В довершение встречи, отдав ключи от «ивеки», он сказал, что проводит вечера в баре у самого шлюза, который я легко найду по красной с золотом вывеске с готическими буквами, и мы разошлись, каждый по своим делам. Точнее, он по делам, а я так, куда понесет, потому что впереди у меня было несколько дней вынужденного безделья.
Для начала решил навестить машину и выяснить, не пора ли там платить за стоянку. Путь был уже знакомым, дошел быстро, не плутая. Охранник стоянки меня узнал, а заодно сообщил, что машина стоит бесплатно аж до сегодняшнего вечера. На этом щедрость голландская себя исчерпала, и я оплатил стоянку на неделю вперед, к явному облегчению стража. Зато попутно убедился в том, что с «унимогом» ничего не случилось.
Со стоянки направился к марине, с удовольствием накручивая педали. Там долго ходил среди мастерских, направляемый ссылавшимися друг на друга механиками или людьми, на механиков похожими, пока не наткнулся на какого-то красномордого толстяка в рабочем комбинезоне, с ходу согласившегося посмотреть лодку. Не теряя времени даром, он схватил велик, оседлал его и так лихо покатил по дороге, что я еле поспевал за ним.
Осмотр много времени не занял — механик посмотрел двигатель, танки, лодку снаружи и с ходу пообещал мне до двух тысяч миль ходу при нормальной погоде.
— Тогда умели делать лодки, — сказал он, принимая от меня пятьдесят гильдеров оплаты за труды и почесывая испачканной маслом рукой толстую щеку. — Стальной корпус, состояние прекрасное: Она еще лет пятьдесят отходит, если будешь за ней ухаживать. И дизель отличный, сейчас такие на лодки не ставят, только надо обслуживание провести. Он от грузовика, кстати, очень легко заменить, если будет нужда.
— Сможешь? — спросил я его. — Не заменить — обслужить в смысле.
— Не смог бы — не предлагал, — усмехнулся он. — Завтра с утра подъеду, будь готов. Часов… в девять, годится?
— Без проблем.
Пожали руки, и механик укатил. Так, что еще надо сделать? Идти в банк обналичивать чек, затем — на рынок, обменять трофейные канадские автоматы на… тоже патроны. Да, именно на них: с патронами я и на родине не пропаду. Стоп. А ведь мне еще с «мутными» за судном ехать, а у них с оружием так себе, насколько я успел заметить. Стоит продавать трофеи?
Пожалуй, что и не стоит. Выдать им стволы с боекомплектом будет полезно, если они стрелять умеют. А если не умеют, то… ладно, все равно выдам — хоть как-то прикроют. Ладно, с распродажей оружия спешить не буду, мне и на награду патронов так навалят, что дай до стоянки дотащить, все равно машина нужна будет. Но в любом случае кое-что купить надо, так что на рынок поеду.
Банк был как банк, там мне выдали пластиковый пакет с местными жетонами разного размера и достоинства. Оттуда поехал, крутя педали, на рынок, где крупный, налысо обритый Дядька в толстых, как дно пивной кружки, очках дал неторопливо покопаться в товаре, ответил на все вопросы, почесав в затылке и пощелкав калькулятором, выдал цену со скидкой без всякого напоминания. Это тоже очень по-голландски — не пытаться обмануть при первой возможности.
На этот раз я запасался патронами пистолетными и «мелкашкой», двадцать вторым калибром для трофейного револьвера с оптическим прицелом. Про себя решил, что старшему своему подарю, когда доберусь: как раз для него игрушка. А так подарков у меня для всех хватит, запасся.
Нашел у него крепление для прицела стандарта «хеклер-и-кох» — такую хитрую штуковину, надеваемую на ресивер, с планкой Пиккатинни сверху: то что надо для трофейного бесшумного «хеклера». Теперь я вполне смогу нацепить на него коллиматорный прицел, который в суете и панике куда удобней обычного «железного». И лазер нашелся зеленый, «всепогодный», цепляется сбоку на тот же кронштейн.
Затем наткнулся на переделочные наборы-киты, позволяющие быстро сменить калибр любой моей М4 или М-16 на двадцать второй. Блок с другим затвором и прочим, а также магазин на двадцать патронов. А что, очень неплохо для обучения, да и, по большому счету, для подарка ребенку. Две штуки взял — пусть будет.
Прикупил еще всякого для чистки и смазки, впрок, на будущее, после чего счел свой поход вполне удачным. Правда, пришлось на обратную дорогу машину нанимать, которая и увезла меня вместе с покупками и велосипедом.
Вечером встретились с Бастом. Я его действительно нашел в баре у шлюза, где он сидел за стойкой и с задумчивым видом попивал пиво. Он был не один: с ним было еще несколько человек — и мужчин, и женщин — в форме и в гражданской одежде. Кто там кто и как кого зовут, я не запомнил, хотя Бастиан представил всех и всем. Рослый пузатый бармен вопросительно посмотрел на меня, а затем налил большой бокал «Хайнекена»: кружки у голландцев не в большом ходу.
— Разобрался с лодкой? — спросил Баст.
— Да, нашел вроде бы толкового механика, — кивнул я и отпил прохладного пива, сощурившись от удовольствия. — Ты мне вот что скажи: как бы на моем месте поступил?
— В смысле?
— Ехать до Москвы. Морем или все же рискнул бы сушей, на машине?
— Однозначно морем, — без всяких раздумий сказал он. — Дороги стали опасны: у нас есть связь с немцами — там тоже всякое случается. На обычной машине и в одиночку… если только совсем прижмет. Разве что ехал бы ночью.
— Почему?
— Потому что даже мы ночью запираемся в Мюйдене и не высовываемся. И твои албанцы по ночам тоже в Кааге сидели: страшно. Ночью бы ехал — днем прятался в пустынных местах. Как-то так, наверное.
— Да, пожалуй… Вим когда ожидается?
— Завтра, наверное. Он в Амстердаме, охраняет тех, кто из порта всякое имущество вывозит.
— А ты почему не там? — немного удивился я.
— Так вышло, — ответил он расплывчато. — Обычно мы вместе, в группе.
Поболтали еще немного ни о чем, потом меня озадачило еще одним вопросом, который я немедленно и задал:
— Я вот чего никак не могу понять: здесь, в стране, власть единая — или все анклавы сами по себе?
— Где как, — ответил Бастиан. — Те города, что попали в зону ответственности военного командования, объединились, хоть и по факту, неофициально. Остальные существуют сами по себе, некоторые теперь начали искать протекции. — После паузы он добавил: — Мы очень маленькая страна, локтями толкаемся, трудно разделиться по-настоящему — места не хватит. Ты же сам все видишь.
— Верно, вижу, — согласился я.
Это точно, тесновато здесь, не уединишься. Все людские анклавы будут сталкиваться друг с другом так или иначе — не выйдет отделиться. Здесь даже главные трассы не всегда города огибают: места не хватает для объездов. Больше такого нигде и не видел, наверное. Интересно, как у нас? Чего-чего, а пространства у нас с избытком. Ума вот не всегда хватает и благоразумия, а пространства как в космосе.
— Баст, еще вопрос… А какая-то дальняя радиосвязь существует? Были же раньше всякие радиолюбители, которые со всем миром болтали, они еще существуют? Или всех съели?
