В конце концов, одно не вызывает сомнения: вера Распутина в Бога. Всю жизнь Распутин оставался глубоко верующим человеком. Его дочь Матрена вспоминала:
«Он часто беседовал с нами о Боге. Он говорил, что Бог – это утешение в жизни, но что нужно уметь молиться для того, чтобы получить это утешение. Чтобы молитва могла дойти до Бога, нужно во время молитвы всецело отдаваться вере в Бога и гнать от себя все другие мысли. Он говорил, что молиться не каждый может и что это трудно Он часто постился и заставлял поститься нас. В посты он ел одни сухари и строго соблюдал их. Он говорил, что посты установлены вовсе не для здоровья, как говорят учёные люди, а для спасения души»19.
44. Тяжелое лето
Большую часть апреля и мая 1915 года Николай провел вне Царского Села, и страдающая от одиночества Александра все чаще обращалась к Распутину за утешением. По ее письмам супругу того времени заметно, насколько усилилось его влияние за короткое время. Александра постоянно беспокоилась о Николае. Она считала, что молитвы Распутина уберегут его от беды. Когда 17 апреля Николай уехал в Ставку без подаренной ему Распутиным иконы святого Иоанна Воина, Александра на следующий же день послала ему эту икону. Распутин дарил царской чете иконы и другие талисманы. Александра просила его постоянно молиться за императора в его странствиях. В том месяце Николай побывал на отвоеванных территориях близ Львова и Перемышля, но просил, чтобы Александра никому об этом не говорила. Но императрица не сдержалась. Она обо всем рассказала Вырубовой, чтобы та попросила Распутина благословить поездку императора «особыми молитвами». И такое случалось не раз. В ноябре 1915 года Николай отправился в очередную тайную поездку, и снова Александра пренебрегла его просьбами и рассказала обо всем Распутину, чтобы он «мог охранять тебя повсюду». Николая это не злило – напротив, он лично отправил телеграмму Распутину с благодарностью за молитвы и благословения.
Распутин давал императрице не только благословение и духовную защиту. Он высказывал свое мнение о разумности подобных поездок. Когда Вырубова рассказала ему о поездке царя в Львов и Перемышль, он ответил, что ему это не нравится – царь поехал слишком рано, лучше было бы дождаться конца войны. Распутин оказался прав. Буквально через несколько дней после поездки императора эти территории были вновь отвоеваны врагом, а русские армии понесли тяжелые потери. После этого триумфальная поездка Николая выглядела довольно странно. Распутину не нравилось и то, что царь ездил вместе с великим князем Николаем Николаевичем, и своего мнения он не скрывал. Распутину и Александре Николаша никогда не нравился. Они считали, что он слишком уж стремится к власти. Будучи главнокомандующим, он явно узурпирует власть царя1. Человек, который свел Распутина с царской четой, теперь оказался их главным врагом2. 7 июля Александра напоминала Николаю, что император – он, а не Николаша, поэтому он может действовать так, как считает нужным. Главное – Николай должен слушать только ее и «нашего друга». Он не обязан сообщать Николаше о своих перемещениях на фронте. Александра писала, что в Ставке Николаша окружен немецкими шпионами. Она была уверена, что эти шпионы передают информацию немцам, и те готовы разбомбить автомобиль императора со своих «аэропланов». На следующий день она просила Николая вернуться из Ставки во дворец, чтобы не попасть под вредное влияние великого князя: «Помни, что наш Друг просил тебя не оставаться там слишком долго. Он знает и видит Н. насквозь, а также твое слишком доброе и мягкое сердце»3.
В начале июня императрица часто писала Николаю в Ставку, давая ему множество советов. Она говорила, что министры «должны научиться дрожать перед тобой. Помнишь, m-r Ph. [месье Филипп] и Гр. говорили то же самое. Ты должен просто приказать, чтобы то или иное было выполнено, не спрашивая, исполнимо это или нет. […]Ты знаешь, как даровит наш народ… Двинь их на работу, и они все смогут сделать, – только не проси, а приказывай, будь энергичен, на благо твоей родины». Александра продолжала:
«Поэтому наш Друг боится твоего пребывания в Ставке, так как там тебе навязывают свои объяснения, и ты невольно уступаешь, хотя бы твое собственное чувство подсказывало тебе правду, для них неприемлемую. Помни, что ты долго царствовал и имеешь гораздо больше опыта, чем они. На Н. лежит только забота об армии и победе – ты же несешь внутреннюю ответственность и за будущее, и если он наделает ошибок, тебе придется все исправлять (после войны он будет никто). Нет, слушайся нашего Друга, верь ему, его сердцу дороги интересы России и твои. Бог недаром его нам послал, только мы должны обращать больше внимания на его слова – они не говорятся на ветер. Как важно для нас иметь не только его молитвы, но и советы!»
Это письмо связано с конкретным событием. К весне 1915 года Россия потеряла 3 800 000 человек убитыми, ранеными и взятыми в плен. Николай собирался объявить призыв второго разряда – людей в возрасте от двадцати одного до сорока трех лет. Такого не делалось даже во времена вторжения Наполеона в 1812 году, что говорило о крайней серьезности положения. Кроме того, столь массовый призыв лишил бы рабочей силы поля и заводы4. Вечером 27 июня Александра встретилась с Распутиным у Вырубовой. Они проговорили полтора часа. Вернувшись в Александровский дворец, императрица тут же написала Николаю: Распутин считает, что спасение России в том, чтобы не объявлять новый призыв. Распутин также считал, что недостаток боеприпасов можно преодолеть, приказав российским заводам увеличить их выпуск и прекратив обсуждение этой проблемы с министрами. Распутин подарил Александре новый талисман для Николая: «Посылаю тебе его палку (рыба, держащая птицу), которую ему прислали с Нов. Афона, чтобы передать тебе. Он употреблял ее, а теперь посылает тебе как благословение, – если можешь, то употребляй ее иногда; мне так приятно, что она будет в твоем купе рядом с палкой, которой касался m-r Philip». Александра советует Николаю обращаться к Распутину каждый раз, когда он не будет знать, что делать: «Если у тебя есть какие-нибудь вопросы для нашего Друга, напиши мне немедленно. Осыпаю тебя нежными поцелуями. Навсегда твоя старая женушка».
Более всего Распутина и Александру в том месяце беспокоили задуманные Николаем министерские перестановки. Чувствуя растущее недовольство народа военными неудачами и слыша критические голоса в Ставке под руководством Николаши, Николай отправил в отставку нескольких наиболее реакционных министров. Тем самым он надеялся обеспечить себе общественную поддержку. В июне своих постов лишились министр внутренних дел Николай Маклаков (его сменил князь Николай Щербатов), военный министр Владимир Сухомлинов (его место занял генерал Алексей Поливанов), обер-прокурором Синода вместо Владимира Саблера стал Александр Самарин, а на посту министра юстиции Ивана Щегловитова сменил Александр Хвостов. Распутин опасался, что новые министры отнесутся к нему с меньшим почтением. Узнав известия, он лишился сна на пять ночей. 28 июня Распутин собирался выехать из Петрограда в Сибирь. Александра написала Николаю, что ее беспокоит враждебность новых министров по отношению к Распутину. Она писала: «Наш Друг […] с нетерпением ожидает узнать правду об этом», а далее передавала советы от Распутина:
