Так мы и просидели под крышей склада до четырёх утра. Сначала бандиты наперебой открыли стрельбу из окна по какой-то им только видимой мишени. Развлекались, но меня немного напугали. А как кто явится из начальства усмирять разбушевавшихся бойцов? Только этого нам и не хватало. Но никто не приехал, стрельба стихла.
Затем девчонок отвели в блокгауз. Они почти не держались на ногах, равно как их сопровождающие. Не знаю, пьяными ли были девчонки, или их так попользовали, но те, кто их вёл, были пьяными в дым. Заперев девчонок за железной дверью, бандиты вернулись обратно. Из открытого окна клубами валил табачный дым, раздавались пьяные голоса и звон стаканов. Но интенсивность шума началась снижаться.
К пяти утра всё практически затихло. Патруль тоже на обходы не вылезал, что, в общем, и понятно — привычка шляться по темноте должна постепенно у всех на нет сойти, никогда не знаешь, на кого или что нарвёшься. Лично я бы на их месте тоже на ночь запирался.
— Так, действуем, — скомандовал я, когда окончательно убедился в полной безжизненности противника. — Я и Большой — левый фасад на себя берем, Кэмел, Коля — правый. Чтобы ни одна зараза из окна высунуться не могла.
— А я куда? — спросил Сергеич.
— Сергеич, ты бери снайперку и решай проблему пулемёта на водонапорке. Как света достаточно будет, ты мне знать дай, и начнём. А затем долби по их рации, понял? До пулемёта четыреста метров, до рации и того меньше, не промахнёшься. Ну и просто к окнам соваться не давай, если до заварухи дойдёт, лады?
— Без проблем, — кивнул он, подтягивая к себе чехол с винтовкой. — Сейчас досочку только выдавлю, чтобы позиция была.
— В общем, связь слушай, наблюдай. И контакт держи со Шмелём, ты сигнал подашь, когда прицепы подгонять. Двинули!
Перепившихся уголовников по-хорошему можно было бы спящими вырезать, но есть проблемы — дверь в здание стальная, первый этаж с решётками. На второй лезть проблематично, да и не знаем мы, что внутри, можно напороться на проблемы. Так что первоначальный план менять не будем, как решили, так и сделаем.
Загромождённая складами и пакгаузами территория станции давала возможность передвигаться скрытно, не попадаясь на глаза пулемётному расчёту. Хотя не думаю, что они увидели бы нас без ПНВ, ночь всё же вокруг пока, только на самом горизонте понемногу проявляется смутная такая серость, даже и непонятно, на самом деле или только кажется.
— Всё, расходимся, держим связь, — шепнул я, когда мы, выстроившись гуськом вдоль стены, укрылись за каким-то складом с многочисленными боксами.
Большой двинулся за мной, я слышал, как похрустывает гравий под его немалым весом. Если субъективно судить, я двигался вроде даже тише.
— Вон там нормально будет, — указал я на угол следующего здания, на котором висел пожарный щит и у которого пристроился большой ящик с песком.
То, что надо в данном случае. За ящиком и устроимся, хорошее укрытие.
Дальше пришлось ждать, когда рассвет действительно проявит себя в полную силу. Один раз на связь вышел Сергеич, сказал, что колхозники покатили в эту сторону грузовик с селитрой, с прицепом решили не мучиться. Чуть позже мы расслышали отдалённый звук мотора, вскоре затихший — те ждали дальнейших команд. Потом снова проявился Сергеич, известивший, что света ему теперь вполне хватает и для пулемётчиков, и для рации.
— Доклад о готовности, — запросил я.
Готовность подтвердили. Все были на месте, все уже целились, куда следовало целиться. Сам я направил ствол автомата с навинченным ПБС на торцевое окно второго этажа здания.
Выгляни кто в него — точно пулю схлопочет, тут дистанция метров семьдесят, не больше.
— Начали, — скомандовал я. — Сергеич, огонь!
В утренней тишине раскатисто, словно сломали огромную сухую доску, хлопнул выстрел из СВД. И следом за ним второй, третий, четвёртый, и так до десятого, Сергеич не скупился на пули, исключая все возможные случайности.
— Серый, готово! — доложил он. — Ни пулемёта, ни радио у них.
Осталось мне скомандовать:
— «Грузчики», вперёд!
И тут же в окне мелькнуло чьё-то перекошенное лицо, а мой палец инстинктивно утопил спуск. Автомат трепыхнулся, лицо за окном исчезло, брызнув кровью. Рядом захлопал автомат Большого, негромко, как духовушка в тире, пожалуй, со стороны второй позиции тоже донеслись хлопки. Снова грохнула снайперка, Сергеич доложил:
— Минус один!
Из здания донеслись крики, чьи-то команды, загрохотал пулемёт в окне, выбросив сноп яркого огня в серый сумрак утра, но очередь сразу оборвалась, а с подоконника полетели выбитые пулями щепки.
— Гранатомётами огонь!
Нет, «Мухи» мы не зря с собой таскаем, груз не велик, а вот когда надо… Разложив лёгкую трубу, вскинул её на плечо, наведя в окно. Бахнуло, дёрнуло, граната перечеркнула прозрачным дымным шлейфом расстояние между мной и окном, рванула внутри здания, выбросив клуб штукатурной пыли. Грохнуло последовательно ещё три раза, вызывая крики за окнами и беспорядочную стрельбу.
— «Грузчики», вперёд!
Это уже грузовикам команда. Из-за угла склада показался старенький, но вполне бодрый с виду ГАЗ-53, с кузовом, заваленным мешками, разогнался, завывая двигателем, лихо развернулся, не встречая никаких помех со стороны укрывшегося противника, а затем сдал задом, наваливаясь бортом на стену так, что доски кузова затрещали. Распахнулась дверь, оттуда выскочил невысокого роста парень, который побежал к нам, сильно пригнувшись и разматывая на ходу катушку телефонного провода. Большой, приподнявшись над ящиком, призывно замахал ему рукой.
— Готово, командир! — крикнул парень мне, передавая моток провода.
— Отлично, молодец! — восхитился я отчаянным шофёром. — Теперь отходим! Всем — отойти от здания, никого оттуда не выпускать!
Вообще-то в этом и был самый скользкий момент плана. Теперь надо переговоры начинать, то есть к зданию подойти ближе. А там чуть не тонна взрывчатки, так что надо, наоборот, спрятаться как можно дальше. Укрытие мы себе присмотрели заранее, хорошую канаву в трёх сотнях метров, но кому-то придётся остаться неподалёку. И этим «кем-то» придётся быть мне.
Осталось дождаться очередного доклада. Стрельба затихла, уголовники в окнах не показывались, в здании было тихо. И когда в наушнике раздался голос Васьки: «Готовы!» — я крикнул в сторону осаждённого здания:
— Эй, уроды! Кто говорить будет?
Никто не откликнулся, как я и ожидал, так что пришлось сразу переходить ко второму пункту списка заготовленных фраз:
— Слышь, твари! У вас под стеной грузовик с тонной аммонала стоит! Нам только на машинке ручку крутануть, и вы все на небесах! Даю десять секунд для начала разговора.
Досчитать я успел только до четырёх. В окне показалась чья-то лысая голова, её обладатель сначала выглянул вниз, и вправду убедившись в том, что у стены стоит машина с мешками, затем человек крикнул:
