5.37 (GMT+1)
Он никуда не торопился. Позиция давала полный обзор поляны. Он видел все. Пришла девчонка. Неопытная, как младенец. Не оглянулась вокруг. Не заметила, как к ней подошли с тыла. Иранцы проявили себя с худшей стороны. Угрозы и намек на пытки его беспокоили мало. Если надо, он действовал бы куда жестче. Иранцы допустили самую большую ошибку для профессионалов: проявили нетерпение. Нельзя было сразу брать девку в оборот. Надо было ждать до последнего.
До сих пор они не поняли, что археолог умнее их всех. Наверняка следил из укрытия, ждал, чтобы все проверить, убедиться, потом провести девицу до удобного места и только тогда выйти к ней. Иранцы все испортили, насколько можно было испортить. Их точно вывели на цель, объяснили, что может означать ночной визит девки в лес, заставили вызвать подкрепление, точно указали место ее нахождения, все было сделано. Надо было только потерпеть. Прояви терпение — и уже задавали бы вопросы французу. Они все испортили. Такую ошибку он не допустит.
Заметить его было невозможно. Легкая черная водолазка, черные спортивные штаны и кроссовки. На голове — черная балаклава. Он стал продолжением дерева, утренней тенью. На операцию взял Walther P99 с глушителем. Если придется открывать огонь — наверняка в ближнем бою. Патронов в магазине достаточно. Один выстрел — одна цель.
Часы с фосфорными стрелками показывали пять пятнадцать. Он решил подождать еще полчаса. На лужайке стало светло. Зону операции из поля зрения не выпускал. Откуда появился человек, заметить не успел. Что говорило о высокой выучке и подготовке. Достойный соперник.
…Шандор скинул лесную маскировку снайпера и не спеша подошел к лежащим телам. Достав бутылку воды, он полил нос и губы лежащего. Тот закашлялся. Шандор ласково похлопал по его щекам, придавив его грудь коленом к земле.
— Здравствуй, Мас, — сказал он на фарси, когда иранец открыл глаза. — Рад тебя видеть. Извини, что застал тебя в таком положении. Должен был сам разобраться с тобой. Меня опередили.
— Тебе все равно не спрятаться, мы найдем тебя… — Мас закашлялся и захрипел, колено сильно давило.
— Нет, Мас, у вас ничего не получится. Тебе не надо переживать.
— Ты сдохнешь, Шандор!
— Для начала отдам тебе должок… — Шандор выдернул нож из его предплечья, на рубашке выступило густое пятно. — За то, что ты сделал с моими родными в Париже.
Мас не мог шевельнуться, только дергал головой и хрипел.
— Ты же дал слово никого не убивать!
— Мое слово тебя не касается…
— Твоя жена визжала как свинья!
— А ты умрешь как баран. Ты не попадешь в свой рай, Мас…
Иранец пытался отбиваться одной рукой. Шандор перевернул его на бок. Задрал назад голову, обнажая кадык, резко ударил ножом и отпустил. Мас бился в траве, захлебываясь и хрипя. Жизнь выходила из горла с потоками крови. Он дернулся и затих.
Шандор бросил нож и перешел к Ахану, лежавшему без сознания. Он проявил милосердие. Душа Ахана отлетела без мучений. Шандор посмотрел лица еще двоих.
— Я вас не знаю, — сказал он. — Идите с миром.
И повернулся, чтобы оставить на лужайке живых и мертвых.
— Руки за голову! Не двигаться!
Приказ был отдан по-французски. Он оглянулся.
В трех метрах от него стоял человек среднего роста весь в черном. На голове черная балаклава. По тому, как на него смотрело дуло с глушителем, по расположению ног и тела Шандор понял, что имеет дело с профессионалом. На таком расстоянии одного прыжка не хватит. Противника не достать.
— Кто вы, месье? — спросил он. — Уверен, что у нас нет повода для ссоры.
— На колени!
Шандор только чуть-чуть повернул корпус, став лицом к неизвестному, как глушитель тихонько чмокнул. Пуля вошла в икроножную мышцу. Не смертельно, но очень больно. Шандор не удержался и свалился набок. Стрелок в балаклаве сменил позицию, зайдя ему в бок. Вне поля зрения.
— На колени! Быстро!
Шандор подчинился. Упираться на раненую ногу было больно, он привык терпеть боль. Пальцы сложил на затылке.
— Чем я обидел вас, месье?
— Молчать! Иначе продырявлю вторую ногу.
Это была не пустая угроза. Такие люди слов на ветер не бросают. Шандор их хорошо знал.
— Как вам будет угодно, месье, — сказал он. — Это какое-то недоразумение.
— Закрой рот, Шандор.
Стрелок зашел ему за спину. Шандор оценил, что противник находится примерно в полутора метрах от него. У него ранение. И он почти беспомощен.
38
11 мая, среда
X округ Будапешта, улица Harmat
5.58 (GMT+1)
Она полна сил. Рядом с Карлосом Катарина чувствовала себя способной на все. Захлестывали эмоции, ей хотелось то плакать, то смеяться. Она не отпускала его руку. Даже в пустом автобусе.
Карлос был ласков, но серьезен. Как всегда.
— Тебе нельзя возвращаться домой, — сказал он. — Есть место, о котором никто не знает, где ты можешь пожить неделю?
Катарина чуть не выпалила, что готова пожить у него. Вовремя сдержалась.
— Подруга уехала на два месяца в Эмираты.
— Где находится квартира?
— На улице Хармат.
Маршрут автобуса проходил по соседней улице.
— Ключи с собой?
Катарина похлопала по рюкзаку.
— Ношу на своей связке… Она оставила мне, чтобы я кормила рыбок. Кстати, совсем забыла, нечастные животные голодают третий день.
— Они не животные, они рыбы…
— Все равно голодают. Если сдохнут, подруга обидится… — Катарина вздрогнула. — Кто были эти люди?
— Не важно. Важно, что они вышли на тебя…
— А Ференц не пришел.
— Так и должно быть.
Катарина пыталась понять смысл сказанного.
— Он меня обманул? История про Службу древностей обман? Зачем? Зачем ему я?
— У меня нет всех ответов, — сказал Карлос, посматривая на улицу за окном автобуса. — Возможно, Ференц говорил тебе правду. Или часть правды. Ты была ему нужна.
— Для чего?
— Как червячок для карпа…
Она поняла: из нее сделали приманку. Ференц разбирался со своими проблемами за ее счет. Какой негодяй!
— Если позвонит, все ему скажу! Все, что про него думаю!
— Не позвонит.
— Ты думаешь?
— Он не сможет тебе позвонить. У тебя будет выключен телефон. Совсем.
Такой вариант Катарину не совсем устраивал. Точнее — не устраивал совсем. Из норки понемногу вылезал журналист.
