно?
Она взялась за его футболку, стянула и подошла вплотную. Ее прохладная кожа соприкоснулась с его горячей, и оба вздрогнули, покрывшись мурашками. Яне не хотелось торопиться. Она легонько поцеловала его шею, втягивая знакомый запах, провела кончиками пальцев по груди, животу, взялась за пуговицу штанов, расстегнула. Звук молнии – и рука забралась внутрь, нащупывая главное… Марко лихорадочно втянул воздух и убрал ее руку.
– Только не так, – шепнул он. – Иди ко мне…
Яна его понимала. Она сама слишком долго ждала. И как бы ей ни хотелось растянуть удовольствие, жажда взяла свое. Уже через минуту они рухнули на кровать, и все, что она помнила наутро, было острое, почти болезненное наслаждение, приятная тяжесть его тела и лоскуток звездного неба в маленьком мансардном окне.
Их разбудило яркое солнце и громкая итальянская ругань на улице.
– Где эта чертова Аньела, когда я сказал ей прийти в восемь? – бушевал синьор Фабрицио. – Кто должен теперь накрывать новые скатерти? И почему старый дурак Деметрио до сих пор не принес мне свежую рыбу? Он что, все еще снимает цветы с лодки после вчерашнего парада?
– Что ты орешь?! – крикнула на мужа синьора Леона едва ли не громче, чем он сам. – Ты забыл, что у нас Марко и его русская жена? Хочешь разбудить их? Дева Мария, за что мне этот глухарь!
Яна фыркнула от смеха и блаженно потянулась. Давненько она не спала так крепко. Давненько не чувствовала себя с утра бодрой.
– Извини, – шепнул Марко и подвинулся к ней поближе. – Я забыл тебя предупредить, что день здесь начинается именно так.
– Ничего, мне даже нравится.
– Тогда давай сделаем это утро еще более приятным…
К завтраку они спустились только через полтора часа. Голодные до такой степени, что даже осилить огромные порции неаполитанского омлета не составило для них никакого труда.
– Вот это я понимаю – медовый месяц, – всплеснула руками синьора Леона. – Когда мы с Фабрицио только поженились, он каждое утро съедал по восемь яиц. Такая была страсть!
Марко хотел что-то ответить хозяйке, но его телефон разразился звонком, и синьора Леона, подмигнув, отбежала по своим делам.
– Да, мам, – коротко произнес Марко, и Яна почувствовала, как сползает улыбка с ее лица. – Зачем? Не надо ей ничего говорить. Нет, я против. Хорошо, секунду… Яна, мама хочет поговорить с тобой. Но если ты откажешься, я пойму.
– Нет, всё в порядке, – Яна взяла у мужа телефон. – Добрый день, синьора Бурджарини.
– Полагаю, я должна ответить то же самое?
– Как хотите. Новый паспорт я еще не оформила.
– Мы не очень удачно начали знакомство. Я бы хотела встретиться с тобой лично и поговорить. Скажи, где вы остановились, я подъеду…
– Мы сейчас не в Неаполе.
– Вот как? – удивилась синьора Паола. – И где же?
– На Искье. Думаю, вечером вернемся, и завтра утром…
– Нет, давай поговорим сегодня вечером. Только, если можно, без Марко.
– Почему?
– Хочу поболтать по-женски. Это важно, Яна, и, поверь, тебе будет интересно. Ты ведь хотела поступать в Высший институт дизайна? Уже бывала там?
– Да, конечно.
– Знаешь кафе на улице Фориа? Прямо перед поворотом на Доменико Чирилло?
– Примерно представляю себе.
– Тогда я буду ждать тебя там в девять.
– Хорошо, синьора.
Яне не улыбалось снова встретиться с итальянским аналогом своей матери, но было бы грубо отталкивать свекровь в первом же раунде. Кто знает, что выйдет из отношений с Марко. Он казался таким счастливым с утра… Вдруг фиктивный брак станет настоящим? И тогда пригодилось бы расположение Паолы Бурджарини. Или хотя бы нейтралитет.
– Что она хотела? – спросил Марко, убирая телефон.
– Так… Сказала, что хотела бы видеть нас снова… Приглашала, как будет возможность.
