Рэйна Шелби, менеджер звезды, утверждает, что ее внучка ранее не встречалась с Инфинити Джеймсом Клайдом. Поэтому тот факт, что их видели вместе, особенно настораживает.
За прошедшее время мы получили новости о нападении, краже, эвакуации принадлежащей Клайду машины, в которой находилась одежда мисс Шелби и вещи, украденные из ее гримерки в „ТД-гарден“ ночью двадцать второго февраля. Также поступило сообщение о странном происшествии в банке в пригороде Сент-Лу…»
Я выключила телевизор, не желая слушать дальше. Мы остановились в крохотном городке в Оклахоме в придорожном мотеле, который представлял собой несколько маленьких красных домиков, выстроившихся вдоль шоссе, и совершили ошибку, включив телевизор, как только заселились в номер. Нажав на кнопку, я оборвала ведущую на полуслове, и комнату тут же заполнило наше изумленное молчание. Однако сказанные слова уже повисли в воздухе. Казалось, ведущая новостей стоит между нами и ждет, что мы начнем оправдываться. И если бы дело было только в словах!
В программе показали видео со мной: стандартные кадры выступлений, автограф-сессий и встреч с фанатами. И еще фото Финна. Стандартный полицейский снимок в профиль и анфас, сделанный после ареста. На фотографии он был одет в оранжевый комбинезон, а внизу были напечатаны какие-то цифры. Все это создавало ощущение опасности, будто Финн был беглым преступником. На снимках у него были короткие волосы и он выглядел моложе, но вполне узнаваемо.
– Это все сплетни. Просто сплетни, Финн, – прошептала я. – Безосновательные слухи. Такие программы всегда собирают обрывки недостоверных сведений, а потом склеивают их в подобие истории.
Финн кивнул, но его лицо казалось деревянным, а губы были плотно сжаты.
– Знаешь, как часто я видела такие новости? Не только о себе, но и о друзьях, знакомых из мира шоу-бизнеса. Порой в этих историях нет ни капли правды. В итоге все просто сходит на нет. Ни извинений, ни опровержений. Они просто переключаются на кого-то другого.
Но Финн не отвечал. Меня вдруг охватила злость, такая сильная и пугающая, что я ахнула от неожиданности. Мне пришлось опереться о стену.
– Ты не сделал ничего плохого, Финн! – Я сказала это шепотом, боясь, что начну кричать. – И я ничего плохого не сделала! Я просто хотела, чтобы меня ненадолго оставили в покое. А ты помог мне. Мы никому не причинили вреда. Мы ничего не сделали!
Финн посмотрел на меня с таким обескураженным видом, что мне захотелось дать ему пощечину. Хлестать по щекам, пока не выбью из него эту печаль и горечь. Пусть лучше злится, как я. Гнев намного лучше горя. Я запустила пальцы в волосы и сжала их в кулаки, повторяя теперь намного громче:
– Мы ничего не сделали!
Меня охватило желание выбежать из комнаты и прокричать это всем, кто был готов слушать. Но злость уже ушла так же внезапно, как пришла, сменившись страхом. Мне очень понравилось жить с ощущением пофигизма, но, судя по всему, короткая передышка подошла к концу. Так страшно, как сейчас, мне еще никогда не было. Даже когда я впервые оказалась на сцене перед многотысячной аудиторией, даже когда Минни заболела, даже когда рак вернулся. Даже когда я упала в туман с моста в Бостоне. Никогда.
Я поняла, что мы не переживем случившегося. И речь не о смерти, не о тюрьме. Полиция меня не пугала. Мы ведь действительно ничего не сделали. Но мы этого не переживем. Мы. Финн и я. Бонни и Клайд. Мы – вдвоем. Я не смогу его удержать. Он не захочет остаться.
Я кинулась в ванную, захлопнула дверь и начала срывать с себя одежду, будто вместе с ней можно было скинуть и охватившую меня панику. В груди все сжималось, так сильно, что трудно было дышать. Может, у меня сердечный приступ?
Я включила душ и встала под него, даже не попробовав воду. Меня окатило ледяным холодом, и на секунду я отвлеклась от стиснувшего сердце ужаса. Но постепенно вода нагрелась, и страх вернулся. От боли, которую он принес, я невольно застонала.
Потом мне показалось, что я услышала, как открылась и закрылась дверь. Не та, что ведет в ванную. Я была бы рада Финну даже сейчас, даже в таком состоянии. Но нет, это была входная дверь. Он ушел.
∞
Первые пятнадцать минут он бежал изо всех сил, кружа по улицам городка, этой маленькой точки на карте, чье название Финн успел забыть. Он знал только, что сейчас они находятся недалеко от северной границы Оклахомы на расстоянии более восьмисот километров от Сент-Луиса, где начался этот день. Бонни осталась в мотеле. Убежала плакать в ванную, думая, что там ее никто не слышит. Финну больше всего на свете хотелось послать все и всех к чертям, встать вместе с ней под душ, просто быть рядом. Но вместо этого он натянул шорты и кроссовки и выскочил на улицу. Нырнул в холод и тишину, пытаясь прогнать страх, вступивший в борьбу с желаниями, которые вызывала у него эта девушка. Она плакала из-за него, регулярно сбивала его с толку и вечно все усложняла. Финн понимал, что это не ее вина, но легче не становилось.
Он пробежал мимо здания, похожего на школу, освещенного мягким сиянием фонарей. Покружив немного, Финн обнаружил детскую площадку, нашел там турник и начал подтягиваться. Наконец его руки заныли так же сильно, как ноги. Заметив высокую горку, он невольно улыбнулся. Жаль, что Бонни не с ним. Она бы забралась наверх и спела что-нибудь, прогоняя все заботы и страхи, как прошлой ночью. Неужели прошли всего сутки? От этой мысли у Финна закружилась голова. Последние несколько дней невероятным образом вместили множество событий, которые разрушили все планы и кардинальным образом изменили его жизнь. Уму непостижимо.
Он побежал обратно к мотелю. Ноги устали, в голове крутились тяжелые мысли, и Финн заметил полицейскую машину слишком поздно, когда она уже догнала его. Твою мать!
– Не поздновато для пробежки?
– Кому как, – вежливо отозвался Финн, продолжая бежать в том же темпе, стараясь говорить спокойно и безмятежно. – Я люблю бегать в тишине, чтобы сбросить напряжение перед сном.
– М-м, – протянул коп, не соглашаясь и не возражая. – Вы местный?
– Нет, сэр. Остановился вон там в мотеле недалеко от шоссе. – Финн махнул рукой в направлении домиков, которые косили под альтернативный отель, но больше напоминали рыбацкие хижины.
– Как вас зовут?
И какого хрена ему понадобилось узнавать его имя? Финн бежал себе, никого не трогал. А теперь ему очень хотелось кому-нибудь врезать. Но врать смысла не было. Человек, пойманный на лжи, сразу выглядит виноватым. Что ж, если это конец, то так тому и быть. Пожалуй, Финн будет даже рад. В унтах зазвенели слова Бонни: «Мы ничего не сделали!»
– Финн. Финн Клайд.
Он трусцой подбежал к опущенному окну машины и протянул руку полицейскому. Этакий доброжелательный уголовник. Коп, видимо, оценил этот искренний ответ и коротко пожал протянутую ладонь. Непохоже было, что он узнал имя.
– Ладно, Финн. На улице холодно, а вы совсем легко одеты. И улицы у нас больше похожи на проселочные дороги. Темные и с колдобинами.
