– Перси, – вмешался Алекс. – Уважай гендерную идентичность.
– Ну ладно, – согласился он. – Просто как бы странно, что я не знал.
– С другой стороны, ты только в прошлом году выяснил, что эта ручка пишет, – напомнила Аннабет.
– Это удар ниже пояса, Полубогиня Мудрости.
– Не важно! – встрял Джек. – А важно, что Анаклузмос здесь, она прекрасна и она встретила меня! Может, вы, ну… оставите нас наедине, чтобы мы могли поговорить о своем, о мечном?
Алекс ухмыльнулся:
– А что, отличная идея! Как насчет дать мечам узнать друг друга поближе, а самим пообедать? Магнус, ты уже оклемался, не подавишься фалафелем?
Глава II
Фалафель в пите и Рагнарок на десерт
Поесть мы расположились на спардеке. (Видите, как я уже освоился с морскими словечками!)
После непростого утра, когда я потерпел столько неудач, я чувствовал, что в полной мере заслужил свой хорошо прожаренный колобок из нута в пите с ледяными ломтиками огурца и от души наперченным кебабом из баранины. Еду для обеда на свежем воздухе собирала Аннабет. Она отлично знала мои вкусы.
Одежда моя быстро высохла на солнце. Теплый бриз приятно овевал лицо. Гавань бороздили катера и моторки, небо – самолеты, направлявшиеся из аэропорта Логана в Нью-Йорк, Калифорнию и Европу. Казалось, весь Бостон напружинился, как школа без одной минуты три, когда вот-вот должен раздаться звонок с уроков, – все только и ждали возможности вырваться из центра куда-нибудь за город, раз уж выдался такой чудный денек.
Что до меня, то я мечтал об одном: сидеть на месте ровно.
Джек и Анаклузмос стояли в бухте каната, опираясь рукоятями на леер артиллерийской палубы. Анаклузмос вела себя, как и положено нормальному неодушевленному предмету, зато Джек потихоньку придвигался к ней поближе, заговаривая ей зубы. Его клинок сверкал такой же темной бронзой, как и ее. К счастью, Джеку было не привыкать к молчаливым собеседникам. Он шутил. Он сыпал комплиментами. Он, как одержимый, то и дело вставлял в свои байки громкие имена: «Как-то раз мы с Тором и Одином зависали в одной таверне…»
Если все его усилия и возымели какое-то действие на Анаклузмос, она и виду не подала.
Перси скомкал пустую обертку от фалафеля. Этот чувак умеет не только дышать под водой, но и жратву заглатывать одним махом, словно кашалот.
– Ну и, – сказал он, – когда вы отчаливаете?
Алекс взглянул на меня, вскинув бровь, будто присоединился к вопросу: «Да, Магнус, когда мы отчаливаем?»
Я старательно обходил эту тему в разговорах с Фьерро все последние две недели. Не слишком успешно.
– Скоро, – ответил я. – Правда, мы точно не знаем, куда направляемся и как долго придется туда добираться…
– Ага, со мной постоянно такая история, – вставил Перси.
– …но нам надо отыскать этот здоровенный корабль мертвецов, который придумал Локи, до дня летнего солнцестояния, когда он отправится в путь. Сейчас он стоит на якоре где-то у границы Нифльхейма и Йотунхейма. По нашим прикидкам, это недели две пути.
– То есть, – сказал Алекс, – по-хорошему надо было бы уже отчалить. И нам всяко придется выдвинуться до конца этой недели, не важно, будем мы к тому времени готовы или нет.
В черных стеклах его очков я мог полюбоваться, как перекосилась от беспокойства моя физиономия. Мы оба знали, что до состояния «мы готовы» нам как пешком до Нифльхейма.
Аннабет сидела, подобрав под себя ноги. Ее светлые волосы были собраны в хвост, на синей футболке красовалась желтая надпись «Колледж проектирования экологичных решений, Калифорнийский университет в Беркли».
– Герои никогда не бывают готовы, верно? – заметила она. – Мы просто делаем все, что в наших силах.
Перси кивнул:
– Угу. И обычно это работает. Мы же до сих пор живы.
– Хотя ты то и дело нарываешься. – Аннабет шутливо двинула его локтем в бок.
Перси обнял ее за плечи, и она уютно прислонилась к нему. Он поцеловал локоны у нее на макушке.
При виде этой трогательной картины сердце мое сжалось.
Я был рад за свою двоюродную сестру, но это напомнило мне, как много стоит на кону и как важно остановить Локи.
Мы с Алексом уже мертвы. Мы никогда не станем старше. Так и будем жить в отеле «Вальгалла» до самого Судного дня (если, конечно, нас не прикончат раньше за пределами Вальгаллы). Самое лучшее, на что мы могли рассчитывать, – это готовиться к последней битве, одновременно стараясь отдалить Рагнарок на столько веков, на сколько получится, а потом, когда он все-таки неизбежно случится, выступить вместе с армией Одина из Вальгаллы и умереть как герои среди пылающих Девяти Миров
[5]. Круть.
Но Аннабет и Перси могли прожить нормальную жизнь. Им уже удалось окончить школу и не умереть (Аннабет рассказывала, что для греческих полубогов школьные годы – самые опасные), а осенью они пойдут в колледж на Западном побережье. Если им удастся дожить и до его окончания, у них появится вполне реальный шанс уцелеть до самой старости. Они смогут спокойно жить в мире смертных, не опасаясь, что на них каждые пять минут будут накидываться чудовища.
Но если мы с друзьями не сумеем остановить Локи, мир – все Девять Миров – рухнет через несколько недель. Вот только, ну… не надо на меня давить!
Я отложил свой фалафель в пите. Даже он не способен прогнать некоторые мрачные мысли.
– А вы, ребята? – спросил я. – Уже сегодня возвращаетесь в Нью-Йорк?
– Ага, – сказал Перси. – Мне вечером с ребенком сидеть. Счастья полные штаны.
– Ну да, точно, – вспомнил я. – У тебя же недавно сестренка родилась.
И подумал: «Еще одна бесценная жизнь, висящая на волоске».
Но этого я говорить не стал и кое-как изобразил улыбку:
– Поздравляю, парень. Как ее зовут?
– Эстель. Это в честь моей бабушки. То есть бабушки по маминой линии, конечно, не по Посейдоновой.
