Сначала, как увидела, хотела подойти и поздороваться. Может быть, даже подбежать – к тому времени я уже устала от одиночества, однако не выдерживала в любой компании больше часа. Да просто окликнуть – уже неплохо. Но потом я заметила девушку, которая шла рядом с Ио. Стройная, улыбающаяся, выше его на полголовы. Вся в тонком и воздушном – тот тип платьев, что струится следом и развевается даже от малейшего ветерка.
– Ну и правильно, – пробормотала я и слегка улыбнулась. Повернула в сторону и попыталась исчезнуть из парка так, чтобы не пересечься с Ио. Иначе придётся ставить его в неудобное положение – либо подчёркнуто игнорировать, либо знакомить нас, либо просто кивнуть, а потом ещё и объясняться. Нет уж, пусть отдыхает.
Если у меня и осталась какая-то печаль после этой встречи, то только потому, что я соскучилась. Хотелось ощутить рядом спокойствие, рациональность и неиссякаемый оптимизм, который не плескался в движениях или словах, а просто растекался вокруг, замыкая круг и воплощая островок стабильности.
Но это точно не ревность. А если даже где-то что-то и проскальзывало, то этот тип ревности мне до сегодняшнего дня был незнаком.
Частично в коллективе
– Справа! Справа! Справа же!.. Давай, давай, Кристиночка!.. Ну куда ты целишься, там же нет никого!.. А-а-а-а! Он обходит с края! Ну-ну-ну-ну-ну! Да-а-а-а!
Лидия Анатольевна визжала как резаная. У неё получалась тональность, от которой невозможно абстрагироваться. А что касается комментариев… они, скажем мягко, не помогали.
В очередной раз дёрнувшись от её визга, я едва не попала под обстрел. Пришлось прятаться за кубом и собирать стрелы. У противника в живых остался только один, проектировщик Антон. Но он засел, отгородившись кубами, так что попробуй ещё достань. Хорошо, нас двое. Я и снабженец Владимир. Есть шанс взять Антона в клещи, чтобы не успел одной стрелой срезать обоих.
Я кивнула Владимиру, он кивнул мне. Тихонько, ползком, мы двинулись на сторону противника. Я держала на прицеле точку над кубами, а Владимир страховал с правой стороны.
Мышцы ног гудели от приседаний. Руки дрожали от тяжести натянутой тетивы. В волосы забились пыль, пух и листья деревьев. Всё это перемешалось с каплями пота. Хорошо ещё, что лицо под маской, хотя дышать под ней практически невозможно. Да и щёки горят от прилившей крови.
– Давайте же, ребятки! Ну! Скорее!
Я вновь дёрнулась от этого визга. Признаюсь, до сегодняшнего дня Лидия Анатольевна казалась мне адекватной. Как она продавала квартиры и общалась с клиентами – любо-дорого посмотреть. Я видела всего раза два или три, но осталась под впечатлением надолго. Однако сегодня у Лидии Анатольевны прослеживались явные диктаторские замашки.
Ещё несколько шагов, и мы подошли к кубам. Переглянулись с Владимиром, и он показал три пальца. Я кивнула и приготовилась.
Один поднятый палец. Два. Три!
Мы одновременно вскочили и выстрелили. Антон неожиданно по-девичьи взвизгнул и бросил лук. Моя стрела попала ему прямо в лоб, а Владимир угодил в рёбра. Антон всхлипнул и вздохнул. Показалось, что он сейчас разрыдается.
– Так, всё, стоп! – организатор выбежал на середину площадки. – Сейчас у нас по плану обед, а потом купаться. Автобус назад в пять пятнадцать, учитывайте время. И пожалуйста, помогите всё собрать.
Я вздохнула и с поникшими плечами поплелась поднимать разбросанные тут и там стрелы. Красные куски поролона, нашитые вместо наконечников, напоминали бутафорские носы. Как будто все клоуны разом выступили против насилия и пожертвовали реквизитом в пользу мира во всём мире. Его, конечно, не случилось, зато есть возможность пострелять из лука в людей без риска ранить кого-нибудь.
Несмотря на визги Лидии Анатольевны, эта часть корпоративного мероприятия понравилась мне больше всего. Уж точно лучше психологических штучек со свободным падением на доверие или хождения с завязанными глазами. Веселее полосы препятствий с развешанными между деревьями канатами и страховкой.
Ну и самое главное – это последнее испытание перед обедом. Желудок уже сводило болью от спазмов. И хотя тело молило о пощаде и «просто посидеть», я всё же планировала искупаться. Как минимум из принципа. Потому что обещали и потому что в этом году я ещё нигде не была.
Поднимая очередную стрелу, я вдруг почувствовала, что кто-то сильно, до боли, стискивает мне плечо.
– Молодец, Кристиночка! Мы их сделали! Мы выиграли!
Я вздохнула и попыталась улыбнуться. Медленно и аккуратно высвободила руку из цепких пальцев Лидии Анатольевны. Устало кивнула. Хорошо ещё, что маска была до сих пор на мне. Можно не сильно притворяться.
– Когда меня выбили, то я думала, что всё пропало. Но вы молодцы! Я так переживала за вас. Так болела!
Я ещё раз кивнула. С одной стороны, вроде как невежливо убегать от разговора, а с другой – это общение вызывало у меня жёсткое отторжение.
– Я хочу в душ успеть перед обедом, – сказала я, наконец-то найдя подходящие слова.
– Конечно-конечно! – сказала Лидия Анатольевна, но и не думала уходить.
Кажется, она ждала чего-то. Продолжения разговора? Предложения пообедать вместе? Или же…
– Вы тоже молодец. Помогали нам советами. – Я едва не поперхнулась этими словами, но решила, что это то самое зло, которое принято считать малым.
И после этого уже спокойно и без зазрения совести двинулась дальше. Сдала лук, стрелы и маску организатору. Повернулась назад, чтобы ещё раз окинуть взглядом полигон с надувными кубами.
Лидия Анатольевна стояла ровно там, где я её оставила. Чуть склонила голову и так искренне и счастливо улыбалась, что мне стало противно за свои недавние слова. Вернее, за их неискренность.
* * *
В старом «пазике» пахло бензином и машинным маслом. Сюда нас привезли на комфортабельном туристическом автобусе, а назад прислали вот это. Иван Александрович чуть поругался с водителем по этому поводу, тот в ответ лишь кивал, разводил руками и изумлённо пучил глаза. Звонок в фирму, в которой заказывали автобус, ничего не дал. Сначала они не хотели брать на себя ответственность и доказывали, что прислали автобус в соответствии с заказом, а потом предложили прислать другой, но это только через час, пока водитель доедет, извините, что так вышло, и прочее…
В общем, все уже поняли, что ехать придётся в «пазике», однако же по извечной традиции требовалось сначала хорошенько поругаться.
Я села поближе к окну, надеялась на приток свежего воздуха, но могла бы особо не стараться – к запахам в автобусе добавился отчётливый спиртовой флёр. Вдобавок рядом со мной вдруг оказалась Лидия Анатольевна, которая начала расспрашивать про мою жизнь, детство, отрочество, юность… разве что не заставила вспомнить совсем уж младенческие годы. И хотя я старалась отвечать коротко и односложно, Лидия Анатольевна не отставала.
