— Не я начал все это…
— Брось, Филипп! — всплеснула руками Адалинда. — Маэстро Салазар — конченый псих! Он опасен!
— Он мой псих, — напомнил я. — Мой полезный псих!
— У тебя мало других проблем? — спросила маркиза, не дождалась ответа и с обреченным вздохом предложила: — Хочешь, замолвлю за него словечко? Попрошу освободить?
Наживка была просто превосходна, но заглатывать крючок я повременил. Нет, сеньора Белладонна и в самом деле могла ускорить освобождение маэстро Салазара. Ее супруг был правой рукой риерского маркграфа и, по слухам, весьма чутко прислушивался к советам маркизы, поскольку своей карьерой во многом был обязан связям и влиянию рода цу Лидорф. Вопрос был не в недоверии, а исключительно в цене.
— Что взамен? — спросил я после затянувшегося молчания.
— Филипп, — проникновенно произнесла маркиза, — я весьма к тебе расположена. Ты же знаешь, мои мальчики — близнецы. Просто сердце разрывается, как подумаю, что тебе довелось пережить…
Насколько мне было известно, в мальчишках-близнецах Адалинда и в самом деле души не чаяла, а вот дочь, которую родила в пятнадцать лет, давно отослала с глаз своих в отдаленное имение. Но на столь откровенную манипуляцию я не поддался и повторил вопрос:
— И все же — что взамен?
Маркиза цу Лидорф немного напряглась, явно просчитывая варианты, затем осторожно произнесла:
— Тебе благоволит епископ Вим…
— С чего вы взяли? — прищурился я.
— Он приезжал в Мархоф повидать тебя. О чем-то это говорит, так?
— Допустим, мы нашли взаимопонимание с его преосвященством. И что с того?
— Мне хотелось бы ознакомиться с одной книгой из библиотеки епископа.
Сеньора Белладонна — книжница? Никогда бы не подумал!
— Как ни печально это признавать, — вздохнул я, — вам проще обратиться к канцлеру…
— Меня интересует не библиотека кафедрального собора, — отмахнулась маркиза, — а личное собрание епископа.
Я хмыкнул:
— Что за книга?
— Узнаешь в свое время. Так мы договорились?
— Не совсем, — покачал я головой. — Едва ли я сейчас могу обратиться с подобной просьбой к епископу. В случае поимки чернокнижника, думаю, мне не откажут в такой малости, но поймать его должен я. Именно я, а не Гепард!
Маркиза цу Лидорф задумчиво кивнула и поднялась со стула.
— Это реально, — сказала она. — Лежи себе в постельке, выздоравливай и жди новостей. А надумаешь повести свою игру, мне придется осведомиться у профессора Гауса, так ли серьезно твое ранение…
Я фыркнул и откинулся на подушку.
Было бы воистину удивительно, воздержись напоследок сеньора Белладонна от угроз. Вот тогда мне следовало бы забеспокоиться всерьез.
Глава 4
Энтузиазма Герберта вон Бальгона хватило ровно на один день. Взялся за расследование вице-канцлер, явно лелея надежду на скорый успех, когда же отработка всех зацепок не дала никаких результатов, он быстро потерял к делу всякий интерес и укатил в Кларн налаживать отношения с его преосвященством. Чего, впрочем, и следовало ожидать с самого начала.
Перед отъездом вице-канцлер явился ко мне и предложил составить ему компанию.
— В карете есть свободное место, магистр, — сообщил он, с безмятежным видом прохаживаясь по комнате. — Меня ваше общество не стеснит.
Я отказался. В планы отнюдь не входило покидать Мархоф, не важно — в комфортабельной карете, в почтовом экипаже или верхом. Сначала следовало разобраться с делами. Говорить об этом я, по понятным причинам, не стал, сослался на плохое самочувствие. Благо вид у меня и в самом деле был предельно болезненный. Лихорадка, озноб, боль во всем теле — даже выдумывать ничего не пришлось.
Герберт пристально взглянул и сказал:
— Я пробуду в Кларне еще несколько дней. Надеюсь, за это время ваше самочувствие улучшится, магистр. Чем раньше вы явитесь в столицу, тем… меньший урон будет нанесен репутации.
— Благодарю, ваше сиятельство, — вздохнул я. — Приму к сведению.
Герберт вон Бальгон кивнул и вышел за дверь. На полу после него остались влажные следы. На улице вновь шел дождь.
Я позвал Уве и велел ему прибраться. Школяр безропотно подтер пол и вернулся к штопке. Новую одежду он на выделенные мною деньги покупать не стал, ограничился обносками и сейчас по мере своих умений латал прорехи и накладывал заплаты.
— Зимнее платье у тебя есть? — спросил я, отпив травяной настойки.
Уве промычал в ответ нечто невразумительное.
— Подбери что-нибудь из вещей Ланзо и Ганса и отнести перешить, — разрешил я. — Остальное продай.
— Спасибо, магистр!
— Не за что, — вздохнул я, закрыл глаза и моментально заснул.
На следующий день от лихорадки не осталось и следа, и все же самочувствие оставляло желать лучшего. Рана в бедре беспрестанно ныла, время от времени накатывали короткие болезненные судороги. Я уже мог опираться на ногу, пусть пока и не в полную силу, но от клюки решил не отказываться.
Дело было в скуке. Мало приятного день-деньской сидеть в четырех стенах, когда под рукой нет ни интересной книги, ни сговорчивой девицы, так что я начал занимать себя художественной резьбой по дереву. Клюка плохо поддавалась перочинному ножу, и все же мало-помалу на твердой древесине начала расползаться вязь магических формул.
Для тонкой работы с эфирными потоками костыль, в отличие от магических жезлов, не годился, но и я особо в этом направлении тайного искусства не преуспел. Ажурное плетение силовых нитей мне никогда особо не давалось, а вот зачерпнуть побольше силы и ударить — это запросто!
Уве штудировал какой-то очередной том и вполглаза наблюдал за моими манипуляциями, потом не выдержал и спросил:
— Магистр, но разве вы не лишены магического дара?
— Даже если так? — усмехнулся я, поглядывая в реквизированный у слуги справочник. — Что с того?
— Но вы готовите волшебный жезл!
— Для этого не нужен талант, достаточно знаний.
— Я слышал, это не так, — покачал головой школяр.
— Без таланта не под силу воспользоваться жезлом — все верно, — подтвердил я. — Но кто сказал, что у меня не получится его создать?
Уве поежился и замялся, но тут же пересилил себя и выпалил:
— Если простец нарисует формулу, она останется простыми закорючками!
Я рассмеялся в голос:
— Ну спасибо, мальчик! Но ты не прав. Отказ от дара еще не делает меня простецом. Я знаю, под каким углом и на какую глубину следует сделать надрез, и понимаю, каким образом формула станет взаимодействовать с эфиром. Знания! Знания важны ничуть не меньше способностей!
