– Пару минут, о’кей? – спросила она, углубляясь в чтение.
– Ага.
В этот момент к столу подошла официантка – средних лет улыбчивая женщина, спросила:
– Может, попить принести, пока над заказом думаете?
– Можно, – кивнул я. – Вот морсу клюквенного, побольше, если не трудно.
– Конечно не трудно, – улыбнулась она. – Сейчас принесу. А вообще, сегодня солянку рекомендую сборную.
– С лимоном? – уточнил я сразу, усомнившись, что в Углегорске найдется столь нужный ингредиент.
– С лимоном, – кивнула она и сразу спросила: – Новенький?
– Ну… да, а как узнали?
– Потому что про Елену Петровну не слышали, которая сюда провалилась со своей домашней подвальной оранжерейкой, в которой как раз лимоны выращивала. Ну и наладила производство – теперь целая теплица у нее.
– Вот как…– удивился я, потом вспомнил про вино Шалвы. – Тогда я солянку точно буду, люблю.
– Я тоже! – подняла руку Настя. – И свиную отбивную с жареной картошкой на горячее.
– Вы, молодой человек?
– Я… я вот… да тоже отбивную, чего думать-то? – сказал я, откладывая меню. – И водки нам…
– Маленький графинчик, – продолжила Настя.
– Вот и славно, – прокомментировала официантка и пошла к бару.
Вскоре она вернулась, выставила крошечный, граммов на двести, пузатый графинчик водки, которую я пока трогать не стал, и большой кувшин морса, из которого наполнила два стакана – самых обычных, граненых. Тут других пока мне и не попадалось вообще-то.
– Ну рассказывай, – отпив морсу, посмотрела на меня Настя. – Как тебе полеталось?
– Да как-то… стремно, – честно сказал я. – Нет, жуть как интересно, и вообще это не мотоцикл, но всяких возможностей долетаться сегодня хватало, нет?
– Ну нет, пожалуй, – усомнилась она. – Полет проблемный был, но не так чтобы совсем. Пока самолет падать не соберется, все остальное – мелочи жизни. Да если и соберется, то можно побрыкаться, «кукурузник» такое вполне допускает. Я к чему это все…
– К чему?
– К тому, что… научиться не хочешь? – Она уставилась мне в глаза.
– Вообще-то здорово было бы, но я же в Горсвете, правило сама знаешь…
– Что в течение года никакого перехода на другую работу?
– Ну да.
– Бывают и исключения, – пожала она плечами. – Если новая работа городу нужнее. Но ты же сутками? Так?
– Ага.
– День из трех обучение, как раз к концу обязательного срока ты готовый пилот, тут же и устройство, и пилотирование, и теория. Вся программа плюс налет. А полетишь на самом деле намного раньше.
– А почему я? – уточнил я, чуть провоцируя.
– А на этот вопрос отвечать не буду, поумнеешь – сам догадаешься, – сказала она. – Ты женат?
– Где? – не понял я.
– Там, естественно, не здесь же, – усмехнулась она.
– Нет, не женат, в разводе, – сказал я правду, хоть и не всю.
Сказал и прислушался к собственным словам: как прозвучало? Естественно прозвучало. Странно, с того момента как я сюда попал, о ней вспомнил раза два. Или три, и то в контексте поднявшейся паники, подачи меня в розыск и так далее. А как о женщине, жившей со мной… даже эротических воспоминаний не было. Почему? Она мне безразлична или это я сам настолько бесчувственная скотина, что с глаз долой – из сердца вон?
Нет, не знаю и понять не могу. Вот напротив меня сидит красивая женщина с ясными глазами, положившая подбородок на сплетенные тонкие пальцы, при взгляде на которую у меня аж сердце замирает, – это как? И с тех пор как увидел ее позавчера, думал о ней не переставая, до сегодняшней встречи минуты считал. А про ту, другую – нет ничего, пустота. Холодная, равнодушная пустота.
– А ты? – спросил я Настю.
– Тоже в разводе – не сложился брак, – ответила она. – За год до провала разошлись. То, что сначала кажется одним, на поверку оказывается чем-то совсем другим, – добавила она и перевела разговор на другую тему: – Ты чем занимался?
– Был, что называется, «предпринимателем», – ответил я ей, усмехнувшись. – «Предпринимал» всякое, деньги зарабатывал, в общем, и нервы себе трепал. Оливковым маслом торговал, испанским. А ты?
– Пилотом-инструктором в Мячкове, в аэроклубе, я же вроде говорила. Ну и в соревнованиях выступала по пилотажу. А до этого… «предпринимательства»?
– Учился. На экономиста. Еще раньше в армии был, воевал немножко.
– Где?
– У вас афганской войны не было? – спросил я.
Она цокнула языком и покачала отрицательно головой, затем сказала:
– Но про такую слышала, она во многих слоях была. Рассказывают люди. У нас и чеченской войны не было, а у вас?
– Тоже была, уже вторая началась. А я вот на Афган успел, в воздушно-десантных служил. С парашютом прыгать умею, кстати. А что у вас так тихо?
– Ага, мы вообще какой-то очень спокойный слой, если людей послушать. У нас даже СССР не разваливался – так, были реформы всякие, да и все. Ладно, это не очень важно, здесь сколько людей, столько и слоев, я уже отчаялась встретить кого-нибудь из своего. Дважды попадались люди из похожих, но все время оказывалось, что из других.
– А нужно?
– Нет абсолютно – просто интересно, – покачала она головой.
Принесли солянку в глиняных глубоких мисках – наваристую, густую, выглядящую очень соблазнительно. Я указал глазами на водку, она кивнула, затем сказала:
– Я вот так делаю обычно, смотри.
Плеснула на дно стакана водки граммов тридцать, остальное долила морсом, до самого верха. Пригубила немного, сказала:
– Водки и не чувствуется почти. А то так, в чистом виде, ее ненавижу, даже от запаха трясет.
– Я тоже к ней так, не с большой любовью, – сказал я. – Пиво куда духовно ближе.
– Здесь пиво хорошее, закажи, – предложила она.
– Не-а, сейчас не хочется, я как ты, – покачал я головой, после чего повторил ее манипуляции.
Результат оказался предсказуемым: ни вкус, ни запах алкоголя действительно почти не ощущались. То, что и надо сейчас, пожалуй. Солянка и вправду оказалась хороша, не только с виду. Даром что горячая, а ложками заработали вперегонки, у нас даже беседа прервалась на какое-то время.
Дальше, что называется, «просто болтали». Вспоминали что-то из прошлой жизни, Настя рассказывала про город, что где есть и как здесь жить. Спросила даже:
– Ты в общаге сейчас?
– Ага, – кивнул я. – Пока туда определили.
– А в курсе, что можно и комнату себе добыть? Это несложно. Просто уже платная будет, зато почти свобода. Хоть и большая коммуналка в основном, здесь по-другому не строили. Есть пара домов с нормальными квартирами, где городская администрация живет, а остальное так, система коридорная.
