– Теперь его одеколон тебя не смущает? – ворчливо осведомился он, разглядывая прилавок со свежей рыбой.
– Нет.
– И про его жену ты, конечно, тоже не забыла, синьорина Телячье филе?
– Нет. И у тебя не получится меня обидеть.
– Пф-ф! – Марко мотнул головой и вскинул руку в возмущенном жесте. – Разве можно обидеть человека, у которого нет принципов?
– Все равно не получится, – равнодушно парировала Яна, хотя внутри все закипало.
Это у нее нет принципов?! Это она разве лазила в чужие трусы, чтобы на следующий день найти себе другие?! Бессовестный! И Яне стоило больших трудов не высказать это в его наглые лопатки, коими он повернулся к ней, выбирая дораду. О, как хотелось схватить одну из этих холодных скользких тушек и запихать ему за шиворот!
Нет, молчание бесценно. Ссора для итальянцев – это что-то вроде прелюдии, и начни сейчас Яна с ним ругаться, он бы снова завелся, утащил ее в укромный уголок и разделал, как тот продавец свежую семгу. Давать отпор сладострастному Марко было куда труднее, чем игнорировать ворчуна. Пусть считает ее кем угодно. Исчадием ада, если хочет. Пусть крестится всякий раз при встрече, но так, по крайней мере, работа останется за ней. Стабильный ежемесячный доход против парочки жарких и до истомы сладких ночей… Выбор очевиден.
В конце концов Марко надоело к ней придираться, и работа вошла в привычное русло. К обеду он даже рассмеялся в ответ на перевод шутки Игоря. Да, шутка была не ее, но все же атмосферу это разрядило, и на кухне стало легче дышать.
Воспользовавшись благодатным затишьем, в обеденный перерыв Яна слиняла незамеченной и бегом, чтобы не тратить ни секунды впустую, припустила к ресторанчику Джованни Риччи. Скромное название «У Джованни» было видно издалека. Итальянские флажки, красно-белые козырьки над летней террасой, вазоны с цветами… Еще бы граффити, веревки с бельем и лихие мотоциклисты, и получился бы один в один Неаполь.
После «Палаццо Д’Оро» траттория шефа Риччи была сущим оазисом уюта и простоты. Ни единого золотого канделябра или штор с тяжелыми кистями, зато веселые полосатые скатерти и старые снимки Италии на стенах. Будто Яна пришла не в московский ресторанчик, а домой к хорошему другу.
Едва Джованни услышал в трубке ее голос, как тут же лично выскочил в зал и сгреб ее в объятия, словно они были знакомы лет двадцать, учились вместе в школе, братались на крови, крестили детей, а потом война разлучила их на долгие годы. Яна неуклюже похлопала шефа Риччи по плечу и уже почти смирилась с мыслью, что погибнет от удушья, когда тот соизволил наконец ее отпустить.
Махнул официанту, дал распоряжения и усадил Яну к окну, сообщив, что сейчас она достигнет высшей точки гастрономического удовольствия. Пропустив откровенный намек мимо ушей, она скрестила руки на груди. Скрывать было особо нечего, но, если была хоть одна возможность выставить щит от этого сладострастного кулинара, Яна предпочла ее не упускать.
– Что за деликатное дело? – Джованни с любопытством подался вперед. – Весь день только об этом и думаю…
– Я ищу себе мужа.
Риччи застыл, потом поморгал и медленно отстранился.
– Что? – Щетки бровей поехали вверх, потом опустились и встретились у переносицы, как маленькие автомобильные дворники.
Бедолага даже побледнел, глаза забегали в поисках запасного выхода. Яна видела, конечно, людей, которых пугают матримониальные беседы, но чтобы настолько? Еще чуть-чуть, и ей стало бы его жалко… Нет, слишком уж свежи были в памяти сравнения с телячьим филе.
– Да, – кивнула она. – Мне нужен муж. И обязательно гражданин Италии.
– Гражданин?.. – пролепетал он и сглотнул.
– Вы ведь гражданин Италии?
– Si… То есть да, но…
Внутри него, видимо, вступили в нешуточную схватку донжуан и женатый мужчина. С одной стороны, он не хотел упустить шанс залезть под юбку к девушке, наивно полагая, что этот шанс у него есть, с другой – не хотел связываться с охотницей за штампом. И пока он не сочинил какую-нибудь несусветную ложь, Яна продолжила:
– У вас, наверное, много знакомых итальянцев. Дело в том, что я хочу поступить в Высший институт дизайна. В Неаполе. Но без гражданства мне это не удалось. Нужен фиктивный брак, и я готова заплатить. Разумную сумму, конечно.
Ошарашенный Джованни молчал, пока официант раскладывал перед ними приборы и расставлял блюда. Классическую закуску из томатов и моцареллы, лепешки и тарелку с затейливо скрученными ломтиками копченой ветчины. Да, никаких особых изысков, как у Марко, но выглядело все настолько аппетитно, что Яна поспешила вооружиться ножом и вилкой.
Небольшие, но на удивление мясистые помидоры с темной, багряной от спелости мякотью поблескивали соком. Игриво выглядывала из-под красных одеялок моцарелла, сливочная, нежная, упругая. Выглядывала – и призывно лоснилась. Трезвучие цвета завершали свежие, еще пахнущие средиземноморским садом, листики базилика и густое зеленоватое оливковое масло. Простота, ничего лишнего. Итальянский флаг на тарелке, но сколько вкуса…
Испробовав свою порцию, Яна с блаженством прикрыла глаза и вспомнила про Джованни, лишь когда потянулась за следующим кусочком. А он все сидел перед полной тарелкой и сверлил ее задумчивым взглядом.
– Это превосходно, синьор Риччи! – произнесла она по-итальянски, чтобы хоть чем-то порадовать шефа.
– Лучше, чем у Марко? – оживился тот.
– Э… Я не буду отвечать на этот вопрос. Но это просто… Я в восторге, честное слово. Так вот, насчет мужа.
Мимолетная радость синьора Риччи прошла, он взялся за вилку и принялся сосредоточенно жевать веточку базилика.
– Вы поймите, это пока просто идея, – она заискивающе заглянула Джованни в глаза. – Наверное, в Интернете есть предложения такого рода, но… Я боюсь рисковать. Вдруг на мою просьбу ответит мошенник? Или, еще хуже, маньяк? Я все продумала: мы заключим брачный контракт. Я дам развод, как только потребуется. Могу помочь с получением российского гражданства. Не знаю, что еще предложить… Могу параллельно быть бесплатной домработницей. Как настоящая жена. То есть готовить я умею плохо, но уж с уборкой справлюсь!
– Что вы хотите от меня? – Шеф Риччи скис окончательно, догадавшись, что продолжения у обеда не будет.
– Спросите, вдруг кто-то из ваших знакомых согласен. Ведь есть же люди… – она медленно обвела глазами зал ресторанчика, будто ища подсказку среди посетителей. – Не знаю. Безработные. Старые. Убежденные холостяки. Геи, в конце концов. Которым никак не помешает штамп в паспорте. Или будет даже полезен. Вы могли бы спросить?
– Я попробую… – уклончиво ответил Джованни. – Да, я спрошу, но… Итальянцы относятся к браку серьезнее, чем вы думаете. Даже если это формальность… Мы – приверженцы семейных ценностей.
Последняя фраза из уст развратного кулинара звучала особенно убедительно. И Яна чуть было не фыркнула в ответ на такую откровенную лапшу.
