Женщина следит за борцом в шлеме на ринге.
– Ты смотришь на нее, только, кроме мамы, меня никто не называет Кэтрин. Я Каттер.
Она – нечто среднее между хрупкой феей и опасным ниндзя. Платиновые волосы почти такого же цвета, что и кожа, и коротко обрезаны до пикси, которая делает акцент на ее женских чертах лица. Волосы Тесс почти такого же цвета, но на Каттер он смотрится круче. Возможно, дело в очень короткой стрижке или в серьгах-кольцах. Она невысокая – наверное, метр шестьдесят, – но у нее поджарое и хорошо сформированное тело.
– Ожидала увидеть что-то другое? – Каттер подносит руки ко рту и кричит: – Лазарус, скажи ему поднимать эти чертовы колени.
Лазарус, высокий темнокожий мужчина на ринге с широкими плечами и седыми волосами, годится мне в дедушки. Но сил у него, как у молодого. Он показывает Каттер большой палец, не теряя контроля над красной подушкой, по которой колотит борец.
Парень на ринге – кикбоксер. Удары коленом выдают его с головой. Колени снова и снова бьют по подушке, каждый удар слегка отталкивает Лазаруса.
Звук удара кожи о подушку рождает воспоминания о Риде – как он наносил удар локтем или голенью, кружил вокруг противника, хрустел шеей, прежде чем перейти к убийственным действиям.
Каттер снова смотрит на меня.
– Значит, ты племянница Хоука Картера.
– Пейтон.
– Хоук сказал, ты играешь в футбол и серьезно повредила колено.
– Упала с лестницы и порвала заднюю крестообразную связку. Еще досталось хрящам.
– Принесла МРТ? – спрашивает она.
Достаю из рюкзака большой белый конверт и передаю ей. Каттер подносит его к окну за спиной.
– Связка порвалась здесь. – Она проводит пальцем по снимку, словно отслеживает контур. – Колено часто сдает?
– После операции не так часто.
– Есть копия записей хирурга?
Передаю ей бежевую папку.
– Там все, что я принесла.
Каттер листает страницы, что-то внимательно читает, что-то просто просматривает.
– Твой хирург-ортопед считает, что колено придет в форму через четыре месяца. – Она захлопывает папку. – Но при правильной физиотерапии – и если будешь стараться, – я смогу избавить тебя от этого ортеза в срок от четырех до шести недель, а через три месяца вернешься на поле.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– Вы уверены? Не поймите меня неправильно. Я бы завтра с удовольствием избавилась от этой штуки, но хирург-ортопед сказал…
– Руки вверх! – кричит Каттер, наблюдая за кикбоксером. – Колено. Колено. Локоть. Колено. – Затем поворачивается ко мне: – Я знаю, что думает доктор Као. Только что прочитала ее диагноз и рекомендации. Она великолепный хирург. Окончила медицинскую школу Гарварда второй в выпуске, закончила интернатуру в университетской больнице Джорджтауна и опубликовала три статьи об артроскопической операции. Угадай с первого раза, кто был первым в выпуске?
Кривоватая улыбка Каттер выдает ее с головой.
– Вы?
Она кивает.
– Чертовски верно.
– Извините, если обидела вас, мисс Дейн. Знаю, вы помогаете мне, делая одолжение моему дяде, и я это очень ценю.
– Мисс Дейн? – Она смеется. – Давай без мисс. Просто Каттер. И я не обижаюсь. Привыкла к тому, что люди не понимают, почему выпускница медицинской школы Гарварда, опубликовавшая восемь работ в области спортивной медицины, отказалась от работы в операционной и семизначной зарплаты хирурга-ортопеда. – Она улыбается по-настоящему. – Правда в том, что спорт я люблю больше хирургии, а боевые искусства больше денег.
Каттер замечает что-то краем глаза и машет, чтобы привлечь внимание Лазаруса.
– Если он не будет двигаться быстрее, ему в полуфинале надерут зад.
– Я знаю, как он должен двигаться, – говорит Лазарус. – Мы над этим работаем.
Каттер возвращается к нашему разговору.
– Если хочешь вернуться на поле, я тебе помогу. Но ты должна трудиться. Если я даю упражнения, ты их выполняешь. Если говорю отдохнуть, ты отдыхаешь. – Она идет к небольшому кабинету в задней части зала, и я следую за ней. – Начнешь с бассейна. Ходьба. Пока так. Принесла купальник?
– Да.
Я принесла все, что было указано в оставленном Хоуком в моей комнате списке, хотя не ожидала в первый же день демонстрировать свой купальник.
Каттер показывает на дверь напротив ее кабинета.
– Женская раздевалка там. Ходьба на полчаса. Когда закончишь, приходи ко мне.
– Хорошо.
Кикбоксер наносит убийственный удар голенью. Его движения плавные и контролируемые, совсем не похожи на грубую силу стиля борьбы Рида. Требуется время, чтобы развить такой контроль. Необходимо годами отрабатывать одни и те же упражнения и техники, пока они не станут второй натурой. Футбол требует такого же уровня дисциплины.
Парень наносит удар локтем, и Лазарус оступается. Борец торопится помочь ему подняться, и сердце начинает колотиться в моей груди.
Я отворачиваюсь и иду в раздевалку.
* * *
После получаса ходьбы в бассейне могу признаться, что колену легче. И вид тоже не подкачал. Напротив моей дорожки окно, отделяющее боксерский зал от бассейна. Примерно на двенадцатом круге появляются какие-то парни и колотят по боксерской груше, но их не сравнить с кикбоксером на ринге.
Поджарый и с идеальными пропорциями, совсем не бодибилдер, у этого парня именно такое тело, какое мне нравится.
Если бы я ходила на свидания, а он не был борцом.
Вылезаю из воды и, присев на край бассейна, выжимаю волосы.
Кикбоксер наносит три удара в корпус и комбинацию. Лазарус откладывает подушку и рукой показывает широкий круг. Парень кивает и бежит по рингу, руки на бедрах, по мускулистой спине течет пот. В углу ринга поднимает бутылку воды и делает глоток. Затем тянет черный объемный шлем, но Лазарус качает головой и подзывает к себе.
Обматываю полотенце вокруг талии и в последний раз скольжу взглядом по его плечам. Наверное, он козел. Я, как и любая девчонка, ценю классное тело, но то, какие чувства вызывает у меня парень, перевешивает все остальное.
Он должен обязательно быть веселым и умным. Если парень ненавидит футбол или фильмы ужасов, долго он не продержится. Спортивный и может сам постирать свои вещи – плюсы.
Рид обладал плюсами. Преуспел в MMA – без допинга – и знал дорогу к прачечной в своем доме. Рид был не идеальным, но опытным. Вот только совсем не веселым, но я этого не замечала. Я потеряла папу. Тогда мое чувство юмора практически полностью отсутствовало.
В раздевалке принимаю душ, переодеваюсь и собираю мокрые волосы в хвостик. А когда выхожу в боксерский зал, Каттер стоит возле ринга. Она видит меня и смотрит на часы.
