Карлос не любил получать конверты, которые не ожидал.
— Кто доставил? — спросил он, не притрагиваясь к посланию.
— Курьер какой-то. Сказал, что экспресс-доставка. Не дождался, пока распишусь.
Почту надо взять. Карлос встал из-за стола, принял конверт, поблагодарил. Когда охранник закрыл за собой дверь, осторожно положил конверт на стол. На лицевой стороне не было обозначений. Кроме наклейки, распечатанной на принтере: «Господину Карлосу, консультанту по антиквариату». Он пощупал бумагу кончиками пальцев. Содержимое плоское и упругое. Клапан заклеен. Карлос подцепил его кончиком ножа, аккуратно взрезал и отогнул. Показалась стопка белых полосок. Он медленно вытащил их.
Снимки формата А4, распечатанные на дорогой фотобумаге. Изображения четкие. На первый взгляд ничего особенного. Вот Карлос стоит у калитки особняка госпожи Эржибет Лакоци. Вот он у двери дома. Вот наполовину вошел, видна только спина. Вот выбегает, прыгая на гравий. А вот его спина исчезает на заднем дворе. Снимки невинные, но для полиции важнейшие. Снимали с большого расстояния. Хороший длиннофокусный объектив.
Фотографии он убрал в конверт и спрятал в стол. Посылка важная. Ему наглядно показали: ты в наших руках, деваться некуда, старайся изо всех сил. Он сильно недооценил заказчика и его желание получить украденную вещь. Настолько сильно, что допустил ошибку. Надо быть благодарным за этот конверт. Когда случится что-то важное, он не окажется беспомощным и слепым. Вопрос в другом: неужели у заказчика есть возможности отслеживать сигнал его мобильника? Ничем другим появление снимков объяснить нельзя.
Правила игры надо менять. Карлос знал, как это сделать. Из офиса он отправился в ближний бар. Там нашел того, кого искал.
Дюла был добрым малым, лентяем и бездельником. Лучше всего у него получалось потягивать пиво за стойкой. Дюла иногда оказывал мелкие услуги. Предложение Карлоса он принял с удовольствием. Еще бы не согласиться: ничего не делать, гулять, где захочешь, развлекаться — и за это платят деньги! Кто откажется?: Дюла не отказался. С телефоном в кармане он пошел к трамвайной остановке, как попросил Карлос, сел на «шестерку» и отправился тратить гонорар. Мало ли в Будапеште баров, которые его ждут.
Карлос следил за улицей. И увидел то, что хотел. Черный «Опель» с австрийскими номерами выскочил из-за угла и неспешно поехал за трамваем. Они уверены, что объект под контролем. Теперь невидимкой стал он. Есть фора примерно двенадцать часов, пока они поймут, что сигнал на карте привязан к другому человеку.
Ему надо подготовиться.
33
10 мая, вторник
Будапешт, Белградская набережная
20.48 (GMT+1)
Князь Польфи оказался не готов к тому, что ему предстояло. Он так переживал, что Ференц не позвонит, и так обрадовался его звонку, что согласен был на любые условия. За исключением одного: еще раз мучиться в уличном кафе. Он предлагал любой ресторан, самый дорогой, даже имеющий звезду «Мишлен», ужин за его счет, все, что угодно. Князь так просил, что Ференц согласился. При условии: князь приедет в центр города и получит сообщение, куда двигаться. Ференц будет ждать. Если опоздает, Ференц исчезнет.
Князь обещал исполнить все в точности.
Он приехал заранее и полчаса гулял по Ваци, пока не звякнуло сообщение: надо быть в кафе «Why not». У него две минуты. Князь никогда не был в этом заведении, но, к счастью, представлял, где оно находится. Он бежал так, что кого-то толкнул. И окончательно запыхался.
Ференц ждал за столиком в дальнем конце зала. Польфи свалился на стул и не мог отдышаться. Ференц остался равнодушен к его страданиям.
Придя в себя, князь спросил: можно ли взглянуть. К нему пододвинули сафьяновую коробочку, в какой хранятся обычно крупные броши или кулоны. Князь не успел удивиться, что размер так мал. Затаив дыхание, приподнял крышечку. На черном бархате зеленым огнем горел крупный кусок изумруда, гладко отполированный. Две грани были прямыми, третья — сколота. На поверхности камня виднелись глубокие вырезы в виде треугольных значков с полосками. Князь не удержался и прикоснулся к драгоценности. Палец ощутил легкий электрический удар. Князь отдернул руку.
— Что это? — тихо спросил он.
— Это сила…
Конечно, это была могучая сила. Сила, которую вложил сам Гермес Трисмегист. Как он мог быть так неосторожен? К реликвии вообще нельзя прикасаться.
— Но почему только кусок?
— Выбрал обломанный угол. Вероятно, скрижаль прятали в спешке…
— Да-да, конечно… Но я не узнаю надписи…
— На каком языке предпочитете, чтобы Гермес оставил надпись? — спросил Ференц с ухмылкой. — На венгерском, французском или английском?
— Конечно же, нет… Но что это?
— Шумерское письмо, разве не видите?
Ну, конечно! Как он мог не сообразить! Из древнего Шумерского царства вышла магия и алхимия! Конечно, Гермес оставил шумерским жрецам послание на их языке!
— Здесь написано по-шумерски: «солнце», — сказал Ференц.
Князь знал, что последняя, тринадцатая строчка, гласит: «Completum est quod dixi de operatione Solis»
[8]. Угол скола — правый нижний. Где и должно быть последнее слово. Все совпадает. И этот удар силы, который ощутил. Скрижаль — настоящая. Подлинная. Ее фрагмент у него в руках. Невероятное, невозможное счастье!
Насладиться князь не успел. Коробочка захлопнулась. Ференц спрятал ее в карман.
— Остальная скрижаль…
— В кувшине.
— Вы говорили, что скрижаль в осколках…
— Держали его в руках. Стелу нельзя вытащить, не разбив кувшин.
— А где сам кувшин?
Ференц улыбнулся.
— В надежном месте. Если со мной что-то случится, скрижаль будет уничтожена.
— Нет, — только и мог сказать князь.
— Все зависит от вас.
— Да-да, конечно…
Князю надо было собраться с мыслями. Он никогда не испытывал таких эмоций ни от одной вещи. Что было главным доказательством: скрижаль настоящая. И еще удар от камня. Надо приступать к главному.
— Сколько вы хотите? — спросил Польфи.
Ференц назвал цифру.
Князю показалось, что он ослышался, и переспросил.
— Сто миллионов евро, — повторил Ференц.
Такого князь не мог представить в ночном кошмаре.
— Но это… Это… Неразумно… Бессмысленно… Невозможно…
— Ваше право отказаться. Потрачу время и найду покупателей в Китае. Они заплатят.
— Стойте, — князь предостерегающе выставил руку. — Давайте говорить разумно…
