– Ты знаешь, почему я ушел.
Кевин усмехнулся:
– Тоже мне святоша нашелся.
Беньи впился в него глазами и не отводил взгляда. Когда Кевин наконец посмотрел в сторону, Беньи спросил:
– Что произошло, Кев?
Кевин захохотал и развел руками:
– Ничего. Все нажрались. Сам знаешь, как это бывает.
– Что у тебя с рукой?
– Ничего!
– Я видел Маю в лесу. Это было не похоже на «ничего».
Кевин развернулся с таким видом, будто хотел ударить Беньи клюшкой. Губы его задрожали, зрачки вспыхнули.
– Чего это ты вдруг? Какая теперь разница? Тебя ведь вчера здесь не было! Тебе больше нравится ездить в Хед и торчать там с кем попало, чем праздновать победу с друзьями! С твоей командой.
Беньи не сводил взгляда с его ресниц. Кевин снова отвел глаза и запустил шайбу так высоко над воротами, что она могла бы подпасть под категорию охотничьего боеприпаса. Он пробормотал:
– Мне так тебя не хватало.
Беньи промолчал – это всегда выводило Кевина из себя, и он заорал:
– Ты просто свалил! Ты всегда уходишь, когда ты мне нужен! Лит заблевал всю кухню, кто-то врезался в дверь так, что на ней остался след! Представляешь, что скажет отец, когда вернется домой? Ты это понимаешь или проторчал уже все мозги…
– Мне плевать на твоего отца. Я хочу знать, что случилось вчера, – перебил его Беньи.
Кевин быстро подошел к воротам и ударил по перекладине, так что клюшка разломилась на два острых снаряда, один из которых пролетел возле лица Беньи на расстоянии вытянутой руки, но тот и глазом не моргнул.
– Что-о-о? Тебе плевать на моего отца?.. Ах ты неблагодарный ублюдок… кто платил за твои коньки, клюшки и амуницию в последние десять лет? И тебе на него плевать? Думаешь, у твоей матери были на это деньги? Отец был прав. Он мне всегда говорил! Ты просто паразит, Беньи. Гребаный паразит. Ты можешь жить только за чужой счет!
Беньи сделал пару шагов вперед, не больше. Лицо его было неподвижно.
– Что случилось вчера, Кев?
– Что ты хочешь узнать? Что? Это допрос? В чем проблема?
– Не бзди, Кев.
– Ты это мне? Еще непонятно, кто из нас бздит! Ты просто вонючий… ты…
Беньи так быстро шагнул вперед, что последние слова Кевин выдохнул ему прямо в лицо. Их лица были в паре сантиметров друг от друга. Беньи смотрел на него не мигая.
– Ну? Давай же, скажи, Кев. Кто я?
Пульс у Кевина отдавался во всей коже, из глаз текло, сбоку на шее виднелась синюшная отметина, будто от удара чьего-то маленького кулака. Попятившись, он взял второй кусок клюшки и запустил ею по воротам так, что раздался долгий металлический звон.
– Пошел вон, Ович. Ты достаточно пожил за наш счет.
Кевин не обернулся, чтобы посмотреть ему вслед. Даже когда хлопнула дверь.
Они вернулись поздно. Дом был таким, каким они оставили его накануне. Сын притворялся спящим, они не стали к нему стучаться. На столе в кухне отец нашел два клетчатых листа формата А4, где Кевин подробно расписал статистику каждого периода матча по минутам. Игровое время, броски, передачи, голы, игра в большинстве и меньшинстве, владение шайбой, нарушения, ошибки. Пару минут отец изучал бумаги при свете лампы и улыбался так, как позволял себе, только когда его никто не видит. Он был так горд, что на его месте человек, чуть менее владевший собой, поднялся бы наверх и поцеловал спящего сына в лоб.
Мать заметила то, чего не увидел отец. Картины висели не в том порядке. Стол в гостиной стоял криво. Под ножкой дивана застрял кусочек полиэтилена. И главное – след на двери в подвал.
Увидев, что муж на кухне, она глубоко вздохнула и со всей силы саданула чемоданом по двери. Прибежал муж, но она сказала, что просто споткнулась. Он помог ей встать, обнял и прошептал:
– Дорогая, не стоит расстраиваться, это всего лишь дверь, подумаешь, след.
Затем показал ей лист А4 и сказал:
– Они выиграли!
Она засмеялась ему в рубашку.
24
Когда в понедельник рано утром в школе сработала сигнализация, в охранном предприятии не стали звонить в полицию: им сюда все равно добираться не один час. Они позвонили одной из учительниц. И не случайно выбрали ту, чей младший брат был как раз сотрудником охранного предприятия, чтобы ему не пришлось тащиться за собственными ключами. Учительница вышла из машины на пустую парковку, подняла воротник пальто и устало взглянула на брата:
– Ты иногда такой ленивый, что я думаю, правда ли ты приходишься своим детям родным отцом.
Брат засмеялся:
– Ладно, сестрица, кончай ныть, сама жаловалась, что я тебе редко звоню!
Учительница фыркнула и, взяв у него фонарик, открыла дверь школы.
– Небось опять снег с крыши попадал на датчики на заднем дворе.
Они прошли по коридору, не включая свет. Когда кто-то вламывается в школу, свет здесь зажигается автоматически. Но какой идиот будет взламывать школьную дверь утром в понедельник?
Беньи проснулся от резкого света, хотя лампы давно были включены. Стрельнуло в спине. Во рту был вкус самогона и орешков с перцем чили, что наводило на тревожные мысли, поскольку никаких орешков он не припоминал. Сонно поморгав, он заслонился рукой и посмотрел на человека, светившего фонариком ему в лицо. Светить в глаза было не обязательно, но ей не хотелось к нему прикасаться, очень уж от него воняло, а по-другому не разбудишь.
– Ты, видимо, решил меня разыграть, – вздохнула учительница.
Беньи с трудом поднялся с банкеток, которые сдвинул, чтобы можно было на них поспать. Развел руками с видом самого усталого волшебника на земле:
– Директор вечно говорит, чтобы я приходил на уроки вовремя. И вот: тадам! А что, рановато? Который час?
Беньи пошарил в карманах. Часов не было. Смутные воспоминания о минувшей ночи не позволяли исключить, что часы он пропил. Чем именно он руководствовался, когда решил завершить свою маленькую одиссею, незаконно проникнув в школу, Беньи вспомнить не мог, но тогда идея наверняка представлялась ему гениальной.
Учительница молча вышла в коридор и сказала что-то охраннику. Он напишет в отчете, что это был ложный вызов, – младшие братья независимо от возраста всегда делают, как велят им старшие сестры. Вернувшись в кабинет, учительница раскрыла окна, чтобы проветрить. Она понюхала куртку Беньи и скривилась.
– Только не надо говорить, что ты принес в школу наркотики.
Беньи сделал слабую попытку поднять руку:
– Да мне бы… мне бы… мне бы и в голову не пришло! Зачем их сюда нести? Я их употребил внутрь. Потанцуем?
