Правда, в свете ходила и другая версия причины частых визитов государя в Романщину. Злые языки поговаривали, что маркиз «обязан был милостью Александра глазам хорошенькой гувернантки-француженки. Император, проезжая на запад России или за границу, будто невзначай, всегда останавливался в поместье маркиза, Романщине, и проводил у него несколько дней в рыцарских подвигах…».
Романщина оставалась центром Морского министерства до 25 ноября 1821 г. В этот день была учреждена должность начальника штаба по морской части. На него возлагались обязанности, исполнявшиеся прежде морским министром. Траверсе, формально оставаясь в своей должности, получил почетный отпуск по болезни с сохранением содержания (В. И. Сычев).
Окончательная отставка последовала в 1828 г., при Николае I в связи с реорганизацией Морского министерства по образцу Военного. При этом маркизу выразили благодарность «за успешное руководство министерством в прежнем его виде». За ним сохранили содержание и членство в Государственном совете. Маркиз И. И. де Траверсе скончался в Романщине 7 (19) мая 1831 г. и похоронен у Тихвинской церкви рядом с женой.
Единственной наследницей Романщины и Островно стала дочь адмирала, Мария Ивановна Траверсе. Она продолжила родительскую заботу о состоянии Тихвинской церкви, производя на свои средства необходимый ремонт храма, устройство деревянных полов. По ее заказу были изготовлены и принесены в дар церкви серебряные с позолотой ризы на иконы Спасителя, Тихвинской Божией Матери, а также серебряные с позолотой священные сосуды.
Имеющиеся в краеведческой литературе сведения о дальнейших владельцах Романщины во многом ошибочны. В частности, считается, что после М. И. Траверсе Романщина перешла к Александру Ивановичу-младшему, затем ее совладельцами стали его дети – Мария Александровна, в замужестве Паткуль, и Николай Александрович де Траверсе-младший, лишь в 1880 г. Романщина перешла к его племяннику, то есть сыну М. А. Паткуль, Владимиру. На деле все было иначе. Здесь следует обратиться к доступным первоисточникам, в первую очередь, к запискам самой Марии Александровны Паткуль. Есть в них одно замечательное место, касающееся судьбы ее сына Владимира. Речь здесь идет о периоде 1873–1877 гг. М. А. Паткуль пишет: «В продолжении этих нескольких лет дети подросли, Владимир успел после выпуска из лицея прослужить три года в Кирасирском его величества полку, выйти в отставку по слабости здоровья и сделаться помещиком села Романщина в Лужском уезде, купленном ему отцом от двоюродного брата, которому имение досталось в наследство после тетушки». Здесь под тетушкой подразумевается фрейлина Мария Ивановна Траверсе, под двоюродным братом – генерал-майор Леонид Александрович Траверсе (1836–1891), который, следовательно, был одним из сыновей дяди М. А. Паткуль – Александра Ивановича Траверсе-старшего, то есть Жана Франсуа, или Фан-Фана.
Что же касается родного брата Марии Паткуль, Николая Александровича де Траверсе, которого ошибочно считают хозяином Романщины, то его имя также попало в анналы российской истории. Он родился в 1829 г., после обучения в пансионе, руководимом уже известным нам по Перечицам А. Ф. Оболенским, поступил в Александровский, бывший Царскосельский, лицей, который окончил в 1850 г., имел чин коллежского асессора, служил в Сибири, где познакомился с известным русским революционером М. А. Бакуниным, некоторыми из ссыльных декабристов. Его судьбой интересовался И. И. Пущин. Вскоре Н. А. Траверсе назначается чиновником особых поручений в Государственный контроль. Во время своей поездки в 1862 г. в Лондон он знакомится с А. И. Герценом. По возвращении в Россию его арестовывают по делу о «сношении с лондонскими пропагандистами» и 7 августа 1862 г. помещают в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Не выдержав заключения, он уже в декабре того же года проявляет признаки психического расстройства. Его помещают в военно-сухопутный госпиталь и в августе 1864 г. освобождают из крепости, передав на поруки жене с учреждением на квартире полицейского караула. Несчастный Н. А. Траверсе умер в том же 1864 г. в возрасте 35 лет. Его имя прочно вошло в мартиролог деятелей русского революционного движения, в историю Царскосельского (Александровского) лицея. Но к истории Романщины, вопреки известным утверждениям, он имеет только самое косвенное отношение.
Мария Александровна Паткуль
Мария Александровна Паткуль (1820–1899) известна не только как автор воспоминаний – замечательного исторического документа эпохи, но и как женщина удивительной красоты. Посвященный ее памяти очерк так и назвали: «Русская красавица прошлого века». Ее муж – Александр Владимирович Паткуль, потомок известного деятеля петровский эпохи, товарищ детских лет будущего императора Александра II, впоследствии генерал-адъютант, участник Кавказской войны, петербургский обер-полицмейстер. То, что Романщину выкупил Паткуль до начала Русско-турецкой войны, то есть в 1873–1874 гг., подтверждается и другими источниками, в частности сведениями об учреждении в Романщине церковного попечительства: «Попечительство открыто в 1873 г. Председатель его поручик Владимир Александрович Паткуль. Собираемые попечительством деньги тратятся на ремонтировку церковного дома и церкви». Романщина оставалась за Паткулями до самой революции.
Вновь возвратимся к Тихвинской церкви. Источники начала XX в. отмечают ее хорошее состояние, чистоту, хотя и при некоторой скудости церковной утвари. «Прихожане жертвуют на храм: есть пожертвованные облачения, хоругви, был денежный сбор на плащаницу». Отмечают и хорошее состояние приходской библиотеки с «порядочным количеством» книг. Церковь была обнесена оградой, церковное кладбище окружал вал.
В приходе действовали три школы: две земские и одна церковно-приходская. Последняя находилась в самой Романщине. «Помещение школы очень хорошее, в школе просторно, чисто, много картин». Школа была построена в 1885 г.
Источники сохранили нам имена большинства членов причта романщинской церкви начиная с 1730-х гг. Но вполне подробные сведения удалось обнаружить лишь о двух священниках Тихвинского храма, служивших здесь в начале и второй половине прошлого столетия. Первый из них – протоиерей Борис Заклинский, близкий родственник не раз упомянутого выше лужского благочинного Н. П. Тихомирова.
Род церковнослужителей Заклинских произошел от Заклинья, одного из погостов Лужского уезда, находившегося в 96 верстах юго-западнее Луги, вблизи ст. «Новоселье» Варшавской железной дороги.
Борис Павлович Заклинский происходил из семьи псаломщика петербургской Сампсониевской церкви. Он рано остался круглым сиротой. Тогда владыка Антоний (Вадковский), устроитель обители в Зачеренье, распорядился перевести служить в столицу его дядю – Ивана Николаевича Заклинского, бывшего до этого псаломщиком Поддубской церкви Лужского уезда (ныне Ретюньской вол.) и ставшего Борису, его братьям и сестрам вместо родного отца, как и детям другого своего умершего брата, Сергея, дьякона церкви в Рели.
Вскоре после выпуска из семинарии Б. П. Заклинский назначен служить в романщинской церкви. Жили они в доме священника, построенном еще во времена адмирала Траверсе. Здесь их застала революция. Дочь о. Бориса Ольга вспоминает: «Дом наш стоял на горе при церкви. В 1917 году из окон было видно, как шли внизу солдаты с винтовками. Мама держала меня на руках и стояла у окна, а все дети смотрели в окно. Мать сказала: „Если придут солдаты и начнут приставать, я, Олюшка, вместе с тобой выброшусь в окно“. А дом-то был двухэтажным».
