Наверняка по другую сторону всё так же. Кто-то изолировал городок Эль Пунто, чтобы Кристина его не покинула.
– Наверняка это девочки. – Пересохшее горло, потрескавшиеся губы и шершавый язык болели от слов, но она желала слышать звуки голоса. – Они наверняка хотят, чтобы я что-то сделала здесь и сейчас. Возможно, тогда этот кошмар закончится. Или хотя бы сменит декорации.
Тем временем солнце превратилось в узкую полоску за горизонтом. Кристина ощутила лёгкое беспокойство, найдёт ли дорогу в темноте. Ведь следовало вернуться, чтобы спасти своего-чужого брата Мариу.
Других вариантов того, что от неё хотят, она не находила.
Первое, что Кристина увидела при подходе к городу, – большой шатёр на пустыре. Там же и лотки, на которых завтра будут продавать сладости и устраивать конкурсы. И ещё чуть в отдалении – крест. Два неровных бревна, изломанных жизнью друг поперёк друга. Прикопаны в землю и закреплены с двух сторон подпорками.
Гнев и растерянность поднимались изнутри, но их сшибла новая мысль. Ошеломляющая настолько, что Кристина едва не ударилась об неё, как о прозрачную стену.
А что, если ей, наоборот, нужно заставить Мариу совершить это жертвоприношение? Что, если в ином случае городок действительно погибнет?
Принцип наименьшего зла – ничего нового. Она и сама так поступала.
– Но люди от этого не умирали, – сказал Кристина.
Правда была в том, что она не знала правды. И в поисках ответа не могла ни на кого положиться. Подобное с ней тоже бывало не раз, но…
– Но люди от этого не умирали, – повторила Кристина, и в этот момент решение оказалось принято, а план – рождён.
Она почти бегом устремилась к дому. Пряча взгляд, избегала разговаривать с людьми. Лишь бы никто не обнаружил, что она пришла в эту крошечную реальность из другого мира, чтобы испортить праздник.
Впрочем, встреченные жители сами спешили отвернуться в сторону или же скорее пройти мимо. Что бы там ни говорил отец Хуан, но люди, уверенные в своей правоте, так себя не ведут.
Вновь добравшись домой и проделав ритуал с избавлением от вязкого воздуха улиц – единственное, что нравилось Кристине в этой версии реальности, – она зашла в комнату к Мариу. Казалось, брат так и не сдвинулся за эти несколько часов. Всё так же сидел, укутавшись в хламиду, скрывшись от всего мира. Вот только мир жаждал получить Мариу, невзирая на его желания.
– Вставай, – сказала Кристина. – Мы уходим.
* * *
– Куда мы идём? – брат спрашивал уже в сотый раз, но Кристина игнорировала эти вопросы, потому что он покорно шёл следом.
Они уже вступили на шоссе, и Кристина подхватила Мариу под локоть и прошла с ним около десятка шагов, прежде чем они упёрлись в стену.
– ¡Mierda!
Мариу дёрнулся и удивлённо посмотрел на Кристину:
– Что случилось?
– Стена, – она выдохнула. – Случилась идиотская стена, которая не даёт нам сбежать и спасти тебя!
– Меня не надо спасать. Я сам выбрал…
Хлёсткий звук пощёчины разлетелся по округе. Рука горела и жгла, как и слёзы в глазах. Со стороны Эль Пунто ответили звоном колокола – слишком раннего для утренней молитвы.
– Сейчас нас будут искать, – Кристина встрепенулась и вытерла глаза. – И наверняка найдут.
Мариу промолчал, смотря в сторону. Да, теперь она не сомневалась, что брат желает взойти на костёр добровольно, но это ничего не меняло. Самоубийц принято спасать, а не потакать их капризам.
Вновь схватив Мариу за руку, Кристина потянула его в сторону города. Выбрав место, с которого просматривалась большая часть Эль Пунто, они принялись ждать. Кристина при этом приглядывала за братом, чтобы он не совершил какой-нибудь глупости.
Факелы и масляные фонари передвигались по городу в хаотичном порядке, пока не собрались возле креста на пустыре. Когда собрание закончилось, огни разделились на группы и двинулись прочь от города в разных направлениях.
«Интересно, знают ли они о стене, которая никого не пускает? – подумала Кристина. – И что будет, когда они доберутся до неё? Осознают ли границы их карманного мира? Или решат, что это святой Нубейру не даёт беглецам уйти?»
Скорее всего – именно второе. Но с этим уже ничего нельзя поделать. А вот с тем, чтобы оставить их в дураках, ещё можно что-нибудь придумать.
– Снимай свою хламиду, – сказала Кристина. – Быстро и без лишних возражений. Я купала тебя, когда ты был маленьким, так что сейчас не до стеснений.
Взгляд Мариу не был испуганным или разгневанным. Скорее в нём сквозило высокомерие. Однако уже через минуту он остался в одном нательном белье – грязном, как и его бледная кожа. Кристина при этом старалась не смотреть на спину Мариу, покрытую сотней слепых зрачков, наползающих друг на друга, словно чешуя. Пусть и видела их неоднократно, но каждый раз пробирала дрожь.
Вскоре Кристина и Мариу вжимались в землю, а чёрная хламида накрывала их сверху, словно полог, и сливалась с почвой. Кристина надеялась, что издалека это можно принять за небольшой холмик. Главное, чтобы никто не подошёл ближе.
Сквозь маленькую щёлку она смотрела на приближавшиеся огни. Сердце то заходилось бешеным стуком, то внезапно проваливалось в глухую пустоту, замирая. Надежда, жившая внутри, разгоралась всё сильнее и сильнее.
Ещё совсем чуть-чуть. Вот огни проходят рядом. Вот слышны голоса. Вот они оказываются позади, и уже можно наконец-то чуть-чуть выдохнуть. Минута до спокойствия, полчаса до спасения.
Но есть фактор, который совсем вылетел из головы.
С громким криком боли, отчаяния и злости Мариу рванулся, выдирая запястье из пальцев Кристины. Отбросил хламиду в сторону и вновь издал вопль. И даже запоздалый удар под коленку, сваливший брата на землю, уже ничего не решал.
Шипя от злости, она вскочила и огляделась. Кольцо огней сжималось вокруг, и не осталось надежды проскочить мимо. Особенно с Мариу.
– De puta madre, – пробормотала Кристина.
Брат куда-то исчез. Растворился, словно бы его и не было. Неужели успел убежать так далеко?
А тем временем огни расступились и перед Кристиной оказался отец Хуан.
– Я рад, что ты успокоилась, девочка, – сказал он спокойно, вот только руки его предательски дрожали и…
Сверкали!
Взгляд Кристины помимо воли приковали эти искрящиеся руки, над которыми словно плясала волшебная пыльца из сказки. Чудесная деталь, и вряд ли она относится к обычным способностям священника.
Заметив, куда смотрит Кристина, отец Хуан спрятал руки в широкие рукава рясы. Когда она вновь взглянула в глаза священника, то заметила там тень спрятанной досады.
– Где мой брат? – спросила Кристина.
– В надёжном месте. Там, куда до него не доберётся сестра, вздумавшая преступить желание Господа.
