– У нас договоренность о встрече с Деборой. Она на месте?
– О да. Она уже ждет вас. Поднимайтесь по лестнице, ее кабинет – первый справа.
Мы поблагодарили Синтию и стали подниматься вверх по длинной прямой лестнице, держась за массивные перила из темного дерева. Старые половицы слегка поскрипывали под нашими ногами.
Кабинет Деборы был очень похож на архивное хранилище в какой-нибудь библиотеке. Все четыре стены комнаты заставлены стеллажами, оставляя свободными лишь оконные проемы. Полки завалены книгами и папками с бумагами. Ворох бумаг заполнял и весь периметр учительского стола на металлических ножках. В первую минуту я даже не заметила саму Дебору. Но вот что-то громко стукнуло позади нас. Мы с Гиббсом повернулись на звук и увидели Дебору, стоящую на высокой стремянке со стопкой книг в руках, причем самая верхняя книжка уже угрожающе сползла набок, намереваясь свалиться на пол. Одна книга уже лежала на полу, раскинув страницы в разные стороны, напоминая мертвую птицу с распростертыми крылами.
Гиббс проворно подскочил к женщине и забрал у нее стопку, а потом стал рядом со стремянкой и принялся страховать каждое ее движение, пока она медленно и очень осторожно спускалась вниз.
– Спасибо! – поблагодарила Дебора прочувствованным тоном, глянув на Гиббса поверх очков. – Буду вам крайне признательна, если вы отнесете книги на мой письменный стол.
На столе у Деборы не было и пяди свободного места. Я стала осторожно складывать бумаги, чтобы освободить хотя бы малую толику пространства. Попутно заметила две небольшие фотографии в рамочках, примостившиеся на самом краю стола, тоже грозя в любой момент свалиться вниз. На обеих фотографиях были запечатлены коты. Судя по всему, даже один и тот же. Никаких фотографий детей, внуков или прочих родственников. Предпочтение дамы было отдано всецело кошкам. Вот интересно, задалась я невольным вопросом. Со временем Лорелея и Оуэн съедут от меня. Гиббс тоже перестанет навещать после того, как заберет из дома те вещи, которые ему нужны. И снова я останусь одна. Придется, пожалуй, тоже завести себе кота или даже целых двух, чтобы они составили мне компанию. Почему-то от одной только мысли о подобной перспективе у меня больно сжалось сердце.
На Деборе был стеганый жилет с аппликациями, опять же в виде кошек, играющих с клубками пряжи. Короткие брюки цвета хаки были закатаны вверх гораздо выше, чем это диктует нынешняя мода. На ногах – те же удобные туфли, в которых она была, когда приходила к нам в дом. Глаза ее возбужденно горели, словно предчувствуя что-то необычное. А когда она сложила руки перед грудью, то я даже подумала, что вот сейчас она примется радостно потирать их, предвкушая занимательный разговор.
– Спасибо, что пришли вдвоем. Очень рада видеть тебя, Гиббс. Ведь в последний раз мы с тобой встречались, если мне не изменяет память, на похоронах твоей бабушки.
– Да, мэм. Страшно занят на работе. Одна из моих коллег ушла в декретный отпуск, а всем остальным работы только прибавилось.
Речь Деборы была такой чистой, что я невольно задалась вопросом. Откуда она родом? Неужели из Бофорта? По рассказам других я знала, что когда-то она нянчилась еще с отцом Кэла. Но наверняка она возилась с ребенком уже в подростковом возрасте. А говорит она совсем не так, как Лорелея или даже Гиббс. Не добавляет гласные звуки в конце коротких односложных слов и не проглатывает согласные, как все южане.
– Вы родились в Бофорте, миссис Фуллер? Никак не могу определить по вашему акценту, откуда вы родом.
В горящем взгляде пожилой женщины вспыхнули озорные искорки.
– Я истинная уроженка здешних мест. Наша семья владела землями в окрестностях Бофорта начиная с тех незапамятных времен, когда власти стали выделять здесь земельные наделы в частное пользование. А что касается моего акцента, то покойная матушка всегда учила говорить меня правильно, без этого медлительного растягивания слов, которое свойственно всем южанам, и без проглатывания окончаний. А потому многие принимают меня за уроженку Новой Англии.
Я непроизвольно улыбнулась. Так вот почему я сразу же, с момента нашей первой встречи, почувствовала симпатию к этой женщине.
– В нашу прошлую встречу вы сказали, что у вас здесь есть что-то такое, что может заинтересовать меня.
Пожилая дама энергично закивала головой.
– О да! Думаю, Гиббсу это тоже будет интересно. Ступайте за мной.
Она сняла с крюка, вбитого в боковую стенку одного из стеллажей, ремень со связкой ключей на конце. Ремень был с виду явно самодельный, с наколками по всей длине: все те же коты, марширующие в разные стороны.
Дебора остановилась возле одной из запертых дверей и, повернувшись к нам, одарила немного таинственной улыбкой, явно интригуя нас, после чего стала перебирать связку с ключами в поисках нужного ей.
– Мы открываем это помещение только по специальной договоренности. Здесь полно самых разных исторических артефактов. Кое-что было нами приобретено. Другие вещи наше общество получило в дар. Главным образом от жителей города, желающих сохранить семейные реликвии для будущих потомков.
Она вставила ключ в старый замок и открыла дверь, широко распахнув ее перед нами.
– Взгляните сами!
Мы с Гиббсом переглянулись, а потом одновременно шагнули за дверь. Мне потребовалось какое-то время, чтобы глаза адаптировались к тусклому освещению в комнате. На всех окнах висели тяжелые портьеры, перекрывая горячему южному солнцу малейшую возможность проникнуть внутрь. Небольшая же люстра с фарфоровым абажуром на две лампочки, висевшая под самым потолком, тоже давала совсем немного света для того, чтобы можно было разглядеть все те сокровища, которые хранились в этой комнате. Вдоль одной из стен стояли небольшие стеклянные витрины, напоминающие старомодные горки, в которых были выставлены ювелирные украшения, портретные миниатюры, карманные часы. Предметы мебели были хаотично разбросаны по всей комнате. Возле каждого экспоната виднелось написанное от руки подробное описание артефакта, вставленное в изящную деревянную рамочку. Вот старинная детская лошадка-качалка, рядом – колыбель для младенца, чуть поодаль, уже в другом углу комнаты, современный женский манекен, но облаченный в туалет образца середины девятнадцатого века. Пышная юбка на обручах, шляпка с перьями. Действительно, нагромождение самых разных предметов, рассмотреть которые можно было, лишь пробираясь между экспонатами, словно по лабиринту.
Я снова взглянула на Гиббса, но он только выразительно пожал плечами в ответ, давая мне понять, что он, как и я, не имеет ни малейшего представления о том, что конкретно мы ищем. Вот он извлек из стопки белья женский корсет и смешно пошевелил бровями. Я не смогла удержаться от улыбки.
– Миссис Фуллер, что конкретно вы хотели показать мне? – спросила я, повернувшись к Деборе. – Что-то необычное?
– Именно так! Необычное! – воскликнула она, даже не пытаясь скрыть свое стремительно нарастающее возбуждение. – Вон там! Взгляните!
