— Я вроде как хотела заняться чем-то новым и быть ближе к семье.
— Семья много для тебя значит?
— Да. Я единственный ребенок, так что избалована. — В животе вновь возникло странное ощущение, когда он засмеялся, но это было чувство другого рода, потому что смех его был глубоким и добрым. Оно было схоже с тем, что испытываешь на американских горках, когда достигаешь вершины и вот-вот скатишься обратно вниз. — Окей. Не так уж меня и баловали, но я близка с родителями. Они хорошие люди.
— Значит, тебе повезло, — сказал он. — Немногие люди могут похвастаться этим.
— А ты?
— Я не принадлежу к их числу.
— О, — она моргнула, — печально слышать.
Он склонил голову и внимательно изучал ее какое-то время.
— Звучит так, будто ты говоришь искренне.
— Может быть, потому что так оно и есть? — предположила Джулия.
— Ты испытываешь симпатию к случайным знакомым?
— Конечно. Почему бы нет. — Она отступила в сторону, когда кто-то прошел мимо их столика. — По крайней мере, я верю в это.
— Согласен.
— Приятно слышать, потому что…
Слова покинули ее, когда свободной рукой он потянулся и поймал прядь волос, выбившуюся из пучка и упавшую на щеку. Ее губы разомкнулись в тихом вздохе, когда он заправил прядь за ухо.
— Поправил, — сказал он, опуская руку и будто случайно проводя пальцами по ее щеке. — Хотя, готов спорить, твои волосы шикарны, когда распущены.
Щеки обдало жаром. Она понятия не имела, что ответить, потому что в это самое мгновение его пальцы едва заметно скользнули вниз по ее шее.
— Ты всегда хотела быть медсестрой? — спросил он.
Прошло не меньше минуты, прежде чем она смогла ответить.
— Я… я хотела быть ветеринаром, когда была младше, как папа, но не могла смириться с тем, что животных приходится усыплять.
— Да, это жестокая работа. Я бы тоже не смог.
— У тебя… у тебя есть питомцы? — спросила она, чувствуя себя немного глупо из-за такого детского вопроса. Было ли это так же банально, как спрашивать, какая спортивная команда ему нравится? Она действительно надеялась, что разговор не свернет в это русло, поскольку никогда не интересовалась спортом.
— Нет. У меня особо и дома-то нет. А у тебя?
— У меня тоже, но мне хотелось бы завести однажды. Всегда мечтала быть владелицей приюта для животных. — Она снова рассмеялась, чувствуя себя словно на исповеди, поскольку понятия не имела, почему вдруг проговорилась об этом. — Ну, знаешь, когда выиграю в лотерею и получу лишний миллион долларов.
Ухмылка заиграла на его губах.
— Так вот значит, на что ты потратишь свои миллионы?
— Да. Я хочу сказать, а зачем еще нужны деньги?
Хотя у нее была страсть к дизайнерским сумкам, которые она не могла себе позволить, ему об этом знать было не обязательно.
— А каких животных ты бы спасала?
— Всех.
— Даже золотых рыбок?
— Если им нужно спасение, да, — ответила она, улыбнувшись.
Он придвинулся ближе.
— А как насчет змей?
— Их тоже, и даже мышей. Любая жизнь ценна.
Его брови удивленно поднялись.
— Окей, ты либо веган, либо религиозна, либо занимаешься айкидо.
Хихикая, она покачала головой, глядя в сторону.
— Нет, я это слышала в какой-то серии «Ходячих». Прости. Я люблю мясо, не очень религиозна и не настолько разносторонняя личность.
Тейлор засмеялся, и ей вновь пришлось подавлять вздох. Это был такой приятный смех.
— Черт. Ну, я рад это все слышать.
Оглядывая бар, она все никак не могла найти Анну в ставшей еще больше толпе людей. Куда, черт подери, она запропастилась?
— Тебе нравится ухаживать за больными? — спросил он.
И когда она посмотрела на него, взгляд зацепился за его губы.
Какое-то мгновение она мучительно думала, каково это, почувствовать эти губы на своих губах и на других местах тоже. Тело бросило в жар. Боже, она не могла вспомнить, когда в последний раз чувствовала нечто подобное к кому-то, кто даже не касался ее. У нее был только Адам, и какое-то время секс с ним был неплох, но он никогда не заставлял ее сердце стучать так дико, как сейчас.
— Мисс Хьюз? — Тейлор усмехнулся.
Глубоко вздохнув, она решила, что ей пора завязывать с выпивкой, чтобы у нее были шансы справиться с гормонами.
— Да, нравится.
— Почему?
Боже, да он просто ходячая викторина. Она поставила бокал на стол.
— Сначала это была случайность. Когда я вернулась назад, под руку попалась одна из срочных вакансий, — призналась она, поглаживая пальцами дно бокала. — И все сложилось.
— Такого рода работа должна быть тяжелой. — Повернувшись к столу, он оперся на него локтями и склонился к ней. — Я хочу сказать, многие пациенты, должно быть, без сознания. Это правильное слово?
— Некоторые да, но все разные. — Она взглянула на него и обнаружила, что он наблюдает за ней точно так, как делал это с начала разговора. Пристально. Джулии казалось, он не упускает ни одного слова из сказанного ею. Его внимание все целиком было сконцентрировано на ней. — Есть пациенты, которым нужна помощь в выполнении базовых действий, а есть и такие, кто не осознает себя, но… но не полностью.
Он медленно кивнул.
— Так что тебя привлекло в этом?
Это был сложный вопрос.
— Я думаю, дело в том, что у некоторых из этих пациентов никого нет. Я хочу сказать, не то чтобы их семьи не проявляли заботу или не навещали их, просто многие люди не знают, как справляться с кем-то, кто настолько болен. И нужен человек, который понимает… Даже если кто-то не может ответить или общаться иначе, это не значит, что он тебя не слышит. Что он не думает…
— Кто-то из твоих пациентов не может общаться, но может тебя слышать?
— Да. Болезни бывают разные. Есть синдромы, которые запирают людей в себе. Черт, есть исследование, подтверждающее, что больные в некоторых видах комы могут слышать тех, кто рядом, — объяснила она. — Другие же нет, но все равно всем нужен тот, кто… кто просто хочет заботиться о них. — Она немного покраснела, чувствуя себя сентиментальной дурочкой.
— И ты это делаешь? Заботишься о них.
Джулия заботилась. Иногда больше, чем должна была бы. Было тяжело отречься от человеческой натуры. Она все еще не умела справляться с потерей пациентов.
— Да.
Он изучал ее минуту, потом лицо его озарила широкая улыбка, от которой захватывало дух. Звезды рекламы зубной пасты обзавидовались бы.
