Дьёрдь предавался сомнениям, когда рядом с ним кто-то присел.
— Доброе утро, профессор…
Откуда появился Карлос, он не понял. Как будто возник из воздуха. Дьёрдь был уверен, что осматривал пассажиров вагона. Тем не менее он появился. Значит, не розыгрыш.
— Карлос, дорогой мой, что все это значит?
Эксперт по антиквариату был старинным партнером. Выполнил множество заказов, провернул для него не один десяток дел. Про многие из них Дьёрдь предпочел бы не распространяться, а лучше забыть навсегда. Между ними сложился определенный этикет общения, в котором у Дьёрдя была инициатива. Он ставил задачу, назначал срок и называл цену. Карлос был исполнителем. Дьёрдь не мог припомнить случая, чтобы испанец вызвал его на встречу. Не могло быть и речи, чтобы Карлос вдруг раскопал какую-то диковину и предлагает клиенту. Он работал только под конкретный заказ и не тратил время на беготню по антикварным лавкам. Что же изменилось? Неужели нашел кувшин? Так быстро? Ну конечно, что же еще…
Дьёрдь не хотел спугнуть радостное предчувствие.
— В это чудесное утро вы кажетесь энергичным, но слегка взволнованным! — продолжил он. — Хотите сообщить нечто неожиданное? Вы меня заинтриговали всем этим… — он показал на вагон. — Я в предвкушении. Удивите меня…
— Профессор, позвольте задать вам несколько вопросов.
К такому ответу Дьёрдь не был готов.
— Мне? — удивленно спросил он. — Ну, конечно, дорогой мой, что вас интересует?
— Кому вы говорили о нашей встрече в «Жербо»?
Тряска и грохот ужасно раздражали. Профессор поморщился.
— Сообщил? Зачем? Кому? Это мои дела…
— Аранка была в курсе этой встречи?
— Аранка? Ну, конечно… Она же ведет мой график… А почему вас это интересует? Мне неприятно, что я не смог прибыть, так сложились обстоятельства. Я принес вам свои извинения в письме…
В самом деле, Дьёрдь не интересовался новостями политики и происшествиями. Он вполне мог не знать, что случилось на площади.
— Кто знал о нашем разговоре про драгоценный кувшин?
Дьёрдь переждал, пока противный голос диктора закончит сообщение.
— Дорогой мой, полагаете, о таких тонких вещах я буду кричать на весь Будапешт? Вы же профессионал, понимаете особые моменты нашего бизнеса…
— Кому еще вы дали заказы на кувшин?
— Никому! — Дьёрдь возмутился искренно. — Если не сможете найти вы, не знаю, кто еще в Европе с этим справится. Разве что Лунный Ветер. Мы с ним не знакомы, к сожалению…
Мечик согласно кивнул.
— Профессор, заранее прошу простить за прямоту, это крайне необходимо: кто сообщил вам, что в город прибудет кувшин?
Вагон сильно качнуло. Дьёрдя бросило, он чуть не вылетел с диванчика. Мечик вовремя поймал его руку.
— Благодарю вас, дорогой мой… Это новое метро просто ужасно… Конечно, вы спасли мою жизнь и честь от того, чтобы я не разбился об пол вагона… Но дорогой мой, вы же понимаете, что у меня могут быть источники, которые я не имею права разглашать… Не обижайтесь, друг мой… Вы знаете достаточно… Для этого мы встретились в таком ужасном месте?
— Нет, профессор, у меня для вас два сообщения: плохое и очень плохое, — сказал Мечик, не замечая качки. — С какого начать?
Дьёрдь ожидал иного. Он все еще надеялся на приятный сюрприз.
— Вы ставите меня перед трудным выбором… Давайте начнем с меньшего из зол.
— Я вынужден отказаться от вашего заказа. Целиком и полностью. Больше я им не занимаюсь.
— Но почему?! — изумлению профессора не было предела. — Это невозможно! Вы же обещали?!
— Я не обещал. Вы сделали мне предложение. Я его обдумал. Вынужден отказаться. Приношу свои глубокие извинения.
Дьёрдь машинально кивнул. Такого удара он не ожидал. За все годы сотрудничества Карлос не отказывался никогда. Даже от самого трудного и опасного заказа. Это было слишком неприятно, чтобы скрывать обиду. Профессор не скрывал.
— Вы нанесли удар в самое сердце, — сказал он. — И это только плохая новость? Что же тогда очень плохая?
— Вам и Аранке угрожает опасность, — ответил Мечик. — Опасность настолько серьезная, что я назвал бы ее смертельной опасностью.
Дьёрдь не мог поверить в то, что услышал под перестук колес.
— Опасность? Мне? И Аранке? Это глупая шутка, господин Карлос…
— Прошу вас, послушайте моего совета: прямо сейчас выходите из метро, выключаете телефон, сим-карту выбрасываете в урну, батарею вынимаете. На общественном транспорте возвращаетесь домой. То же делаете с телефоном Аранки. Собираете самые необходимые вещи. Снимаете с карточки наличные на две-три недели, больше ею не пользуетесь. Покупаете билет на любой поезд или автобус за наличные и уезжаете как можно дальше. В деревню, в тихий провинциальный город. Сидите там без всяких попыток связи с внешним миром. Пока я не сообщу, что угроза миновала.
— Карлос, мой милый Карлос, вы сошли с ума? — участливо спросил Дьёрдь. — Меня тронула ваша забота о моей семье, особенно о моей дочери, кажется, она неравнодушна к вам, отцовский глаз такие истории подмечает… Вы почти искупили в моих глазах дерзость вашего отказа… Но это безумие… Остаться без телефона? Бежать? А как же мои студенты? А деловые контакты и предложения? В любом случае я должен найти вам замену. Нет, это решительно невозможно…
— Иного ответа я не ждал, — сказал Мечик. — Ваше право. Я не стану вас убеждать. Прошу об одном: спасите Аранку. Отправьте ее куда-нибудь подальше. Ей угрожает опасность, какую вы не можете представить… Услышьте мою просьбу… Защитите Аранку от страшной и мучительной смерти. Никакие сокровища не стоят ее жизни.
Профессор растерялся. Карлос был так серьезен и убедителен, что не поверить ему было трудно.
— Ну, хорошо… Раз так… Раз вы так настаиваете, то, конечно, Аранка уедет… Сегодня же…
— Благодарю вас… Не откладывайте отъезд ни на час…
Мечик кивнул и выскочил в двери, которые захлопнулись за ним. Состав увез Дьёрдя в туннель.
Он сделал все что мог. Мечик поднялся на эскалаторе. В холле станции еще остались телефоны-автоматы. Они работали от таксофонных карточек, которые туристы покупали как сувениры с видами Будапешта. Или от кредитных карточек. Таксофонная карточка у Мечика была. Он подошел к аппарату, вставил карточку в щель приемника.
Сделал три глубоких вдоха и набрал десяток цифр.
45
11 мая, среда
Санкт-Петербург, оперативный центр ВМР
12.01 (GMT+3)
На телефоне не было кнопок. Этот раритетный дисковый аппарат, какие перестали выпускать лет двадцать назад, сохранили в качестве талисмана. Или сувенира ушедшей эпохи. Телефон стоял в Отделе приема информации, в углу на шатком столике. Он выглядел древним старичком на фоне современной техники, которой был напичкан зал.
