Ксюша чувствовала, что Нарышкин уходит от прямого ответа.
– Как получилось, что Василий Михайлович не стал пить тот чай?
– Ну, не стал, и все тут. Не захотел.
– Но Зинаида Никитична была уверена, что он его выпил!
– Ей он сказал, что выпил. Отвлек ее внимание, а сам украдкой вылил чай в цветочный горшок.
– Но почему он так сделал? У него тоже были какие-то подозрения насчет главбуха? И потом… Ну, привела Зинаида Никитична меня к себе. Ну, усадила в кресло. Напоила чаем. И что с того? Василий Михайлович не мог слышать, о чем мы там с ней разговаривали. А внешне все выглядело безобидно. Значит, у него не было причин, чтобы сигнализировать вам и просить вернуться.
– Мы вернулись по своему почину.
– Но почему? – настаивала Ксюша на ответе. – Почему?
– Ладно, – хлопнул Нарышкин себя по колену. – Раз ты такая настырная, я тебе объясню. Дело в том, что мы со следователем немножко спровоцировали Зинаиду Никитичну. Верней, не ее одну, подметные письма были разосланы всем подозреваемым. Но из пяти человек на провокацию отозвалась она одна. Так что, когда она сегодня появилась в музее, мы были уже уверены в ее виновности.
– Но я тоже пришла сегодня в музей.
– Твое появление внесло коррективы в наши планы. Но отменить операцию мы уже не могли. И выставить тебя из музея так, чтобы не привлечь внимания Зинаиды, тоже. Мы не хотели ее спугнуть. И решили, что оставим все так, как есть. Конечно, мы не ожидали, что эта женщина вздумает тебя прикончить. За что она на тебя так окрысилась?
– Не знаю. Я этого так и не поняла. Она что-то говорила, что если бы я ночью не проследила за тем, как она направлялась в подвал, то осталась бы цела.
– В подвал? Зинаида ночью тайком пробиралась в подвал?
– Помнишь морру, про которую телевизионщики снимали репортаж?
– Эту чушь! – возмутился Нарышкин. – И кто их только надоумил!
– Я, – скромно призналась Ксюша. – Это сделала я. Дело в том, что ночью в подвале я видела Зинаиду Никитичну. Но не узнала ее. Приняла за чудище.
– И ты не очень сильно ошибалась.
– На ней была какая-то серая накидка с ворсом, наверное, это мог быть ее знаменитый шерстяной платок. Он очень большой, в него можно закутаться целиком. А красные глаза…
– Это могли быть очки ночного видения. Мы нашли такие в ящике ее стола.
– Точно! Ночью в подвале темно. Я с трудом различала предметы. А ей ведь нужно было хорошо видеть то, ради чего она спустилась ночью в подвал.
Вид у Нарышкина был задумчивый. И он несколько раз переспросил Ксюшу о том, что именно говорила Зинаида Никитична. Ксюша повторила, но от повторов ей самой ситуация ясней не становилась. Конечно, Зинаида Никитична упоминала, что Ксюша осталась бы цела, не вздумай она последовать за ней в подвал в ту ночь в музее. Но разве это повод для убийства? Разве такого мотива достаточно, чтобы лишить человека жизни? Ксюша считала, что нет. Тем более что она даже не знала, что серый мохнатый карлик – это на самом деле их главбух. И ей это даже не приходило в голову до тех пор, пока Зинаида Никитична не повела себя сегодня так страшно.
– Она собиралась убить меня просто за то, что я одновременно с ней была ночью в музее. Сначала она подозревала, что это была Кристина, а не я. И даже попыталась избавиться от Кристины. Но потом разобралась, что к чему, и решила прикончить заодно уж и меня.
– Что-то она против тебя явно имела. Эта женщина ничего не делает по велению чувств. Несмотря на то что она всех вокруг считает своими врагами, единственной целью которых отравлять ей жизнь и всячески ее портить, убивала она с холодным расчетом. Едва человек подбирался к тому, что было для нее действительно ценно, вот тогда он становился объектом ее преследований.
– Не заговаривай мне зубы, – улыбнулась Ксюша. – Живо объясняй, как вы со следователем поняли, что пора вмешаться? Почему вернулись?
– Дело было так. Зинаида Никитична получила посмертное письмо от своего племянника – Георгия. Она не знала, что точно такие же письма получили и другие подозреваемые, находящиеся в разработке у следствия. В этих письмах, обращаясь к различным адресатам, Георгий писал своему сообщнику, что тот рано радуется. Что пусть он его и убил, но Георгий успел подстраховаться. И что доказательства его причастности к совершенному преступлению будут опубликованы автоматически в первый рабочий день после открытия музея.
– Ага! Вы хотели, чтобы преступник испугался и задергался.
– Совершенно верно. За всеми подозреваемыми полицией была установлена слежка. Но все они вели себя в точности как обычно. Никто не собирался паковать вещи и бежать с ними в другие страны. Зинаида Никитична, так та и вовсе явилась на работу. И это был единственный человек, который хоть как-то изменил свой распорядок дня. Остальные проводили выходной день в кругу семьи и своих близких, явно не считая нужным волноваться, как-то менять свою жизнь и куда-то дергаться.
– Но Зинаида Никитична тоже никуда не собиралась бежать.
– Как сказать… У нее уже был куплен билет до Каракаса.
Ксюша молчала. Мысль о том, что их тихая Зинаида Никитична, не пожелавшая отправиться вместе с коллективом даже на экскурсию в Псков, вдруг захочет путешествовать в Венесуэлу, показалась девушке совершенно дикой.
– Кстати, самолет вылетел сегодня в шесть вечера. Рейс отправился без задержек, но и без Зинаиды Никитичны.
– Что же ей понадобилось в Каракасе?
– Думаю, она собиралась укрыться там до тех пор, пока не затихнет шумиха. Возможно, планировала сделать себе фальшивые документы, по которым переместилась бы затем в какую-нибудь более привлекательную и безопасную для проживания страну.
– Зачем ей это было нужно?
– Ну, в нашей стране ей светило уголовное преследование и тюрьма. Кража музейных ценностей – это тебе не шуточки. А годы ее уже, увы, таковы, что она могла из тюрьмы и не выйти. Нет, рисковать она не собиралась.
– Как же она планировала жить в… другом месте? Ведь тут у нее работа, пенсия… На какие деньги она собиралась жить там? Не зная языка, местных порядков, не имея средств!
– Насчет средств ты ошибаешься. У нашей милейшей Зинаиды Никитичны за годы ее преступной деятельности скопилось приличных размеров состояние. Георгию доставались жалкие крохи. Львиную часть добычи тетушка присваивала себе. Часть этих денег она уже вывела за рубеж, часть планировала перевести прямо сегодня, а часть… Вот эта последняя часть и не дает нам всем покоя.
И Нарышкин замолчал. Но Ксюша не позволила ему надолго отвлечься:
– Итак, вы устроили Зинаиде Никитичне ловушку, в которую она попалась. Ее появление сегодня утром у нас в музее вызвало у вас подозрение.
– Привычки приходить на работу в свои выходные дни у Зинаиды Никитичны до сих пор не было.
