Майор молчал. А Потапов очень заинтересовался:
— Так вы давно знакомы с Озерцовым?
— Я же сказала — с седьмого класса! — недовольно буркнула женщина.
Потапова ее агрессивный тон не смутил.
— Озерцов никогда не был у вас дома? — спросил он.
Ирина совсем расстроилась, помолчала.
— Ну, один-два раза, не больше, заходил ненадолго, все ж знакомство с детства…
— Расскажите подробнее о вашем знакомстве, — попросил Потапов. И пояснил: — Это может быть существенно для следствия. Правда, Анатолий?
Майор молча кивнул. Он был хмурый этим вечером, неразговорчивый. Ирина покосилась на него и начала:
— Мне скрывать нечего. Ничего плохого в нашем знакомстве не было — и знакомы-то едва… Ну, в детстве, в седьмом классе, он за мной ухаживал: на школьных вечерах приглашал танцевать, а я смеялась над ним. Я веселая была, за мной многие бегали, на него и внимания не обращала. Он в том году окончил школу, и больше я о нем ничего не знала. Он меня не интересовал. А месяц или два назад, весной уже, утром после зарядки (я зарядку в парке раньше делала) захожу в подъезд — на первом этаже стоит спиной ко мне какой-то мужчина, я его в лицо не вижу. А у нас подъезд на замке, код нужно знать. Он мне подозрительным показался, я и говорю: «Мужчина, вы к кому пришли?! Как вы в подъезд проникли?» Он поворачивается ко мне — вижу, знакомый! Даже имя вспомнила: «Игорь, — говорю, — как ты у нас в подъезде оказался?» Он растерялся, смотрит на меня: «Ира, — говорит, — ты здесь живешь? А я тебя ищу! Хорошо, что я тебя встретил!» Ну раз так, я его кофе выпить пригласила. Он рассказал, что работает в музучилище. Узнал, что я рядом живу, и решил разыскать. Подъезд ему сказали, а квартиру нет. Вот он и звонит к Аргуновской — хотел спросить про меня, в какой я квартире».
— К Аргуновской? — переспросил Потапов. — Он возле ее двери стоял?
— Да, возле самой двери.
— Ирина Ивановна, — осторожно спросил бывший участковый. — Где вы хранили ключи от квартиры Аргуновской?
Ира испугалась. Потом ответила не без агрессии:
— Да мне полподъезда ключи поручает. Все висят на гвоздиках в прихожей. У меня там три гвоздика вбиты для ключей — вон, посмотрите!
— Ира, это очень ценно, что ты вспомнила, — вмешался Полуэктов. — Озерцов не трогал эти ключи?
— Нет, с какой стати… Он кофе выпил, про школу чуть-чуть поговорили, и он ушел, совсем недолго был… — Ира замолчала, подумала, лицо ее еще больше побледнело: — Но вообще-то он про ключи спрашивал. Он сказал: «Ого, сколько ключей! Это твои все?» А я говорю: «Да у меня полподъезда ключи оставляет: это Аргуновской, это Данилкиных…»
— И когда он это спросил? — Потапов аж шею свою индюшачью вытянул, глаза загорелись, так интересно ему. — Когда пришел или когда уходил? Вы с ним в это время в прихожей стояли?
— Нет, — ответила Ира. — Спросил, когда кофе пили. Мы в комнате, вот здесь, сидели, а дверь в прихожую была открыта. Отсюда же видно, что ключи висят. Он и спросил.
— Так-так. — Потапов своими буравчиками ее прямо сверлил, как еще дырки не сделал? — А была у него возможность взять незаметно эти ключи? Выходили вы куда-нибудь из комнаты?
— Выходила, конечно! То кофе еще сварить, то бутерброды нарезать… Но ключи-то не исчезли! Не брал он их! Ключи у меня были, я их уже после смерти Аргуновской вернула — Шварц со второго этажа отдала, чтобы она передала наследнице. Они у Тани этой и должны быть сейчас.
— Ира… — Полуэктов аж морщился — от сочувствия или противна она ему была? — Ира, он мог сделать дубликат и вернуть. Он ведь приходил еще после этого?
— Да. Один раз еще приходил, — кивнула Ирина. Она совсем бледная стала. — На следующий день. Позвонил, пришел днем, ну я кофе предложила, конечно… Говорить в этот раз совсем не о чем было, он быстро ушел. А я и рада.
Полицейские теперь смотрели друг на друга. Взгляд у обоих был слегка ошалевший.
— Вот как бывает… — сказал старик. — Вот как надо всех допрашивать, никого не упустить.
— Да-а… — только и протянул Полуэктов. В это время в дверь позвонили.
— Кто бы там? — Ирина пошла открывать.
Из прихожей послышался знакомый голос:
— Ирочка, возникла необходимость воспользоваться вашим любезным предложением одалживаться. Сахара полстакана не дадите? Сейчас только обнаружила, что кончился! Чаю попить захотела — не с чем.
Более часа назад Елена Семеновна видела, как в дом вошли Ирина, Полуэктов и Потапов. Она знала, о чем они будут говорить. И ее не позвали! Чудовища! Любопытство просто раздирало ее. Выдержав час пытки, она все же поднялась на третий этаж к Ирине.
— Елена Семеновна! — Потапов тоже вышел в прихожую. — Рад вас видеть! — Он обернулся к Полуэктову: — Это Елена Семеновна использовать собаку предложила.
— Что-то у нас много участников операции. Информацию о следствии рано распространять, — хмуро ответил тот.
— А кто распространяет? — Шварц сделала шаг в комнату, чтобы увидеть говорившего. Потом посмотрела на Ирину.
— Проходите, Елена Семеновна! — спохватилась наконец хозяйка. — Сахару-то я вам отсыплю, да вы лучше с нами чаю попейте, тем более разговор интересный. — «Чем больше сейчас народу, тем лучше, — решила она про себя. — Надо, чтобы Толя от моей школьной дружбы с Игорем отвлекся».
Что Озерцов может оказаться убийцей, она еще не поняла и об этом меньше всего думала. Ее занимал исключительно любовный треугольник, в центре которого она оказалась.
Потапов кратко изложил вновь пришедшей результаты операции под названием «Жужа идет по следу». Итоги были такие: экспертиза показала возможную виновность Озерцова. Но доказательств нет. Тут все запутано еще больше, чем с Левониным. Где мотив? Где твердые улики?
— Я вижу две возможности, — сказал Потапов. — Первая: узнать, где он заказывал копию ключей. И вторая: дождаться, пока преступник полезет в башню искать, что на том листе, который он из книги вырвал, обозначено. Первая быстро доказала бы виновность, и попробовать надо — да вряд ли помнят эти ключи через столько дней. А вторая — медленная; наблюдать за ним нужно долго. Он сейчас искать будет, где спрятано то, не знаю что. И за Левониным неплохо бы понаблюдать. А у нас людей нет.
— А можно и ускорить, — беспечно сказала Леля. Ей ужасно нравилось это расследование и что сидят они вчетвером как заговорщики. Все это ей молодость напоминало. — Можно и ускорить! — повторила она. — Чтобы он не искал долго. Мы ведь можем указать преступнику, в какой башне после войны жила Аргунова, он и полезет туда. Там и поймаем.
Полуэктов хмыкнул:
— Так если б знать, в какой она жила, давно бы уже сделали… Это уж у нас не только «ищи то, не знаю что», но и «иди туда, не знаю куда» получается.
Ирина кивала в такт его словам и осуждающе смотрела на Лелю.
