Уве надулся.
— Мне не приходилось встречаться с такими, как вы, магистр, — буркнул он и добавил: — И я ненамного младше вас.
— Станешь лиценциатом, тогда и будешь не мальчиком, но мужем, — усмехнулся я в ответ и принялся расширять вязь резьбы, добавляя к инициирующей формуле и смягчавшим откат барьерам, коими и ограничивалось большинство мастеров, заготовку для заклинания эфирной плети. Это несколько лишало жезл универсальности, зато давало неоспоримое преимущество в скорости наложения отдельных чар.
«Плеть», «Щит», «Праща», «Стальной прут»…
Размеры костыля при должных навыках позволяли уместить не меньше дюжины независимых формул, а при частичном наложении элементов — и два десятка. Главное было не переборщить, дабы при первом же использовании слишком сильный эфирный поток не сжег дерево и не развеял его в прах.
Провозиться с резьбой предстояло никак не меньше седмицы, и оставалось лишь надеяться, что к моменту завершения работ это занятие не успеет мне окончательно осточертеть.
— Магистр! — окликнул вдруг меня Уве, поднимаясь из-за стола с неказистым волшебным жезлом в руке. — Не возражаете, если я немного попрактикуюсь? У меня никак не выходит одна из связок, вдруг подскажете что-нибудь на этот счет…
— Приступай! — разрешил я, откладывая справочник. — Только сначала объясни, что собираешься делать.
Слуга передал мне книгу, которую штудировал до того, и указал на сложную схему с поэтапным и очень подробным описанием каждой стадии движения жезла. Энергетическое плетение оказалось незнакомым, но моих познаний хватило, чтобы разложить его на отдельные элементы и собрать заново в более привычном порядке.
Школяр тем временем наполнил кружку и поставил ее на стол.
— Профессор говорит, все мои проблемы из-за неумения стабилизировать поток, и поэтому надо практиковаться в левитации предметов, — сообщил он. — Лучше всего для этого использовать некий сосуд с водой.
— Имеет смысл, — кивнул я и разрешил: — Приступай!
Уве сделал глубокий вдох и заученным движением крутанул жезл. Слишком резко, на мой взгляд, но вполне умело. Эфирное поле дрогнуло и сгустилось, изменилось. Школяр шевельнул волшебной палочкой, вывел петлю, завершил дело поворотом, и кружка задрожала и затряслась, рывком подскочила сразу на пару ладоней вверх. И тут же ухнула обратно, выплеснув на стол половину воды.
— Видите, магистр! — простонал Уве, опуская жезл. — И вот так всегда!
— Попробуй еще раз, только медленней. Да брось, успеешь еще протереть!
Школяр неуверенно поежился и вновь крутанул волшебной палочкой. Никаких грубых ошибок он не совершал, но результат оказался аналогичен первой попытке.
— Вытяни перед собой руки! — потребовал я.
Уве повиновался, но моя догадка оказалась неверна — пальцы у школяра не дрожали.
— Занятно, — хмыкнул я и скомандовал: — Еще раз! Так медленно, как только сможешь!
Школяр повиновался и вновь не сумел стабилизировать поток. В истинном зрении я видел, как дергались эфирные нити. Мой слуга походил на неумелого кукольника, у которого никак не получается справиться с марионеткой. С ритуалистами всегда так — чуть не выровнял поток, и о равновесии можно забыть, а без равновесия любое заклинание рассыпается само собой.
Другое дело — истинные маги!
Я с сожалением посмотрел на собственные руки и тяжело вздохнул. Уве принял это на свой счет и понурился:
— Все так плохо?
— «Паралич Арна» помнишь? — спросил я.
Школяр покраснел будто вареный рак.
— Вы же знаете… — выдавил он из себя.
— Используй начальную связку из третьего квадранта при переходе от формирования потока к нацеливанию.
Уве вытаращил глаза от изумления:
— А разве так можно?
Я только усмехнулся:
— Приступай!
Не знаю, намеренно или нет, но в своем заклинании профессор Арн использовал все основные типы связок, переходов и узлов энергетических плетений. Именно поэтому разработанные им чары и преподносились школярам как универсальное средство самообороны. С энтузиазмом, достойным лучшего применения, юнцы упражнялись в наложении парализующего заклинания и, сами того не подозревая, без устали отрабатывали базовые элементы, которые на последующих стадиях обучения им предстояло использовать для создания куда более мощной и действенной волшбы.
Первый раз Уве не совладал с потоком, и тот развеялся, но уже на второй попытке школяр разобрался в очередности жестов и сумел оторвать кружку от стола без рывков и раскачиваний. Впрочем, мелкая дрожь никуда не делась; панацеей от всех бед применение дополнительной связки не стало.
Я дотянулся до кошеля и достал из него монету в десять крейцеров.
— Уве!
Это оказалось легко; куда проще, нежели раньше. Взгляд юноши затуманился, теперь он безотрывно следил за серебряным кругляшом в моей руке.
— Повтори медленно, — приказал я введенному в транс школяру. — Так медленно, как только можешь.
Волшебный жезл в руке Уве выписал плавный полукруг, пошел вниз, осторожно и неторопливо вывел замысловатый узел. Вокруг палочки начали сплетаться в тончайшую сеть эфирные сгустки, но почти сразу по энергетическим нитям пробежала дрожь, словно кто-то провел смычком по скрипичным струнам. Но не смычком, вовсе нет. Просто дрогнул мизинец. Стабильность потока нарушилась, равновесие оказалось утрачено, кружка затряслась и завибрировала.
Вот оно!
Я вывел школяра из транса, велел повторить попытку и уверился в собственном выводе. На начальной стадии обучения наставник не выправил Уве неверный хват, и эта ошибка впоследствии стала привычкой, намертво въевшись в его манеру работы с волшебной палочкой.
— Мизинец! — сказал я. — Контролируй положение мизинца! Особенно в начале второй связки.
Уве нахмурился и попытался следовать моему совету, но вновь сбился и упустил равновесие.
— Пытайся! — прикрикнул я на школяра. — Не дергай своим драным мизинцем!
Но, увы, попытка следовала за попыткой, а особого прогресса не наблюдалось; привычка оказалась неискоренима.
— Поток становится слишком сильным, — пожаловался Уве. — Пытаюсь его контролировать и забываю о пальце!
Пришлось вновь достать монету и погрузить слугу в транс. Одними словесными увещеваниями на этот раз дело не ограничилось; я придал мизинцу школяра должное положение на жезле и заставил его отработать несколько сложных связок. Все прошло как по маслу.
— Во время работы с жезлом держи мизинец так и только так, — отдал я новое распоряжение.
Уве очнулся, недоуменно заморгал и пожаловался:
— Что-то у меня голова кружится и в глазах рябит.
