– Я… Я согласна.
А какой у нее есть выбор? Когда на тебя смотрят со всех сторон с такой надеждой, пообещаешь что угодно.
– Скажите мне, куда вы дели мою собаку?
Вот тут Настя слегка растерялась. Вот же Борей сидит рядом с этим человеком. Какую еще собаку он хочет? Но вид у главного негодяя был таким недовольным, что было ясно: Борей – это не та собака, которую он желает видеть у себя.
– Отвечай! Глеб Семенович не любит ждать.
И внезапно Настю осенило. Она смело взглянула в глаза мужчине и спросила:
– Вы имеете в виду Арно? Или его брата – Альба?
– Зачем мне какой-то Арно? Или тем более Альб? – сварливо спросил у нее этот загадочный человек. – Мне нужен мой пес по кличке Борей.
– Такого пса у меня не было.
– Не лгите, девушка. Это может дорого стоить как вам, так и всем вашим близким.
– Вы мне угрожаете?
– Я вас предупреждаю… Пока… Пока я был очень добр ко всем вам, но уверяю, я могу показать себя совсем с другой стороны.
– Странно вы понимаете доброту. Вы заперли всех этих людей в подземелье.
– Да, я поместил их туда. Но почему я так поступил? Спросите меня, почему!
– Почему?
– Все эти люди связаны со мной договорными обязательствами, которые они планировали нарушить. При зачислении в штат каждому предлагался на подпись документ, в котором будущий сотрудник обязался работать на меня все то время, что я буду нуждаться в его труде и покуда я сам не заявлю ему о разрыве наших отношений.
– Другими словами, по своей воле ваши сотрудники прервать трудовой договор не могли?
– Не имели такого права. Однако они вознамерились это сделать. И как же поступил я? Разве я сделал что-то противоправное? Я лишь следовал букве договора. Там сказано, что мой сотрудник обязан выполнять все распоряжения руководства. И мое распоряжение было оставаться на своих рабочих местах. А уж если это невозможно, то в месте, максимально приближенном к ним.
– То есть в подземелье! На минус третьем этаже!
– Совершенно верно.
– Вы держали этих людей в плену!
– Я предоставил им место для выполнения их служебных обязанностей, которые в данное время состояли в том, чтобы находиться в том месте, которое Я им назначил. И ровно столько времени, сколько Я им велю.
Слово «Я» этот странный Глеб Семенович всякий раз так отчетливо выделял голосом, что было ясно – о самом себе он чрезвычайно высокого мнения. А вот обо всех остальных – не очень. Настя слегка прибалдела от такой постановки вопроса и даже задумалась, а в своем ли уме этот гладкий откормленный дядечка.
И тут же ей пришел в голову аргумент, который она и высказала:
– Ладно, пусть все эти люди – ваши сотрудники и вы полагаете, что имеете над ними какую-то особую власть, потому что они что-то там когда-то неосмотрительно подписали. Но как же тогда мой дядя Витя? И моя подруга Катя? И я сама? Мы с вами никаких договоров не подписывали.
– Это вы еще успеете сделать. Но сначала определимся с собакой. Был у вас на попечении наш пес – Борей?
– Какой-то пес у меня был. Я нашла его на улице холодным и промокшим и привела его к себе домой.
– Так, отлично. С этим мы определились. Что было потом?
Пришлось Насте в который раз рассказать, что было потом. Этот тип был очень въедлив. Он задавал Насте кучу вопросов, стремясь уличить ее во лжи, но девушка терпеливо отвечала. Если этот тип сдержит слово и отпустит их всех, ее старания того стоят.
Под конец Глеб Семенович спросил:
– Я желаю уточнить еще раз: вы, девушка, хотите сказать, что тот пес, который был у вас, находился и в собачьем питомнике, из которого вы его нынче ночью выкрали?
– Да. Это был один и тот же пес.
– Вы в этом уверены?
– Уверена.
– А почему вы так уверены?
Настя удивилась. Как ответить на этот вопрос?
– Потому что это была та же собака, которая жила у меня.
– Все собаки похожи.
– Только не для своих хозяев.
– Хотите сказать, что узнаете своего пса, даже если рядом с ним будут сидеть его близнецы?
– Узнаю. По мимике, по пластике движений, по привычкам. Я отдала в питомник к «львятам» своего Борея и забрала сегодня ночью оттуда тоже Борея. Не говоря уж о том, что будь это какой-то другой, просто похожий пес, он бы меня не узнал. А Борей узнал! Правда, Бореюшка?
И пес снова радостно взвизгнул, вскочил на лапы и пробежал на всю длину поводка, который натянулся туго, как тетива.
Глеб Семенович взглянул на прыжки Борея, который рвался к Насте изо всех своих собачьих сил, и произнес:
– Понятно. Тогда у меня есть вопрос к тебе, юноша.
И мужчина повернулся к Алексею, который от такого внимания сам стал бледно-голубого цвета, практически слившись со стенами.
– Где моя собака, юноша?
– Глеб Семенович… Она же вам все рассказала.
И Леха мотнул головой в сторону Насти. А у той появилось время, чтобы разглядеть главного преступника. Так вот он какой, этот зловещий Глеб Семенович, человек, которого так боялся покойный Славка. Настя в мыслях вообразила себе вооруженного до зубов бандита с перебитым носом, шрамами на бритой башке и зверской ухмылкой, а вместо этого видит вполне себе интеллигентного дяденьку в чистеньком костюмчике. Вот только глазки у него очень уж холодные. Как посмотришь в них, так дрожь и пробирает.
– Собаку я держал на даче у приятеля. Славка сказал, что с покупателем вышла заминка. А потом меня схватили, и собака удрала.
Глеб Семенович сверлил Леху своим пронзительным взглядом, и Леха все сильнее отливал синевой.
– Настя же вам все рассказала! – пролепетал он наконец, совсем сдувшись и сделавшись маленьким и жалким.
Но Глеб Семенович с ним еще не закончил:
– Ты ведь украл собаку белого цвета. Почему она теперь стала такой?
– Я выкрасил ее в черный цвет.
– Зачем?
– Мне Славка велел так сделать. Я и сделал.
– А не потому ли Вячеслав отдал такое распоряжение, что надеялся запутать следы?
– Ну конечно. Зачем же еще.
Настя добавила:
– Но краска под дождем полиняла, я пса искупала, и он обрел нынешний лазурный оттенок.
– Ммм… Скажи мне, юноша, ты уверен, что взял собаку именно из нашего вивария?
– Разумеется.
– Подумай хорошенько. Это очень важно.
– Конечно, я взял ту самую собаку, у которой получилось выжить после облучения на «Луче-5».
