— Да, слушаю вас.
— Это музей-усадьба? Соедините меня с директором.
— Он занят. Что ему передать?
— Сильно занят?
— Сильно.
— Ну тогда передайте, что возле входа, там, сбоку, лежит посылка. Для него. Лично. И скажите, чтобы он поторопился, потому что долго она лежать не будет. Так что пусть сходит посмотрит… Желательно — рысью. И переложит. А я к вам заеду. После. Как только освобожусь.
— Кто заедет? Кто это говорит?
— Этого говорит следователь по особо важным делам Федеральной службы безопасности по Ленинградской области подполковник Абрамов. Можете записать мою фамилию, должность и звание. И передать… И не забыть… И доложить… А я перезвоню. Через пять минут… И очень советую — поторопиться. Вам. И вашему уважаемому директору. Чтобы не пришлось по повестке…
— Вам тут звонили и просили.
— Кто звонил?
— Подполковник Абрамов. Из ФСБ.
— Кто? Зачем я ему?
— Он сказал, что там посылка и чтобы вы шли. Рысью.
— Так и сказал?
— Так и сказал…
Совсем с ума сошли силовики. Совсем обнаглели! Сапогами своими хромовыми в храмы искусств. Без всякого пардона!
— И еще он сказал, что перезвонит через пять минут, чтобы проверить.
— Хорошо, я спущусь, посмотрю. Где это?
Вздохнул. Встал. Пошел.
Вышел.
Увидел… Что там такое?
Подошел поближе.
Наклонился.
Вгляделся…
Что?
Как?!
Ни … себе! Так это же. Это! Это!
И все забегали.
И все зазвонили.
И все закрутилось на безумных оборотах…
А подполковник Абрамов так и не перезвонил. Хотя — обещал.
Лес.
Все лес и лес. Разбитая в хлам дорога. Микроавтобус бросает на кочках. Магомед стонет и скрипит зубами от боли.
Ничего — потерпит. Рану ему перевязали, кровь остановили — сразу не помрет. После — помрет…
— Куда дальше?
— Туда. Там поворот будет с указателем на заповедник. Нам — направо.
— Не врешь?
Хотя что ему врать — он и так все рассказал. Ни прибавить ни убавить. Ему теперь изворачиваться и лгать без толку.
Точно — указатель. На заповедник. Далеко забрались ребята.
— Ты там был?
— Был, один раз. Мне дорогу показывали и велели запомнить. Я запомнил.
— А для чего сказали?
— Нет…
Втемную с Магомедом сыграли. Но — качественно. По сценарию провели. Интересно, а если бы не он?
Тогда кто-нибудь другой. Потому что в таких делах на одну лошадку не ставят — страхуются. А «гость» этот явно не дурак, раз такую комбинацию придумал.
Или это не он?
А вот и спросим.
Поворот. Грунтовка. Какие-то заросшие лесом развалины.
Может, выйти, оглядеться?
Нет, тут лучше внаглую, чтобы не насторожить их.
— Куда?
— Вон туда — к трубе.
Киснет «сосед». Боится. Эй, Магомед, взбодрись. Может, это не ты виновен. Может, это не твоих родственников надо за Османа. Вот мы сейчас спросим и разберемся. И отпустим тебя на все четыре стороны. Если, конечно, не подведешь, если сыграешь все правильно.
Труба.
Под трубой люди. И машина — еще один микроавтобус.
Люди приличные, в костюмчиках, штиблетах и плащиках.
Впрочем, теперь все так выглядят. И отъявленные бандиты тоже. Это раньше они в татуировках и красных пиджаках, а нынче причесались, в бизнесмены подались, в депутаты, в члены разные на всех уровнях. Так что прикид ничего не значит. Тут лучше не расслабляться, не по одежке встречать…
Махнули рукой.
Притормозить.
Осадить.
Всматриваются в лобовое стекло. Увидели, узнали Магомеда. Не узнали водителя. Ну это — полбеды.
Потянуть ручник.
И автомат. Так чтобы удобней было его перехватить.
Приоткрыть дверцу.
— Здравствуй, Магомед.
— Здравствуйте…
Гладенький господин. Как колобок. А при нем три телохранителя с оттопыривающимися подмышками и кулаками с твое ведро. По мордам — «бычки», не профессионалы. Профессионалы были бы никакими — серенькими и невзрачными, но шустрыми и опасными. А эти красуются, головами крутят… Как бы совсем им их не открутили… В телохранителей играют как из кинофильмов голливудских… Кто еще?
Вроде никого. Водитель в машине сидит. Да и зачем им лишние люди? Смотрит Колобок, глазки быстрые, хитренькие. Непростой дяденька.
— Ты почему, Магомед, в бинтах?
— Зацепило малость.
Молодец, помнит реплики.
— Привез?
— Привез.
— Ну, давай смотреть.
Магомед кивнул водиле. Тот быстро, суетясь, выскочил, пошел открывать дверцу. Колобок и телохранители сместились в сторону. Хотя должны были рассредоточиться и перекрыть сектора. Ну точно, «бычки», причем годовалые.
Открыть, откатить дверцу. Смотрите.
— А охрана где?
— За нами полиция увязалась. Они там.
— Это плохо, что полиция. Наследили?
Пожатие плеч, как в сценарии.
— А носилки где? Здесь только три штуки.
— Столько передали.
Правильный ответ. По роли.
Колобок нахмурился, кивнул телохранителям. Те полезли внутрь. Аж сразу двое. Выдернули, подняли, вынесли носилки.
— Посмотрите.
Вытащили ножи, резанули брезент. Распластали носилки надвое от верха до низа. Колобок побагровел, пошел пятнами. Как бы его, сердечного, инсульт не хватил раньше времени.
— Другие!
Вторые носилки порезали. Упорные ребята. Таким бы гири золотые ножовками пилить — они бы справились.
Колобок повернулся к Магомеду:
— Где?
— Что?
— То, что должно было быть в носилках!
— Я не знаю… Честное слово. Это не я!
Магомед занервничал, стал пороть отсебятину. Не по роли пошел. Это плохо.
— Телефон!
Колобок набрал номер. Чей? Скорее всего, отсутствующих охранников. Совсем отсутствующих. Окончательно. Упорный дядя. Посмотрел пристально на Магомеда и на «водителя».
