Блитцен и Хэртстоун так зачастили в Вальгаллу, что Хельги пришлось даровать им статус почетных гостей с правом приходить и уходить, когда вздумается. Но при этом он особо оговорил, что им не полагаются комнаты и ключи от мини-бара, равно как и любые виды бессмертия, а потому им надлежит соблюдать осторожность и избегать летящих предметов. И выдал Блитцу и Хэрту по шлему с надписью «ПОЧЕТНЫЙ ЭЙНХЕРИЙ», что их совсем не обрадовало.
Когда вечеринка подходила к концу, Блитцен хлопнул меня по спине, которая и так уже ныла от бесчисленных хлопков, полученных за этот вечер.
– Мы пошли, сынок. Надо немного поспать.
– Уверены, ребята? А то сейчас как раз самое интересное начнется. Перетягивание каната над шоколадным озером.
– Наверное, это весело, – знаками согласился Хэртстоун. – Но мы лучше все-таки увидимся завтра. Да?
Я понял, о чем он на самом деле хочет спросить: намерен ли я следовать своему плану насчет услуги, о которой попросил Одина.
– Да, – обещал я. – Завтра.
Блитцен ухмыльнулся:
– Ты хороший человек, Магнус. Это будет нечто…
Перетягивание каната прошло весело, хотя наша команда проиграла. Наверное, потому что замыкающим у нас был Хундинг, а ему хотелось искупаться в шоколаде.
Уже под утро усталый, счастливый и накачавшийся по брови газировкой «Херши», я побрел к себе в номер. У двери комнаты Алекса Фьерро я остановился ненадолго и прислушался, но ничего не услышал. Возможно, он все еще праздновал Ид-аль-Фитр с Сэм и Амиром. Оставалось надеяться, что праздник у них удался на славу. Они это заслужили.
Ввалившись в свой номер, я застыл в прихожей, капая шоколадом на ковер. Хорошо, что в отеле в прямом смысле фантастическая уборка номеров. Я вспомнил, как впервые вошел сюда после того, как умер, свалившись с моста Лонгфелло. Как таращился на все эти роскошества – кухню, библиотеку, диван перед огромным телевизором, атриум со звездами, мерцающими сквозь ветви…
С тех пор на моей каминной полке прибавилось фотографий. Каждую неделю там волшебным образом появлялись один-два новых снимка. Хотя некоторые были как раз старые, из семейного архива: мама, Аннабет, даже дядя Рэндольф с женой и дочками в их лучшие времена. Но были и недавние снимки нас с друзьями по девятнадцатому этажу, а еще фото с Блитцем и Хэртом, которое я сделал, еще когда мы все жили на улице. Мы тогда позаимствовали чей-то фотоаппарат, чтобы сделать групповое селфи. Как отель «Вальгалла» сумел заполучить этот снимок из мирового эфира, понятия не имею. Может, у Хеймдалля в облаке хранятся все когда-либо кем-либо сделанные селфи.
В тот раз я впервые почувствовал, что, войдя в номер, вернулся домой. Может, я и не буду жить в этом отеле вечно. На самом деле я совсем недавно обедал на том самом месте, где мне однажды суждено умереть. И все-таки… номер казался мне теперь вполне подходящим местом, чтобы повесить на стену свой меч.
Кстати, о мечах… Осторожно, чтобы не разбудить, я снял Джека в виде рунного кулона с шеи и положил на кофейный столик. Он что-то счастливо гудел во сне – может быть, грезил об Анаклузмос, мече Перси Джексона, или вспоминал всех клинков, которых когда-то любил. Я пока не очень представлял, как буду разыскивать Браги и уламывать его воспеть Джека, но об этом можно было подумать и потом.
Только я успел стащить с себя пропитанную шоколадом рубашку, как голос у меня за спиной произнес:
– У тебя могло бы возникнуть желание закрыть дверь, прежде чем переодеваться.
Я обернулся.
Алекс Фьерро стоял, прислонившись к дверному косяку, скрестив руки поверх кольчужной жилетки и сдвинув розовые темные очки на кончик носа. Он покачал головой, словно не веря своим глазам.
– Ты что, участвовал в боях в грязи и проиграл?
– А… – Я опустил взгляд. – Это шоколад.
– Ясно. Даже спрашивать не буду.
– Как Ид-аль-Фитр?
Алекс пожал плечами:
– Отлично, наверное. Много счастливых людей. Много еды и напитков. Родственники обнимают друг друга. Признаться, это не совсем мое.
– Верно.
– Я оставил Сэм и Амира в отличной компании всей их родни. Они были… Нет, даже не счастливые, а… В восторге? В экстазе?
– Вне себя от счастья? – предположил я. – На седьмом небе?
Алекс посмотрел мне прямо в глаза:
– Да. Это подходит.
Кап… Кап… Я продолжал самым очаровательным образом капать на ковер шоколадом.
– Ладно, – продолжал Алекс. – Я тут подумал над твоим предложением…
У меня перехватило горло, аж дышать стало трудно. Может, у меня аллергия на шоколад, а я и не знал? И вскоре я познаю еще один интересный способ умереть…
– О чем? – просипел я.
– Насчет особняка, – уточнил Алекс. – А ты о чем подумал?
– А, конечно. Насчет особняка. Ясное дело.
– Пожалуй, я в игре, – сказал он. – Когда начнем?
– О, отлично! Завтра можно все осмотреть – ключи у меня есть. А потом придется подождать, пока адвокаты сделают свою работу. Может, через пару недель?
– Идеально. А теперь иди в душ – смотреть на тебя тошно. Увидимся за завтраком.
– Ладно.
Он повернулся, чтобы уходить, но вдруг остановился.
– Да, еще кое-что. – Он подошел ко мне. – Я еще думал про твои слова насчет вечной любви и всего такого…
– Я не… это было не…
И тогда он взял мое липкое лицо в ладони и поцеловал.
Интересно, можно ли полностью растаять, раствориться в шоколаде на молекулярном уровне и пролиться лужей на ковер? Потому что именно так я себя ощущал тогда. Уверен, Вальгалле пришлось несколько раз воскрешать меня, пока длился этот поцелуй. Иначе совершенно непонятно, как я уцелел до того мгновения, когда Алекс наконец отстранился.
Он оценивающе оглядел меня своими разными глазами, карим и янтарным. У него появились шоколадные усы и бородка, и жилетка тоже была вся в шоколаде.
Буду честен. Часть меня вопила: «Алекс же сейчас парень! Я только что целовался с парнем! И что я по этому поводу чувствую?»
А другая часть отвечала: «Я и Алекс Фьерро только что поцеловались. И я по этому поводу в полном восторге».
На самом деле я мог бы сморозить какую-нибудь позорную чепуху типа вышеупомянутых уверений в вечной любви. Но Алекс спас меня.
– Ну… – Он пожал плечами. – Я еще подумаю на этот счет. А ты пока все-таки прими душ.
И он ушел, насвистывая что-то очень похожее на песенку Фрэнка Синатры «Возьми меня на Луну», которая звучала в нашем лифте.
Я отлично умею исполнять приказы. Пошел и принял душ.
Глава XLVIII
Дом Чейзов превращается в «Чейз-спейс»
