Тем не менее многие в России хотели обвинить во всем англичан. 20 декабря в «Русском слове» появилась статья «Рассказы английских сыщиков». Автор, некто «Романов», писал, что незадолго до смерти Распутин нанял нескольких агентов Скотланд-Ярда, которые охраняли его вместе с охранкой. Но он не знал, что три иностранных агента были подкуплены Юсуповым. Они находились рядом с дворцом, когда Распутина убивали. Англичане в Петрограде отреагировали на эту статью немедленно. Англо-российская комиссия связалась с газетой и потребовала, чтобы автор статьи раскрыл свои источники. Романов ответил, что «некоторые люди, замешанные в этом деле, носили английские имена, и дело будет расследоваться». Комиссия постановила: «Сэр Джордж Бьюкенен приказывает: если статья не будет опровергнута Романовым в течение ближайших нескольких дней, мы сами опровергнем ее официально»26. В тот же день, когда эта статья увидела свет, Сэмюэль Хор отправил телеграмму главе отдела контршпионажа и разведки за пределами Британской империи (позже получившего названия «МИ‑6») Мэнсфилду Каммингу. Хор сообщал информацию и интересовался, есть ли под ней какие-то основания. Если да, то каковы имена агентов?27 Никаких списков агентов Скотланд-Ярда, работавших в России, не поступило, поскольку их и не было.
Впоследствии Хор понял, что после убийства русские правые пытались связать преступление с британцами и, в частности, с ним самим. Слухи о его роли распространились так широко и быстро, что послу Бьюкенену пришлось просить аудиенции у Николая II, чтобы их опровергнуть28. Бьюкенен беседовал на эту тему с царем в Царском Селе 14 января 1917 года. Об этом он писал в секретной телеграмме:
«На сегодняшнем новогоднем приеме император беседовал со мной милостиво и любезно. Поскольку распространились слухи (по-видимому, германскими агентами) о том, что английские детективы не только были привлечены к расследованию убийства Распутина, но и участвовали в нем, я сказал его величеству, что был бы глубоко опечален, если бы он или императрица поверили подобным грязным измышлениям. Я был готов дать ему самые официальные заверения, что в подобных слухах нет ни слова правды».
Николай в разговоре с послом был предельно конкретен. Он упомянул имя британского агента, о котором шли слухи. Но это был не Хор, а некий Освальд Рейнер. Бьюкенен дал императору следующие объяснения. Он писал, что, скорее всего, все связано с тем, что Рейнер, «который временно здесь работал», учился в Оксфорде вместе с Юсуповым, и в Петрограде они часто встречались. «Рейнер твердо заверил меня в том, что князь ни слова не говорил ему о заговоре, и я столь же твердо заверил его величество в том, что убийство – это преступление, которое вызывает у британского народа абсолютное отвращение. Император, который явно слышал что-то о Рейнере, ответил, что он очень рад тому, что я рассказал, и искренне меня поблагодарил»29. Бьюкенен считал, что дело с императором улажено, но у Николая и спустя несколько месяцев оставались сомнения относительно Бьюкенена и британцев, работавших в России30.
Освальд Рейнер родился в 1888 году в небогатой семье. Он с детства отличался ярким умом и редкой склонностью к языкам. В 1907 году он поступил в Оксфорд, где через два года познакомился и сдружился с другим молодым студентом, князем Феликсом Юсуповым. Они никогда не забывали друг друга. Когда в ноябре 1915 года лейтенант Рейнер приехал в Петроград в Британскую разведывательную миссию, он разыскал университетского друга. Молодые люди часто встречались осенью 1916 года31. В российских архивах сохранилось письмо Рейнера к Юсупову от 9(22) ноября 1916 года. Рейнер писал Юсупову, который в то время находился вдали от столицы, о том, что он переехал на новую квартиру (Мойка, 14–56), и просил позвонить ему сразу же по возвращении, чтобы повидаться до отъезда в Англию32. Похоже, что к тому времени Рейнер уже не служил в британской разведывательной миссии, что явствует и из слов Бьюкенена на новогоднем приеме. В списке активных агентов миссии от 24 декабря 1916 года (по новому стилю) его имя не числится33.
Юсупов рассказал Рейнеру о заговоре. В своих мемуарах Юсупов пишет, что Рейнер пришел повидаться с ним во дворец Сандро вечером 17 декабря, чтобы узнать, как продвигаются дела. «Он знал обо всем и очень за меня волновался. Я его успокоил, сказав, что все пока обстоит благополучно»34. Другими словами, Юсупов рассказал британцу о своем плане, но то же самое сделал и Пуришкевич на встрече с Сэмюэлем Хором в начале декабря. Британские агенты все знали о заговоре с целью убийства Распутина. Но означает ли это, что они высказали эту идею, разработали план и помогли его осуществить? Этому неопровержимых доказательств нет. Но есть одно интересное письмо от 25 декабря 1916 (7 января 1917) года от некоего капитана Стивена Алли, служившего тогда в департаменте Британского военного контроля в Петрограде, капитану Джону Скейлу, офицеру Британской разведывательной миссии, находившемуся с тайной миссией в Румынии:
«Дорогой Скейл,
[…]
Хотя не все пошло по плану, наша цель явно достигнута. Реакция на происки “темных сил” была воспринята хорошо, хотя относительно более широкого участия уже было задано несколько неудобных вопросов.
Рейнер подчищает недоработки и, без сомнения, доложит тебе после твоего возвращения»35.
Если это письмо достоверно (а мы в этом не уверены)36, то оно является убедительным доказательством участия британцев в убийстве Распутина. Но в какой степени британцы участвовали в заговоре, неясно. Поскольку Хор и Рейнер – и, следовательно, все другие члены миссии – знали о заговоре и, скорее всего, одобряли его, кажется вероятным, что они давали советы относительно того, как убить Распутина. Но это не означает, что они участвовали в заговоре или присутствовали в доме Юсупова в ночь убийства.
Хотя убедительных доказательств того, что британцы присутствовали на месте преступления, нет, это не мешает тем, кто продолжает утверждать, что Распутин был убит британцами и, в частности, Рейнером37. Последняя такая попытка была связана с оружием, из которого был сделан смертельный выстрел в голову Распутина. Ни Косоротов, проводивший вскрытие, ни главный прозектор Петрограда, ни следователь, присутствовавшие при вскрытии, ни доктор Владимир Жаров, русский судебно-медицинский эксперт, который в 1993 году изучал сохранившиеся свидетельства, не могли точно определить калибр и марку оружия, использованного убийцей38. Однако два недавних исследования дали поразительные выводы. Основываясь на (предположительно) характерных следах вокруг пулевого отверстия в голове Распутина на фотографиях вскрытия, специалисты заявили, что Распутин был убит пулей калибра.455 из револьвера «уэбли». Такие револьверы производились фирмой «Уэбли и Скотт» в лондонском округе Энфилд. Они являлись стандартным оружием всех британских войск во время Первой мировой войны (русские использовали револьверы «наган»), следовательно, Распутина убил англичанин39.
Однако в этой теории немало белых пятен. Во-первых, фотографии 1916 года отличаются плохим качеством, и на них невозможно рассмотреть характерные следы, оставленные револьвером «уэбли» калибра.455. Во-вторых, убийцы говорили о разных видах оружия и разных калибрах. Приведем только один пример. В сентябре 1916 года Лазоверт сообщил репортеру «Нью-Йорк Таймс», что Пуришкевич сделал два смертельных выстрела в Распутина во дворе дворца из «автоматического американского револьвера»40. В-третьих, что наиболее важно, во время войны револьверами «уэбли» пользовались не только англичане. В полицейских документах на Распутина, хранящихся в Государственном архиве Российской Федерации, есть расписка от 27 января 1916 года, выданная неким подполковником Поляковым, в получении револьвера «уэбли-скотт» за номером 2631341. Возможно, это и был тот ствол калибра.455, который Распутин увидел в последние мгновения жизни. Но только он сам и его убийцы могли сказать, чей палец спустил курок.
