– Если будешь вести себя как придурок, можем выйти и поговорить.
– Ты действительно этого хочешь? – Кристиан делает шаг вперед. Такое ощущение, что их разделяет всего несколько сантиметров. – Потому что скоро начнется баскетбольный сезон и твоя команда очень расстроится, если ты не сможешь играть. Думаю, мы оба знаем, что ты меня не одолеешь.
Между Кристианом и Диланом встает Оуэн.
– Никто не пойдет на улицу. Никому нельзя оказаться на скамье.
– Можешь насчет этого не волноваться, – говорит Дилан. – Баскетбольный сезон еще не начался.
Оуэн смотрит на него.
– Я сказал, никто не пойдет на улицу. Только если со мной.
Дилан отступает.
– Чувак, у меня к тебе претензий нет. Зачем ты сюда лезешь?
– Не нужно волноваться из-за того, что я делаю или почему, – предупреждает Оуэн.
– Ты такой придурок, Оуэн. – Эйприл пытается выступить из-за Дилана. – Два года тебе было на все наплевать, а теперь ты вдруг играешь роль дежурного по школе? Говорю в последний раз, я ничего не клала ей в шкафчик. А если бы положила, то призналась.
Что она имеет в виду, говоря, что Оуэну было на все наплевать?
Эйприл разворачивается и берет Дилана за руку.
– Пойдем, давай свалим отсюда. Этот разговор навевает скуку.
Когда она оказывается вне пределов слышимости, я поворачиваюсь к Кристиану.
– Я ценю, что ты за мной присматриваешь, но не надо помогать мне с Эйприл. Пусть она зовет на выручку парня, а я сама могу справиться со своими проблемами.
Оуэн потирает шею и смотрит на пол. Кристиан хмурится и выглядит озадаченным. Я поворачиваюсь к ним спиной и иду в кабинет.
– Пейтон, подожди, – кричит мне вслед Оуэн.
– Я иду на урок.
В это мгновение раздается звонок.
Эйприл ищет внимания. К сожалению для меня, Кристиан и Оуэн дают ей его.
Глава 23
Убийственные улыбки и почти поцелуи
ХИМИЯ С ПЕРИОДИЧЕСКОЙ таблицей элементов и уравнениями пролетает неуловимо быстро. Не могу перестать думать о книге, засунутой в рюкзак. Читать ее не могу. Придется найти в сети краткое содержание и надеяться, что мисс Айвз не придумает кучу заданий, из-за которых буду чувствовать себя потрошеной рыбой.
Ловлю себя на том, что представляю себе кривоватую улыбку Оуэна, а не переписываю в тетрадь записанное на доске домашнее задание. Убиваю эту мысль. Он – запретная зона.
Совсем не вариант.
Но если бы все было по-другому и Оуэн не был борцом… кто знает? Звенит звонок.
Захлопываются учебники, ножки стульев скрипят по полу.
Я быстро вскакиваю со стула и пытаюсь поспеть за остальными, но все равно выхожу из класса последней.
Оказавшись в коридоре, тут же останавливаюсь.
У стены стоит Оуэн, засунув большие пальцы в карманы джинсов. Он поворачивается, словно почувствовав, что я за ним наблюдаю.
– Готова? – спрашивает он, оттолкнувшись от стены. Не знаю, что он имеет в виду, но я не готова.
– К чему?
Он ждет, когда я с ним поравняюсь, и присоединяется ко мне.
– К обеду. Слышал, ты пока не имела удовольствие поесть в нашей однозвездочной столовой.
Откуда ему знать? Близнецы рассказали? Или он спросил?
– Я не любитель школьных столовых. В моей школе нам разрешается есть вне кампуса.
– Разве теперь это не твоя школа?
– Только до марта. А потом я уеду домой. – Бросаю на него взгляд. – К тому времени я должна вернуться на поле, помнишь?
– Точно. – Оуэн засовывает руки в карманы. – Но сейчас ты здесь и должна поесть.
– Ты предлагаешь мне личное сопровождение?
Откидываю волосы через плечо. Да я флиртую.
Что еще может быть очевиднее этого?
– Я обеспечиваю такое сопровождение всем своим партнершам по английскому с убийственными улыбками и коленными ортезами. Так что не обольщайся.
Оуэн наклоняет голову вбок, наблюдая за мной.
Узнаю этот взгляд. Он приценивается ко мне. Я привыкла видеть такое выражение на лицах своих соперниц по полю.
Он думает, что у меня убийственная улыбка. Не прелестная или милая. Убийственная.
Пол ходит ходуном, и мне вдруг кажется, я стою на палубе. Колено? Но нет, дело не в поврежденном колене. Улыбка Оуэна, стук моего сердца, порхание бабочек в животе – из-за этого парня мои ноги превратились в переваренные макароны.
Тянусь к стене сбоку от меня, и Оуэн ловит меня за руку. Его мозолистые пальцы скользят по моему предплечью и оставляют за собой покалывание. Он хватает меня за локоть, моя рука оказывается поверх его руки, и я берусь за бицепс, чтобы удержать равновесие.
Мышца под его кожей сокращается, и Оуэн округляет глаза.
– Извини… – с запинкой произношу я. – Колено подвело.
Я впервые без протеста использовала колено в качестве оправдания.
Рука Оуэна опускается на мою талию.
Это нехорошо.
Совсем не то, что я ищу.
– Тебе помочь идти? – спрашивает он.
Да. Качаю головой.
– Нет.
Давление его руки на мою талию рождает вопрос – а каково было бы ощущать ее на своей коже?
Оуэн рассматривает мое лицо.
– У тебя ярко-красные щеки, и кажется, ты сейчас потеряешь сознание. Тебе больно?
– Просто нужно немного воды.
Я все еще держусь за его руку и даже начинаю стесняться. Веду себя как влюбленная малолетка.
Оуэн заводит руку за мою спину и придвигается ко мне, словно хочет закинуть мою руку на свои плечи. Я уже достаточно опозорилась.
– Сама справлюсь, – говорю я, пытаясь решить, что делать с рукой, которая зависла над его плечами.
Его рука чуть задерживается, и пальцы скользят по ткани футболки, а потом он освобождает меня.
– Если отключишься, я не виноват.
Иду к столовой, все еще ощущая прикосновение Оуэна.
– Я возьму вину на себя. Не хочу ставить под удар твой образ рыцаря в блестящих доспехах, который ты используешь с девчонками.
Оуэн рассматривает черные отметки на полу.
– Без вариантов.
Без вариантов, что я возьму вину на себя, или без вариантов, что девчонки считают его рыцарем? Судя по тому, как он рассматривает пол, склоняюсь ко второму варианту. Мне не нравится, что мои слова стерли его улыбку.
