[Наверняка гомосек в юбке бомбу привез. Больше некому Урод.]
[Пацанчики, вы бы перестали его всякими позорными прозвищами обзывать. А то прямо сейчас получается, что пламя в ваших нежных седалищах разжег гнусный трансвестит с очень даже внушительным достоинством. Даже двумя достоинствами. Вам не кажется, что ситуация смотрится крайне двусмысленно и печально для пострадавшей стороны?]
[Точняк. Его теперь нужно называть Божественным Воином, Повергающим Врагов В Прах Одним Своим Видом.]
[Насчет вида — ни добавить, ни убавить.]
[Комментарий удален искусственным интеллектом сети ИММК.]
[Комментарий удален искусственным интеллектом сети ИММК.]
[Хе-хе. Смотрю, толерантностью здесь и не пахнет.]
[Веселый фейл получился. Я всегда говорил, что лезть на города третьей зоны — это самоубийство.]
[Задним умом все крепки.]
[Ничего, технику заново отстроим.]
[А они снова вас взорвут. Отлаженная схема взаимодействия, типа.]
— Молодцы, зеленые… ибо, как говорится, нефиг. Но у нас с тобой совсем другие заботы, верно? Так что собирайся. Пойдем куканить этого железного ушлепка.
Светящийся всеми оттенками желтого кработаракан поднялся в воздух и бесшумным толстым мотыльком проследовал за мной в темные глубины подземелья.
Глава 11
Устроившийся на моей руке браслет задумчиво щелкнул и я тут же замер, настороженно рассматривая окрестности из-за стволов деревьев.
Взрыв даже самой маленькой атомной бомбы всегда производил определенные изменения на местности — перестраивал рельеф, убивал растительность, повышал радиационный фон. Сегодня до меня добралось как раз изменение фона — если раньше в этих местах можно было гулять совершенно спокойно, то сейчас ИММК недвусмысленно намекал на то, что мое сопротивление начало самую малость проигрывать входящему потоку излучения.
— Лишь бы возле ходока все нормально было…
Пару минут постояв на одном месте, я все же решился на вылазку, выбрался из рощи и прошел несколько сот метров на восток.
Пощелкивание гаджета слегка участилось, а шкала радиационного поражения начала медленно заполняться.
Какое-то время я не обращал на это внимания, пытаясь рассмотреть в бинокль попавшую под удар территорию. Но там все было затянуто неприятным серовато-зеленым туманом и увидеть что-нибудь внятное мне так и не удалось. Пришлось возвращаться обратно и брать направление на прятавшегося среди холмов робота.
Таракан, продолжавший наслаждаться обретенными способностями, бесшумно порхал вокруг меня, изредка зависая на месте и всячески демонстрируя свои новые таланты.
— Молодец, молодец.
Мне пришло в голову, что с летающим питомцем определенные виды фарма должны стать на порядок более простыми, чем раньше. Например, теперь появилась возможность совершенно безнаказанно заплевывать всевозможных клещей, аллигаторов, коров, а также обычных среднестатистических нубов. Почему нет?
Неподалеку очень вовремя обнаружился очередной двухголовый теленок и мы решительно свернули в его сторону.
— Слушай, золотце, давай-ка проверим кое-что. Видишь вон того урода? Нужно его привалить. Только чуть-чуть подожди…
Я занял укромную ямку рядом с несколькими крупными валунами и, включив маскировку, практически полностью скрылся из виду. Тем временем таракан добрался до своего рогатого противника, завис над ним и сделал первый плевок.
Все получилось не совсем так, как предполагалось. Нет, Эдик не растерял своих атакующих навыков. Но двухголовый монстр, осознавший, что его здоровье стремительно уменьшается, а достать врага нет никаких шансов, попросту бросился наутек. Первую сотню метров питомец упорно гнался за ним, но затем оказался слишком далеко от меня и, повинуясь программным ограничениям, был вынужден вернуться.
Теленок, вздымая клубы пыли, скрылся в туманной дали.
— Не пищи, ты все равно молодец, — похвалил я прилетевшего Эдика. — В другой раз повезет.
Варианты для свободной охоты все равно вырисовывались достаточно перспективные. Скажем, мой когтистый мотылек вполне мог падать на свою жертву хищным ястребом и плевать на нее с позиции наездника. Или же временно опускаться на землю, тем самым давая понять врагу, что находится в пределах досягаемости.
— Это все мы еще опробуем… но сейчас…
Подо мной снова находилась обгорелая вершина холма, а впереди виднелся корпус продолжавшего свой бесконечный обход робота.
Стараясь действовать быстро и точно, я достал одну из емкостей с кислотой и кончиком мачете проделал в ее днище крохотную дырочку.
— Волосатый, смотри сюда. Берешь вот эту штуку, относишь ее на голову железному козлу, а потом сидишь рядом и ждешь, пока она вся вытечет. Следишь, чтобы канистра не упала. Не шумишь. Ясно?
Зависший передо мной таракан с сомнением пискнул и покосился на приближавшегося ходока.
— Выполняй, твою мать!
Эдик издал злобное шипение рассерженной на весь свет кобры, но все-таки послушался. Подхватил емкость, взмыл вверх и бесстрашно полетел навстречу гиганту.
Я с замиранием сердца следил за его перемещениями. Если та защитная система, которая сбила выпущенный мной кумулятивный снаряд, отреагирует на таракана, то можно будет попросту разворачиваться и уходить на поиски какого-нибудь рельсотрона или другой эпичной хрени…
Питомец совершенно беспрепятственно долетел до робота и не очень аккуратно приземлился ему на голову.
Машина замерла. У меня создалось впечатление, что ходок осознал произошедшую неприятность, но не понял, в чем конкретно она заключается.
Впрочем, эти сомнения не продлились слишком долго. По корпусу гиганта проскользнула сеточка ярко-синих молний, канистра полетела в одну сторону, обугленная тушка питомца — в другую, а сам робот, избавившись от непрошеного попутчика, продолжил движение.
— Сучара, — пробормотал я, спускаясь с холма и высматривая подходящее местечко для обустройства тайника с кислотой. — Собака плешивая…
Через полтора часа мы с Эдиком снова оказались на исходной позиции. За это время я успел вернуться на базу, купить новый запас кислоты, а в придачу к нему — солидной кусок липкой смолы.
— Твоя задача теперь другая, волосатый. Ты должен принести эту канистру ему на череп, а затем проследить, чтобы она приклеилась. Понял? Положишь на бок и придавишь.
Таракан на удивление кровожадно пискнул и потер друг о друга щетинистые клешни. Наверное, умирать от электричества оказалось не очень приятно, так что в душе питомца возникло чувство искренней личной неприязни к прикончившей его машине.
