Она подошла к массивному креслу-качалке и глянула на него так, словно перед нею стоял гигант. После чего стала неловко елозить руками по подлокотникам кресла, пытаясь сдвинуть его с места.
– Позвольте мне! – немедленно предложил свои услуги Гиббс. Он легко оторвал кресло от пола и осторожно переставил его чуть подальше. Из-за кресла показался краешек стола. На столе стояла большая коробка из-под обуви. Она была открыта и повернута к потенциальным зрителям своей открытой стороной. До ужаса знакомая картина. Но как? Почему здесь?
– Как она сюда попала? – поинтересовался Гиббс слегка хрипловатым голосом.
– Из Управления полиции города Бофорт. Эту работу сделала ваша бабушка.
Гиббс в изумлении уставился на пожилую даму.
– Прошу прощения, но я не вполне понимаю вас. Что это такое?
– Так она вам никогда ничего не рассказывала?
– Нет, – отрицательно качнул головой Гиббс.
Наступила очередь изумиться уже Деборе. Она вперила в него сверкающий взгляд.
– Это же полное, можно сказать, детальное воспроизведение картины преступления. Так сказать, реконструкция, в основе которой лежит реальный уголовный случай. Наверняка вы ведь слышали о Френсис Глесснер Ли, не так ли?
– Понятия не имею, кто это такая.
Дебора недовольно поджала губы, как это делают строгие учительницы, когда их разочаровывает ответ лучшего ученика класса. Потом она сделала глубокий вдох.
– Отец Эдит работал детективом в управлении полиции города Уолтерборо. Эдит всегда интересовалась работой отца. Вполне возможно, родись она позднее, то наверняка пошла бы по его стопам. Но в те годы женщины-криминалисты – это было неслыханно. Но у Эдит были и другие таланты. Например, она увлекалась живописью и даже занималась в колледже на факультете искусствоведения. В годы учебы она и узнала о существовании небезызвестной Френсис Глесснер Ли. В 1936 году эта женщина стояла у истоков создания отделения судебной медэкспертизы в Гарварде, которое было открыто в том же году. Собственно, в каком-то смысле слова Ли была предтечей в создании судебно-медицинской экспертизы уже в современном понимании этого слова.
Дебора посмотрела на нас, словно ожидая прочитать на наших лицах понимание всей важности вклада неизвестной нам особы в развитие криминалистики. Но поскольку наши лица остались безучастными, то она продолжила:
– Френсис создавала такие своеобразные кукольные домики, в которых воспроизводила сцену того или иного преступления. Эти макеты использовались потом в качестве обучающих пособий для начинающих детективов. По ним они учились отыскивать мельчайшие улики преступления. Свои кукольные домики она называла «крепкими орешками». Эти «крепкие орешки» очень помогали полиции в расследовании преступлений, связанных с неожиданными или внезапными смертями. Она говорила, что действует в полном соответствии с главным постулатом, которым руководствуется в своей работе полиция: накажи виновного, оправдай невинного и докопайся до истины, которая порой бывает сокрыта от посторонних глаз, подобно ядру ореха в скорлупе. Эдит, с ее художественным образованием, со знанием всех тонкостей работы следователя, тоже попробовала создать несколько уже своих кукольных домиков, воспроизводящих те уголовные дела, которые расследовал ее отец. А после замужества она стала мастерить такие наглядные пособия уже для местной полиции.
Мы с Гиббсом инстинктивно придвинулись ближе, чтобы получше разглядеть содержимое коробки. Типичное учреждение середины пятидесятых годов прошлого века. Кабинет. Никаких электронных устройств. В углу письменного стола – черный телефон. Его гибкий шнур обмотан вокруг шеи мужчины, лежащего рядом с письменным столом на ковре с восточным орнаментом. Миниатюрная подставка для карандашей валяется перевернутой на письменном столе. Рядом лежат рассыпавшиеся в разные стороны крохотные карандашики, напоминающие такие маленькие зубочистки. В центре письменного стола, на самом видном месте, – фотография в рамке, на которой запечатлена женщина с двумя детьми. Вокруг фотографии тоже валяются карандаши. Глаза мужчины слегка вылезли наружу, лицо жертвы сделано из искусственной кожи, узел галстука у него сдвинут набок, так, что видны темно-синие следы на шее.
– Вот конкретный случай. Мужчина изменил своей жене с собственной секретаршей и был пойман супругой с поличным. Однажды, когда муж задержался на работе допоздна, жена неожиданно нагрянула к нему в офис. Предварительно она убедилась, что больше в конторе никого нет. После чего поквиталась с неверным мужем за все. Но попутно задела и фотографию тоже. – Дебора показала на фотографию в рамочке. – Как ни странно, но именно эта фотография и навела сыщиков на след преступника. Ведь убийца поставила ее посредине стола уже после того, как задушила мужа. Взгляните! В момент совершения преступления его кресло-качалка было повернуто в противоположную от стола сторону. Именно поэтому она и сумела совладать со взрослым мужчиной. Так сказать, эффект неожиданности.
Мы с Гиббсом ошарашенно уставились на Дебору Фуллер. Эта женщина вдруг предстала перед нами совершенно в ином свете.
– А вы, оказывается, хорошо разбираетесь во всех хитросплетениях бабушкиной работы, – уважительно заметил Гиббс.
Пожилая женщина согласилась с ним едва заметным кивком головы.
– Не забывайте, молодой человек. Когда-то я училась на юридическом факультете. Правда, потом мне пришлось оставить учебу и вернуться в Бофорт, чтобы ухаживать за больной матерью в последние годы ее жизни. Мы с Эдит сдружились, хотя по возрасту она больше подходила в подруги моей маме, чем мне. Вот так я впервые узнала о том, что Эдит Хейвард работает на полицию. Она не особо любила распространяться на эту тему.
Гиббс покрутил головой в разные стороны.
– Лично я и понятия не имел об этой стороне ее жизни.
– Да, об этом ее хобби знал лишь очень узкий круг людей. Кстати, муж Эдит категорически не одобрял ее занятия. Она смастерила с дюжину таких кукольных домиков. Однако после того, как Кэл уехал из города, Эдит попросила руководство полиции вернуть ей обратно все ее работы. Она так и не призналась мне, в чем именно была причина такого ее решения. Вот этот единственный кукольный домик сохранился потому, что на тот момент он находился в полицейской академии штата Джорджия. Наверное, остальные она спрятала где-то в доме. Надеюсь, со временем вы их отыщете.
Дебора взглянула на меня с надеждой. Я нервно сглотнула слюну.
– Уже отыскали. В мансарде. Их там порядка десяти штук. Для нас эта находка стала самым настоящим потрясением.
– Они совершенно необычны, ее кукольные домики, правда? И какая изумительная проработка всех, даже самых мельчайших деталей. Ведь эти карандаши… ими можно писать. Кресло-качалка тоже в рабочем состоянии, на нем вполне можно качаться туда-сюда. Причем угол наклона точно такой же, как у оригинала. И все другое тоже… газетные заголовки, пятна крови на стенах, настенный календарь с устаревшей датой… Все эти детали помогают в конечном счете распутать преступление.
