* * *
Пытаясь унять так и не отпустившее волнение, Самоварова позвонила в домофон.
За ее спиной осталась злополучная гостиница, во дворе которой, прежде чем подойти к подъезду Валерия Павловича, она с полчасика погуляла. Не успел еще лифт раскрыть на четвертом этаже свои двери, как Самоварова уже услышала скрежет открывающегося замка.
– Ну что вы в самом деле, артистка! Я и кофе сварил, и в окно все смотрю, жду вас и думаю, чтобы кофе не остыл, а вы во дворе на лавочке сидите, все что-то чертите палкой на асфальте!
Варвара Сергеевна залилась румянцем.
Она и не помнила, чертила ли она что-то, пока размышляла – идти ей или все же не идти.
– Да заходите уже!
Она шагнула в тесную прихожую.
– Сын-то дома?
– Нет, конечно. Работает он.
– А где?
– И как я забыл? Ко мне же пришла Агата Кристи!
– Да прекратите вы паясничать! Я так, исключительно для поддержания разговора… Считайте, что просто из вежливости.
Валерий Павлович добродушно усмехнулся.
– Айтишник он. В хорошей конторе служит.
Они прошли на кухню.
Прежде чем сесть на предложенный стул, Варвара Сергеевна внимательно осмотрелась вокруг.
Чисто, аккуратно, даже дизайн какой-никакой просматривался, не то что их с Анькой убогая кухонька, в которой ремонт уже лет двадцать как не делался, только площадь у них больше раза в два… Но это потому, что они живут в старинном доме, а не в такой вот блочной коробке с низкими потолками.
– А я эклеры с утра сбегал купил… Свежайшие! Угощайтесь!
– Спасибо. Интернет-то у вас хороший?
– Да я еще вчера говорил: отличный. Работайте сколько хотите. – В его голосе промелькнула обида.
Самоварова придвинула к себе тарелку с эклерами.
– Ладно, чудачка… Сейчас кофе с вами выпью, и мне отойти надо будет на часок-другой. Оставлю вас здесь за хозяйку.
– Так вот чужого человека – и сразу за хозяйку?
Он снова усмехнулся и, ничего не ответив, налил ей еще кофе.
– Ну что… Кофе варить вы умеете. Какой сорт берете?
– Арабику стопроцентную, какой же еще!
– А марка?
– Так нашу, «На паях».
– Я так и поняла. Да, они сносные… Тоже ее часто беру, когда не шикую. Курить на балкон?
– Кури здесь. Курите, то есть…
– Спасибо.
– Да и я с вами, пожалуй, за компанию.
– А как же ваш метод?
– Да что-то не очень пока работает!
Оба сдержанно рассмеялись.
– А вы мне приснились сегодня ночью.
От неожиданности Валерий Павлович поднес зажигалку мимо ее сигареты:
– Да?
– Да.
– Ну это, наверное, у вас профессиональное…
– Да нет, я бы так не сказала.
– Хм… Вы очень необычная женщина! И даже если вы за этот час меня обчистите подчистую, мне, пожалуй, будет не жаль, что я с вами познакомился!
Самоварова хмыкнула, прищурилась и выпустила изо рта щедрую порцию дыма. Повела плечами и так и не нашла, что ответить.
Смущалась она, да…
Куда больше, чем ее новый знакомый.
Вскоре Валерий Павлович ушел.
Перед уходом, как и обещал, он включил в своей опрятной комнате старенький, но отлично бегающий компьютер.
Самоварова зашла в сеть и забила в поисковике: «Мигель Мендес».
В общем, все было ожидаемо: его имя, имя профессионального танцора, несколько раз фигурировало в коротеньких статейках на тематических сайтах о сальсе, бачате и других латиноамериканских танцах.
Идентифицировав его внешность по одной более-менее четкой фотографии, она решила пройтись по соцсетям и первым делом залезла в свою любимую.
О! Ей тут же повезло.
Страничка покойного здесь присутствовала, и, судя по всему, до своей гибели он являлся ее активным пользователем.
Предоставленная на ней информация позволяла с лихвой удовлетворить первичное любопытство.
Итак, стопроцентный экстраверт.
Похоже, покойный почти каждый день докладывал всем желающим, где он находится, что ест, что пьет и каково его настроение. Еще он вполне логично увлекался разнообразной музыкой, в том числе (надо же!) классической органной.
Подробное изучение хроники танцора заняло у нее около часа.
Варвара Сергеевна сняла очки и потерла уставшие от напряжения глаза.
Она решила прерваться и выпить кофе, который должен был еще оставаться в кофейнике на кухонном столе.
Самоварова прошла на кухню, подлила в свою чашку остывший напиток и попыталась собраться с мыслями.
В голове была полная каша из осколков жизни, которая принадлежала покойному Мигелю, и навязчивых, против ее воли, мыслей о мужчине, в квартире которого она находилась.
Вернувшись к компьютеру, Варвара Сергеевна открыла историю посещения браузера.
Непреодолимое желание хоть что-то узнать про интересы Валерия Павловича взяло верх над моральной стороной вопроса.
Хотя какая у следователя может быть мораль?
Так…
Час ночи. Форум для игроков в преферанс.
Два часа ночи. Опять преферанс. Уже онлайн.
Все это, конечно, интересный штришок к его портрету, но… там же мелькнуло и что-то еще…
Хм!
От нарастающего волнения у Самоваровой даже вспотели ладони.
Вот оно!
Интуиция и на этот раз не подвела.
Последние, уже под утро, ссылки, по которым прошелся Валерий Павлович, были связаны с самым мрачным ее кошмаром.
«Профессор Пульман. Черный пластик», «Муж пострадавшей во время операции женщины попытался свести счеты с доктором наук», «Следствие по делу Пульмана временно зашло в тупик».
Она прекрасно знала все эти статейки, которыми в свое время пестрели газеты и сайты, знала чуть ли не наизусть.
В некоторых упоминалось и о ней.
Все это было в марте, два с лишним года назад…
А потом был жуткий год, за который она только чудом не превратилась в насекомое.
Анька никогда не упоминала об этом деле.
Бывало обзывалась, унижала, требовала что-то, но про это – никогда!
Полковник Никитин всегда избегал этой темы.
И даже Лариса Евгеньевна давно уже заткнулась.
