– Еще бы ей было его не отпустить, если бедняга от туалета отойти не мог.
– Я подумала, что это у него со страху живот разболелся.
– Дело было совсем в другом. Живот у электрика заболел потому, что наша милейшая Зинаида Никитична напоила беднягу сильнейшим слабительным.
– Но зачем ей это понадобилось?
– Как это зачем? Он же электрик! Кого бы отправили менять лампу в подвале, будь Виктор Григорьевич на своем посту?
– Его бы и послали.
– Вот именно! А Зинаиде было надо, чтобы в подвал пошел Георгий. Она уже приготовила там своему племяннику ловушку. И ей позарез было нужно избавиться от электрика.
– Вот оно что! Теперь понятно. А со мной она решила испробовать снотворное.
– Замысел ее был таков. Когда вас всех найдут спящими, то она скажет, мол, спала, ничего не знает и не помнит. Как и почему юная сотрудница музея Ксения оказалась на ступенях лестницы со сломанной шеей, не имеет никакого понятия. А слова Василия Михайловича подтвердят показания преступницы. Он-то с чистой совестью заявит, что спал и ничего не помнит. Кто осмелится подозревать тихую благовоспитанную старушку в том, что она так лихо избавляется от неугодных ей людей? Георгий, Кристина, ты, Веня.
– Нет, – запротестовала Ксюша. – Веню убил Георгий.
– Но вынудила его так поступить родная тетка.
– Значит, это Зинаида Никитична организовала еще и это преступление!
– Веню она убила руками Георгия.
– Да, вот теперь все встает на свои места, – задумчиво произнесла Ксюша. – Веня собирался уволить Зинаиду Никитичну. Даже замену уже ей подыскал. И конечно, Зинаида Никитична не собиралась ему этого позволить. Да, теперь все просто и логично. Все сходится. А то мне-то Зинаида Никитична наплела целую историю о том, как Веня разоблачил Георгия и тому не оставалось ничего другого, кроме как прикончить новоиспеченного директора. И я всю голову себе сломала, пытаясь понять, как это недалекий Веня так ловко и быстро вычислил, кто именно у нас в музее ворует из фондов, если даже Инна Карловна и Глеб Михайлович об этом не догадывались. Ведь они не догадывались?
Ксюше очень хотелось, чтобы ее старички оказались невиновны. И она с огромным облегчением услышала слова Нарышкина:
– Нет, они ни о чем таком не догадывались. И в этом их вины нету. Они привыкли доверять тем людям, с которыми работают.
– Ну, Зинаиде Никитичне они зря доверяли.
– Как главбух, она была безупречна. Все ее документы в порядке. Это мы проверили первым делом, думали, что старушка что-то крутит с бумагами. Но нет, там комар носа не подточит. Дело было в другом.
– В чем?
– Георгий воровал не в одиночку. У него был сообщник. И этим сообщником, по всей видимости, являлась его тетушка.
– Нет, нет! – запротестовала Ксюша. – Не может быть. Зинаида Никитична сказала, что сама была в шоке, когда узнала о том, что Георгий ворует.
– Но она тебе также сказала, что Георгия разоблачил Веня?
– А этого разве не было?
– Думаю, нет. Веня не из тех людей, кто стал бы глубоко копать. Я был немного знаком с покойным Вениамином. И могу сказать, что, по большому счету, ему было вообще наплевать, даже если бы все фонды музея целиком разворовали. Он никогда не считал хранящиеся там предметы какими-то особо ценными. Как не считал и личность фельдмаршала достойной памяти в веках.
– Ну, это ты уж загнул.
– Ну, это уж ты можешь мне поверить, – спокойно возразил Нарышкин.
Ксюша помолчала, обдумывая его слова.
А потом спросила:
– Но если Зинаида Никитична солгала мне насчет Вени, значит, она могла солгать и насчет того, что не знала о том, что Георгий ворует из фондов?
– Больше чем уверен, что она это знала. И хуже того, именно она им и руководила. Георгий был из тех людей, кто нуждается в руководстве.
– Да, Зинаида Никитична именно так и сказала, – задумчиво подтвердила Ксюша.
– Георгию для осуществления в течение столь долгого времени хищений из фондов требовался руководитель поумнее его самого.
– Вот это да. Ну а я ей чем помешала?
– Пока что не будем забегать так далеко вперед и поговорим о том, как Зинаида Никитична избавилась от Вени, который угрожал ей увольнением…
– А для нее это было смерти подобно! Она сама сказала, что музей – это вся ее жизнь.
– И как потом без всякой жалости старушка расправилась со своим племянником, – продолжил Нарышкин. – И тебя, кстати говоря, ждала та же участь. Не приди мы тебе на помощь, ты бы сейчас не разговаривала.
Ксюша это понимала и сама. Но Нарышкин явно ждал благодарности. И она его поблагодарила. Максимально горячо и искренне. Нарышкин вроде бы остался доволен.
– Но как же камеры видеонаблюдения? – спросила Ксюша затем. – Они же должны были зафиксировать манипуляции Зинаиды Никитичны с моим телом. Как она собиралась затащить меня на верх лестницы, а потом скинуть вниз? Это бы засняли камеры!
– Ты помнишь, как ловко Зинаида Никитична провернула убийство Георгия? С электричеством она на короткой ноге. Совершенно его не боится. Могла устроить короткое замыкание, тогда все наблюдение бы сорвалось. А могла просто выключить подачу тока, благо подобраться к щитку можно и таким образом, чтобы избежать попадания в поле зрения камер.
Ксюша молча согласилась с Нарышкиным. Если даже ей, которая проработала в музее совсем недолго, был известен безопасный маршрут, что уж говорить про Зинаиду Никитичну. Наверняка она все продумала, а в наиболее уязвимых местах камеры ликвидировала.
– Но все-таки как вы так внезапно появились?
– Согласись, это было очень кстати?
Нарышкин вновь пришел в хорошее настроение. Все-таки до чего мужчины любят изображать из себя благородных рыцарей и принцев, спешащих на помощь прекрасной даме! Что же, Ксюша готова была ему немного подыграть.
И она пылко воскликнула:
– О да! Очень! Но все-таки, почему Василий Михайлович не спал?
– Он не мог спать, он должен был вместе с нами вести наблюдение.
– За кем?
– За Зинаидой Никитичной, разумеется.
– Так вы ее подозревали! Ты это говорил. А почему?
– Было много обстоятельств, которые косвенно указывали на ее причастность к случившимся в музее хищениям. И отравление электрика – это лишь одно из них. Впрочем, сразу могу сказать, что в разработке были и другие сотрудники. Точно нам было не известно ничего. Но наш бравый следователь выразил идею установить в бухгалтерии потайную камеру. Мы не стали предупреждать об этом нашу Зинаиду Никитичну, но наблюдение за ней вели достаточно пристальное.
– Но как вы могли догадаться, что она начнет вытворять сегодня? Я не понимаю.
