Книга Вселенский расконвой, страница 74. Автор книги Феликс Разумовский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Вселенский расконвой»

Cтраница 74

Поехали. Вернее, полетели на двух планетоидах, экономической скоростью, над городом великого Ана, на тот берег величественного Нила. Туда, где на скалистом, идеально выровненном плато стоял «Огромный Дом, высокий как гора» – Большая Пирамида. Стояла она не одна – вместе с Малой и Средней, в пульсирующей завесе охранного периметра. Издалека, со стороны, с высоты птичьего полета казалось, что на пирамиды набросили платок – полупрозрачный, шелковый, колышущийся на ветру.

– Хорош! Давай вот здесь. – Тот сошел на землю с подъемника у Сфинкса, посмотрел со вздохом на знакомые черты и в сопровождении попутчиков двинулся к периметру – пальцы его баюкали Главный дистанционный ключ.

Клацнул защитный колпачок, чмокнули утапливаемые кнопки, и в Поле Силы появился лаз – красный мерцающий квадрат на серебристом фоне.

– За мной! – Тот первым шагнул в проход, ступил было на вымощенную дорожку, но неожиданно застыл, как изваяние, не то чтобы с восхищением – с горечью вздохнул: – М-да.

Большая Пирамида стояла перед ним во всей своей красе – с мигающей гирляндой охранных гравиструн, сияющим зеленым светом Главным входом, с пульсирующим кроваво на вершине «Высоким, словно небо» Кристаллом Смерти УЛ. Эх, знали бы Мочегон и Красноглаз, какая сила таится в нем, не швырялись бы, небось, своими раданиевыми бомбами… Да, чудо как хороша была Большая Пирамида, апофеоз, гордость и торжество научной мысли ануннакской, однако любоваться долго ею не представлялось возможным – время поджимало. Чтобы разблокировать второй периметр, Тот взошел по лестнице к зеленым огонькам и, дезактивировав ловушки и лазеры отстрела, поладил с Запорным камнем, закрывающим проход.

– Нинурта, со мной. Гибил снаружи. Рама внизу.

Давать Шамашу цеу Тот даже и не подумал: орел – птица с норовом, да еще с похмелья. Пусть действует по обстановке.

Внутри пирамиды было как-то неуютно – горели вполнакала дежурные огни, однако автоматика работала исправно, невзирая на время, катаклизмы и потоп. Хоть сейчас активируй рабочий режим, врубай на всю катушку и общайся со звездами.

– Да, хорошо стоит, крепко. – Тот вытащил фонарик, включил, кинул взгляд на хмурого Нинурту, и они направились по коридору вниз, в самое лоно пирамиды – в комнату Красного Камня ШАМ, убивающего на расстоянии. Сколько сил, помнится, тогда Исимуду стоило найти его, добыть, приволочь с Альдебарана [146] , чтобы вот теперь…

– Хех, – стрельнул Тот из бластера, горестно вздохнул и даже смотреть не стал, двинулся в Залу Камня ГУГ, определяющего направление и не знающего расстояние.

Путь его лежал к Наклонной галерее, радужно переливающейся всеми красками спектра. Это сияли сорок два кассиопейских, резонирующих особым образом кристалла – они были расположены попарно на равных расстояниях вдоль стен. Возле каждой пары Тот делал паузу, мгновение думал и отдавал приказ – эти расколоть, эти сохранить, эти уничтожить без следа. Нинурта хмурился, мрачнел, скрипел зубами, но терпел. Более того – запоминал. Так они добрались наконец до сердца пирамиды, до святая святых – до кристалла ГУГ. Он размещался в уникальном, вырезанном из цельной глыбы контейнере [147] и вызывал особые вибрации в Пространстве Тонких Миров. Энергия, заключенная в нем, не знала границ.

– Разбить на куски, – вынес свой вердикт Тот, тяжело сглотнул и, сгорбившись, пошел на выход. По пути он еще разнес Камень СУ, плиту САГКАЛЬ и главэнергоподстанцию.

– Ну что, дядюшка, – встретил его на выходе Гибил, – никак все?

– Какое там все, – вышел за Тотом следом Нинурта. – Работы еще непочатый край. Давай бери что-нибудь тяжелое и впрягайся.

– Да, да, начинайте, подкрепление будет, – обнадежил Тот, кивнул и принялся спускаться по лестнице. – Рама, уважаемый, вас можно на минутку?

И дело закипело, ломать не строить. Двое учеников Рамы, владеющих левитацией, подались к вершине крушить камень УЛ, остальные же с кувалдами, ломами и топорами под руководством Нинурты подались в пирамиду. И начались великий грохот, несусветный шум, геркулесова работа, жаль, что деструктивная. Жрецы-камикадзе кайлили, как проклятые, Гибил, шлангуя, вел учет, Нинурта вспомнил, как был фельдфебелем, Тот при поддержке Рамы осуществлял контроль. А тут еще и посвященные на верхотуре расстарались, сковырнули на землю священный камень УЛ. Да так, что вдрызг, вдребезги, в полный аут, ко всем чертям. Один Шамаш не принимал участия в процессе, горестно вздыхал, стонал, смотрел, ругался про себя, однако ничего, управились и без него, все, что требовалось, уложили в кучу, все, что надо, разбили на куски. Что ни говори, а коллектив – это сила.

– Вот это, – Тот кивнул на брызги камня ШАМ, – в храмовую сокровищницу. Вот это, – глянул он на части камня ГУГ, – вмуровать в алтарь, а вот это, – указал он на фрагменты камня УЛ, – спрятать так, чтоб ни одна собака не нашла. Ясно? – глянул он пронзительно на Раму, с удовлетворением вздохнул и неожиданно насторожился, показал кувалдой на север-восток. – А это еще кто там шевелится? Что за гуманоид? Свидетели, да еще живые, нам совсем ни к чему.

Сейчас же трое учеников Рамы, владеющих тибетским буршу, стремительно взяли мощный старт, включили пятую скорость и вскоре привели дрожащего, в набедренной повязке гуманоида. При взгляде на его лицо Тот сразу вспомнил Исимуда, Хоя, Калафета, Сама и кто там есть еще из хербейской братии. Вспомнил и содрогнулся – господи, они уже здесь. В песках, в пустыне, в ночь глухую, в мертвенном свете Луны…

– Кто ты? – спросил он. – Почему здесь? Или забыл здесь чего?

А сука-память бросила его на тыщи лет назад, на околоземную орбиту, в каюту звездолета. Исимуд пользовал икру карпа Ре, смачно чмокал губами и старался сбить цену, Ан, великий ануннак, великодушнейше кивал, ужасающий муркот, растянувшись на паласе, сыто жмурил красный глаз, вылизывался и добродушнейше рычал. Все у всех в этой жизни еще было впереди, все еще были живы и здоровы…

– Таки уже не горит, – заулыбался, правда, стуча зубами, гуманоид, раскатисто икнул и показал испуганно спонтанной пантомимой, где проходила линия охранного периметра. И так стучали, как серпом по яйцам. А со слухом у Беркисидека хорошо. С яйцами тоже.

Гуманоид этот, как вскоре выяснилось, был шаманом местного племени. Небольшого, потихоньку вырождающегося национального меньшинства, дела у которого шли нехорошо: колодцы высыхали, верблюды дохли, земля не рожала, женщины тоже. Ужасно донимали драчливые соседи, мужчины занимались извращениями и скотоложеством. В общем, крокодил не ловится, не растет кокос. Однако в среде вождей племени, в среде Носителей Традиции ходила древняя сакральная легенда, что все должно измениться, причем к лучшему, ибо они потомки Великого Посвященного Легендарного Мудреца, построившего не только Пирамиды и Сфинкса, но поднявшего из болот и саму Страну Кемет. В общем, оковы тяжкие падут, темницы рухнут и… Что-нибудь отломится. Так что он, Беркисидек, последний посвященный из клана лучезарной памяти мореплавателя Хоя, проводил каждую ночь – нет, не с женами, не с наложницами, не с рабынями – здесь, в песках, у пирамид. А также в голоде, холоде, аскезе и воздержании, но главное – в тайной надежде. И вот свершилось. Так что не дадут ли добрые господа ясновельможные паны бедному Беркисидеку немного на жизнь вон из той кучи камней или вот из этой, а может, вот из той? Племя его бедно, жены его больны, урожай сохнет на корню, а верблюды дышат на ладан. Плюс полузасыпанные колодцы, в которых уже нет воды, скверная экология, агрессоры соседи и полнейший упадок нравов, а?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация