Стрельба прекратилась разом после того, как Сэм крикнул:
– Все! Хватит! Хватит!
«Азимут» заворачивал по часовой стрелке, явно никем не управляемый. Из машинного отделения поднимался негустой дым, которого только что не было,– все же повредить двигатель удалось. Затем яхта резко прибавила ходу, выровнялась и пошла от нас вниз по течению, постепенно удаляясь к противоположному берегу.
Вот так… справились. С чем справились – это уже другой вопрос. У меня пока было твердое ощущение, что справился я больше с самим собой – научился поступать так, как никогда бы не поступил раньше. Если я начну логически обосновывать этот поступок, то обосновать смогу, никаких сомнений. Все налицо – и признаки агрессии со стороны негров, и поведение, и сам их типаж – никаких сомнений в том, что это не ученики воскресной школы, и все же… На первый выстрел я их старательно «раскручивал», чего уж перед самим собой таиться. А что без стрельбы не разойдемся, я решил заранее – еще до того, как они вообще узнали о нашем здесь существовании. И получается, если глядеть глубоко-глубоко внутрь, что начал это я.
Сколько мы там людей убили? Не знаю, но нескольких положили точно. И кажется мне, что этот новый фактик моей биографии так просто уже никуда не денется. Ни Сэм, ни Дрика меня ни в чем не обвинят, но ведь ты сам про себя всегда больше всех знаешь, как бы ни гнал ненужные мысли. Просто знаешь – и все. И я буду знать, и как бы не отлилось это все мне или кому-то, кто рядом со мной. К грузу моих грехов сегодня добавилась большая гиря.
30 апреля, среда, вечер. Нью-Йорк Сити, США
«Дух Нью-Джерси» мы размародерили довольно просто: нашли бухту кабеля, через него запитали от генератора «Проныры» кухонный лифт – и уже на нем подняли все упаковки воды со склада на ресторанную палубу. А там быстро перебросили их к выбитому выстрелами большому окну для перегрузки.
Мертвецов на судне больше не было – мы обыскали его тщательно, палубу за палубой. В довершение всего сбросили в воду сходни, чтобы даже случайный мертвец не мог забрести на борт. И уже потом занялись делом.
Настроение было спокойным, какое-то шестое чувство подсказывало, что от проплывавших на «Азимуте» homies мы отбились всерьез и надолго. Откуда им знать, что мы на лодке? По ним вполне могла стрелять какая-нибудь «сухопутная» группа мародеров, с которой связываться себе дороже.
Только эта вода, последняя наша задача в большом мертвом городе. В больших бутылках, маленьких, пластиковых и стеклянных, обычная и газированная – всего почти сто пятьдесят ящиков, на все путешествие хватит без проблем. И несколько ящиков кока-колы, спрайта, тоника – все пойдет, яхта у нас большая, с комфортом в путь отправимся.
Дело к вечеру, уже опускались сумерки. На Одиннадцатой авеню, которая тянулась вдоль берега, было почти что пусто – всего несколько зомби бродило в поле зрения: ничто их здесь пока не привлекло, даже нашу суету не заметили. Хотя по ауре чувствовалось: город забит ими под самый край, их здесь миллионы. Пробуди их что-то – и настоящее цунами мертвечины захлестнет окрестности. Как я это ощущал – сам не понимаю, наверное, такая концентрация зла должна чувствоваться физически, не может не чувствоваться. Недаром Тигр сидел на «летящем мостике» напряженно, прижав уши к черепу, и внимательно смотрел на берег, время от времени недовольно подвывая. Пока мы были у берега противоположного, кот ничего такого не демонстрировал.
– Сэм, как думаешь, погода на маршруте какая будет? – спросил я, принимая от Сэма ящик с бутылками.
Он остался на «Духе Нью-Джерси», подавая упаковки минералки и «соды» в окно, а я принимал их на «Проныре» и составлял пока в штабеля, чтобы потом перегрузить вниз, в освободившиеся каюты. Дрика сидела рядом с котом на ограждении мостика, пристроив «штайр» на колени, наблюдая за рекой и берегом.
– Откуда я знаю? – вздохнул Сэм, нагибаясь за очередным ящиком.– В последние годы погода вообще стала такая, что не поймешь – то ли конец света близок, то ли у кого-то там…– он ткнул пальцем в небо,– нездоровое чувство юмора, да, сэр. Хотя конец света уже состоялся.
Выпрямившись, он подал увесистую упаковку «Эвиана» в окошко, где я ее принял, переставив назад.
– Ты мне вот что скажи,– спросил уже он меня.– Что будем делать, когда доберемся до России?
– Ну… тоже не знаю,– пожал я плечами.– Найдем семью, а там посмотрим. Я хочу перебраться от Москвы подальше, на Волгу.
– А что там?
Еще один ящик опустился на раму окна.
– Там? – задумался я над тем, как сформулировать понятней.– Там – все. Ниже по течению нефть, хлеб, много заводов, Каспийское море… это где икра,– пояснил я.
– Икру не пробовал, так что этим ты меня не удивишь,– усмехнулся Сэм, снимая неизменный свой «стетсон» и утирая пот со лба.– А что еще?
– Лучшая в мире рыбалка,– добавил я, тоже выпрямляясь и разминая гудевшую поясницу.– Лучшие в мире арбузы.
– Знаешь, кто у нас ест арбузы? – спросил он со смехом.
– Негры? – попробовал угадать я: вроде что-то такое слышал раньше или читал.
– Верно,– кивнул он.– Во времена моего детства в Миссисипи увидеть сидящих черномазых без арбуза было почти невозможно.
– А ты не ел? – спросил я.
– Нет, не хотел быть, как черномазый. У нас из мальчишек их никто не ел. Это сейчас появились «уиггеры», которым хочется быть на них похожим, а тогда таких не было, да, сэр. Особенно на Юге.
– Ну у нас с этим проще,– сказал я и добавил: – Водка под арбуз очень хорошо идет, кстати.
– Не сомневаюсь,– хохотнул Сэм, надевая шляпу и вновь нагибаясь за ящиком.– Я бы удивился, если бы русский сказал, что водка с чем-нибудь идет плохо, да, сэр.
– Ты пользуешься голливудскими штампами,– сразу обличил я его.– У вас там в фильмах все русские, когда пьют, говорят: «На здоровье!» – а я в жизни такого не сказал. Хотя пил достаточно, временами даже много.
– Значит, ты не русский, а только прикидываешься,– логично возразил Сэм, передавая мне ящик.– Кому об этом лучше знать – Голливуду, который никогда не врет, или тебе, которому нечем подтвердить свое звание эксперта?
– Мы не в суде,– буркнул я, принимая ящик.– Сядешь со мной водку пить – узнаешь, кто тут эксперт и куда дорога вашему Голливуду.
– А я предлагаю надолго это не откладывать,– сказал вдруг Сэм.– Отойти отсюда, встать на якорь в спокойном месте и там… отпраздновать отплытие.
Хм… я вроде то же самое хотел предложить. Один потерянный день погоды не делает, а вот стрессы снять, так сказать, точно не помешает. Потом выспаться – и двинуть в путь. Дальше уже всем вместе за столом с бутылкой собраться и не удастся: вахты пойдут поочередно, да и вообще не дело, в походе-то. А вот так, как Сэм сказал,– самое правильное решение.
– Если ты думаешь, что буду возражать,– ошибаешься,– сказал я и окликнул Дрику: – Слышала, что Сэм предлагает?
