– Я пианистка, – сорвалось с языка.
– Тоже хорошо. Здесь, кстати, и пианино есть. Старое, правда, расстроенное, но при желании можно чего-нибудь сыграть. Я-то далек от этого, ничего в клавишах этих не понимаю. Входите, не бойтесь. Собаки нет, я Шарика к себе забрал, кормлю его гранулами. Все, как с Валеркой договаривались.
В доме было довольно чисто, но очень душно. Надя первым делом распахнула все окна, впустила в дом воздух. Хоть и теплый, но все равно воздух. Запахло прогретыми солнцем листьями, травой, медом.
Старик Кашин показал ей комнаты, ванную, кухню, рассказал, как пользоваться колонкой, Надя протянула ему сразу пять тысяч рублей одной купюрой.
– Вот спасибочки! – обрадовался он. – Если молоко нужно будет, то у соседки вашей, Галины, две коровы, она продаст. И творог есть, и сметана. А на огороде найдете огурцы там, зелень всякую… Телефон мой запишите, мало ли…
Он ушел, Надя проводила его до ворот. Когда машина отъехала, она вернулась в дом, заперлась. Ну вот и все. Теперь она наконец одна. Первым порывом было открыть ноутбук, подключить его к интернету и заняться поисками информации об адвокате Григории Максимове. Но сил почему-то не было. Совсем. И руки продолжали дрожать.
Надя осмотрела еще раз дом, выбрала себе комнату с широкой кроватью, сорвала розовое шелковое покрывало, постелила чистое белье, то, что нашла в шкафу, аккуратно сложенное стопками, разделась и легла. Вот так. Надо отдохнуть и выработать план действий. Но, как только ее голова коснулась мягкой, набитой пухом, настоящей деревенской подушки, она мгновенно уснула.
Ей ничего не снилось. Проснулась она, когда уже стемнело. Тишину нарушали лишь сверчки да шум листвы за окном. Ночью лето как-то особенно напоминало раннюю осень. Но свежесть и прохлада, льющиеся в распахнутые маленькие окна, были приятными, приводили в порядок мысли и чувства.
Итак. Надя поднялась на постели и села, обняв руками колени. Первое, что ей нужно будет сделать и от чего как-то ныло сердце, – это найти хоть одного знакомого через соцсети и выяснить, возвращены ли ему деньги «одним человеком». Вот этот «один человек» и напрягал. Если, к примеру, какая-нибудь Людмила Захарова ответит ей, что да, деньги ей принес один человек, то тут же посыплются вопросы: кто такой, кем тебе приходится? И с чего бы это ему отдавать долги? К тому же все ее знакомые являются знакомыми знакомых, то есть такая густая сеть знакомых, между которыми информация распространяется очень быстро. Наверняка после того незабываемого поминального обеда, на котором умерла бомжиха Наташа и во время которого Семен объявил о помолвке, весь Михайловск знает о том, кто должен был заплатить ее долги. Как известно и то, что Надя пропала, уехала, исчезла. Страшно было подумать, что испытывает сейчас и сам Семен, ее жених, с которым она так подло, получается, поступила. Нет, все-таки Гриша был прав, что не взял ее с собой. Пожалел, не захотел, чтобы она, оказавшись в декорациях своих каждодневных унижений, снова испытала всю боль, чтобы воспоминания накрыли ее с головой. А теперь что? Ладно, Семен как-нибудь переживет. Он крепкий мужик, пострадает, позлится, а потом станет подыскивать себе новую невесту (жертву, рабыню, наложницу). Вот жаль только, что у него осталась бабушкина подвеска с рубином. Интересно, продаст он ее или оставит себе – на память? Мысль, все дальше и дальше убегавшая от долгов, завязла в каморке Липкина. А что, если он не злится на нее, а, наоборот, переживает? Наверняка пришел к ней утром, чтобы поздороваться и поговорить о возвращении долгов, а ее нет.
Он обязательно позвонил соседке, и та рассказала ему, что Надя уехала. Что даже ключи вот оставила, чтобы та присмотрела за квартирой и прибралась там. Посыплются вопросы: куда уехала, с кем? Запутавшись, Лариса сообщит ему, что Надя отправилась на море, прийти в себя. Наверняка вспомнит, что Наде одобрили кредит и что она нашла работу, которая позволит ей уладить все свои финансовые дела. А потом, это уж точно, Лариса упрекнет старика в том, что тот решил воспользоваться ее отчаянным положением и буквально заставил ее согласиться на этот брак. Они поссорятся, Семен Михайлович позеленеет от злости, возможно, процедит сквозь зубы, что это не ее, соседкиного, ума дело, что пусть она занимается своей жизнью и не лезет в чужую. Но может такое случиться, что Лариса Петровна, в душе добрая женщина, пожалеет Семена, пригласит к себе, нальет ему винца, достанет закусок, оставшихся от поминок, и они вместе посидят, поговорят. А может, договорятся до чего другого… Вот это развитие событий Надю устроило бы больше всего. Как это ни странно, но время от времени на нее накатывала жалость по отношению к Семену. Кто знает, может, он действительно влюбился в нее и готов был для нее на многое?
Ладно. С Семеном все ясно. Вернее, ничего не ясно, но он все переживет, перетерпит.
Теперь кредиторы. Да какая им вообще разница, кто им передал деньги? Главное, они напишут расписки, что Надя им больше ничего не должна, и все! Если эта же Люся Захарова, хорошая знакомая, мама одного из Надиных учеников, спросит, почему ее телефон не отвечает, Надя скажет, что телефон она потеряла. А еще поблагодарит ее за то, что она так долго ждала свои пятьдесят тысяч рублей, деньги, которые она одолжила Наде сразу же, как только та к ней обратилась. Муж Люси – предприниматель, деньги в семье есть. Но все равно, растянуть выплату долга почти на полтора года! И не упрекать! Для этого нужно иметь широкую душу и доброе сердце. Вот об этом Надя и напишет ей в своем благодарственном письме, а от себя, по-женски, добавит, что уехала просто потому, что все достало. Что ей одобрили кредит, что под него она заняла деньги у одного хорошего человека, и теперь решила начать новую жизнь. И попросит ту же Людмилу сообщить всем общим знакомым, что с ней все хорошо, чтобы за нее не волновались.
Конечно, будь она иначе воспитана, она могла бы вообще ничего не писать и не объяснять что-то там. Достаточно было выяснить, получили ли ее кредиторы деньги, и все. Но зачем сжигать так резко все мосты? Кто знает, как сложится ее жизнь, ведь она может вернуться в Михайловск, и необходимо сделать все так, чтобы все ее окружение приняло ее обратно в свой круг. То есть поступить так, как и должен поступить порядочный и, что не менее важно, благодарный человек. Ведь все эти люди, которым она задолжала, были добры к ней, хотя в душе-то, особенно в последнее время, когда уже отчаялись получить обратно свои деньги, просто не могли ее не презирать или не жалеть.
Надя устроилась с ноутбуком за круглым столом в большой комнате. Включила свет – над головой загорелись три рожка золотистого цвета. Стало уютно и не так страшно и одиноко. Окна оставила открытыми, благо там были сетки, не пускавшие мошкару и ночных бабочек, но занавески плотно задернула. Соседи уже наверняка знают, Кашин не мог их не предупредить, что в доме поселилась жиличка. И хотя дом окружен большими фруктовыми деревьями, все равно за занавесками как-то спокойнее.
Она открыла ноутбук, подключила с помощью маленькой флешки-модема интернет и сразу же открыла сайт «Одноклассники». Это просто удивительно, как она вспомнила свой пароль и закрепила его на новом компьютере! Сразу же нашла страничку Людмилы Захаровой, написала ей: «Привет!» Люся откликнулась буквально через пару минут. И посыпались вопросы! «Ты где? Что с тобой случилось? Ты в порядке? Какой-то парень принес деньги, я дала ему расписку, он кто тебе? Родственник?»
