– И… что это значит? – удивился Максим. Не ожидал услышать подобный ответ.
Джерри ответил не сразу. Его улыбка впервые ослабла, стала более осмысленной. Он теперь быстрее перебирал бусины чёток.
Взглянув на Аню, Максим увидел, что она спит, чуть подрагивает во сне, а в остальном выглядит безмятежно. Хотел разбудить её, но сдержался.
– В Америке, в маленьком провинциальном городке, как-то жил один профессор, – вновь заговорил Джерри. – Он был честным, трудолюбивым человеком. А каждое воскресенье отправлялся в казино. И там проигрывался. Понемножку. Его, в общем-то, никто не попрекал, даже жена. Потому что в том городке многие ходили играть. И многие проигрывались. И тоже понемножку. Однажды к нему приехал погостить кузен. Они давно не виделись, но были в хороших отношениях, и когда кузен узнал о воскресном увлечении профессора, очень удивился. Сказал ему: «Послушай. Ты образованный человек. У тебя замечательная семья. Зачем ты ходишь в казино? Зачем отдаёшь этим мошенникам свои честно заработанные деньги?» И профессор ему ответил: «Это единственная игра в городе».
Джерри ненадолго замолчал, должно быть, ожидая какой-то реакции от Максима. Но Максим не знал, как тут реагировать. В конце концов спросил:
– Так всё это для вас игра? За ней сюда приходят и паломники, и те люди, о которых вы говорили, которым не хватает в жизни какого-то разнообразия?
– Нет. Это не просто игра. Это единственная игра в городе.
– Не вижу разницы.
– Напрасно. – Монах широко улыбнулся.
– Хорошо. Но… ведь со временем могут появиться и другие игры. И помимо казино в вашем городке откроют… что-то ещё, – Максим из-за усталости не сумел на ходу подобрать пример. – И что тогда?
– Тогда моя жизнь изменится.
– Получается, вы сомневаетесь в своей религии?
– Конечно! – воскликнул Джерри, чем окончательно запутал Максима. – А разве можно иначе? Буддизм учит сомневаться во всём, а в своём учении – в первую очередь. Ничто не принимай на слово. Подвергни свою веру самым суровым испытаниям, иначе она не будет подлинной.
– И вы её подвергли?
– Конечно! И увидел, что закон кармы – закон причины и следствия – прекрасен в своей логичности и законченности. Поэтому я здесь.
– Почему?
– Потому что в этом есть смысл. Разве не так?
Максим дёрнул головой. Понял, что больше не выдержит ни минуты. Сонливость, ненадолго ослабленная удивлением, вернулась ещё более тяжёлой.
– А в какую игру играешь ты?
– Мне нужно выйти, – только и успел прошептать Максим, прежде чем рвануть к двери. Распахнул её, выскочил на бетонную дорожку и с жадностью вдохнул прохладу горного облака. Только сейчас, оказавшись за порогом, осознал, до чего жарко и душно в комнате монаха. Неудивительно, что их с Аней разморило.
Мысли постепенно приходили в порядок. Максим прикрыл глаза. Прислушался к оживавшему телу. Дышал глубоко, размеренно. Ещё час назад не мог бы представить, что так обрадуется возвращению в горные холод и сырость.
– Восемь часов. – Джерри вышел вслед за Максимом. – Пора идти.
– Что?
– Не хочешь мне помочь?
– Я…
Не дожидаясь ответа, монах протянул Максиму записку – последнюю из тех, что он написал в начале их разговора.
«Истинный паломник должен побывать в святилище».
Максим судорожно сжал листок в кулаке. Джерри в точности воспроизвёл Анины слова. И отчасти процитировал подсказку Шустова-старшего. Разом нахлынули прежние подозрения. Неужели монах умудрился подслушать их разговор? Или это было простое совпадение? В конце концов, монах не написал ничего исключительного.
– Я не паломник.
– Охотно верю. – Джерри, улыбнувшись, хотел положить руку ему на плечо, но Максим отстранился. Пожалуй, слишком резко. – И всё же ты совершил паломничество к нашей святыне. – Монах не отреагировал на его поведение. – Я только предлагаю закончить начатое.
Максим помедлил. Рассудил, что в таком предложении нет ничего пугающего. Всего лишь древний утренний обряд. К тому же монах предлагал войти в святилище, а Максим и сам хотел туда попасть. Надеялся подметить там хоть какое-то указание на то, что делать дальше. Возможно, именно этого добивался отец в своей подсказке.
– Хорошо, – сказал Максим и постарался изобразить улыбку.
– Жди здесь.
Джерри зашёл с улицы в соседнюю комнату. Закрыл дверь не до конца, и Максим разглядел внутри развешенные по стенам картины-тханки́, небольшой алтарь в углу – с божествами, фотографиями учителей и зажжёнными благовониями. Думал, что монах переоденется, однако тот вскоре вышел в неизменных шафрановых одеждах и только прихватил пиалу с ярко-жёлтыми бутонами орхидеи. К святилищу Джерри отправился босиком. Казалось невероятным, что он может разгуливать по ледяному бетону без обуви.
Облака, захватившие пик Адама, теперь клубились совсем светлые, молочно-наливные, однако оставались непроницаемыми. За ними не было видно ни соседних вершин, ни джунглей у подножия гор, ни ближайших к монастырю деревьев. Не удавалось даже приблизительно определить положение солнца.
Максим уверенно шёл вслед за Джерри, и чем дольше смотрел на его выглядывавшие из-под саронга голые пятки, тем сильнее начинал зябнуть сам. Ветер выхлестнул из него последнее тепло. Мокрый свитер был слабой защитой. Вернулась утомительная дрожь, а потом монах остановился у калитки, которую Максим успел тайком миновать на рассвете, и сказал, что перед святилищем нужно разуться.
– Истинный паломник заходит без обуви.
– Истинный паломник… – устало прошептал Максим.
Понял, что должен уступить. Если уж играть в эти игры, то следовать всем правилам. Наскоро сбросил кроссовки. Снял носки. И почувствовал, как врастает голыми стопами в щербатый гранит.
Максим сейчас должен был проходить летнюю практику в зеленоградской газете: отчитываться в душной каморке редактора, обзванивать очередных экспертов и вымаливать у них заурядный комментарий к ещё более заурядной новости. Вместо этого он брёл босиком по гранитным плитам после ночного восхождения в горы, после суток, проведённых без сна, после погони по индийским кварталам и пыток в подвале заброшенного дома… Всё это было до того нелепо и смешно, что Максим на время позабыл о холоде. Просто шаг в шаг продвигался за монахом. Следил за его движениями. С усмешкой представлял, как будет вместе с ним возносить молитвы; отчего-то решил, что сделает это искренне, без издёвок и… Максима ошпарило. Всего лишь краткое мгновение – и он всё понял.
Отрешённо следил, как Джерри ведёт его наверх по мокрым ступеням, как возится с замком на двери в святилище. С едва различимым разочарованием увидел, что святилище представляет собой железобетонную сквозную комнату с нелепыми жёлтыми и зелёными лампочками на стене. Вдоль стен высились гранитные тумбы. За одной из них прятался священный след – Шрипада. Вот только Максим его не увидел. Отпечаток от стопы бога Шивы или просветлённого Будды давным-давно укрыли толстым стальным щитом. Выяснилось, что и сам Джерри видел отпечаток лишь один раз, а теперь довольствовался слепой близостью к нему. Однако всё это уже не имело значения. Максим разгадал подсказку отца.
