Кресло было пластиковое, штампованное, как на стадионе. Никаких ремней или чего иного. Вообще вся конструкция с виду никакими высокими технологиями не блистала. Железяки, болты, трубы, провода к каким-то блокам на «воротах», больше напоминающим газовые баллоны. Платформу придумали затем, чтобы проходящий по каналу двигался именно вперёд, а не завалился назад, будучи пьяным, например. Насколько я помнил, именно этого нельзя было допускать.
Едва я уселся на оранжевое пластмассовое сиденье, как загудела сирена, поверхность «ворот» обратилась в уже знакомое мне колеблющееся «зеркало», платформа бодро сорвалась с места, пронесла меня через его поверхность так быстро, что я ничего не успел почувствовать, и почти сразу же остановилась с резким замедлением, заставив меня качнуться вперёд. Я посмотрел по сторонам и обнаружил, что нахожусь в точно такой же комнате, в какой был секунду назад, только за пультом управления другой парень, в синей куртке с каким-то логотипом вместо орденской пирамиды.
— Привет, — кивнул он мне. — Слезайте. Вы надолго?
— Нет, на несколько часов.
— То есть отель бронировать или помочь с чем-нибудь другим не требуется? — уточнил он.
— Нет, спасибо, — поблагодарил я. — Скажите только, сколько здесь сейчас времени и какая погода?
Парень показал на часы на стене. Четверть двенадцатого. Рядом висел монитор, сообщавший погоду и температуру в градусах по Фаренгейту и Цельсию. По Цельсию было плюс пять — вполне стандартная погода для зимнего Лондона. Затем парень вытащил из ящика магнитную ключ-карту и протянул её мне.
— На обратном пути понадобится, чтобы дверь открылась. И дорогу не забывайте, а то случалось здесь… всякое.
— Спасибо. Увидимся.
— Увидимся.
Я прошёл мимо парня в дальнюю дверь в комнате и оказался возле стойки, за которой дежурили двое вооружённых пистолетами охранников. Они ничего мне не сказали — лишь кивнули, равно как и я им. Один из них нажал на кнопку отпирания двери, я услышал зуммер и толкнул массивную металлическую дверь. Она вела в тамбур со шлюзовой системой, как на входе в некоторые небольшие отделения банков. Одна дверь за мной закрылась, а вторая передо мной открылась. Я вышел и оказался в большом подземном гараже. И меня окутало запахами бензина, выхлопного дыма, пыли, влажного бетона. Вот ведь гадость какая. Чёрт возьми, как я привык там, в Новой Земле, к свежему воздуху! Рядом со мной оказалась бетонная лестница с зелёной табличкой «Exit», куда я и направился.
Гараж находился почти у самой Мраморной арки. Справа от меня по противоположной стороне улицы вдаль тянулись дорожки и газоны Гайд-парка, за спиной лежал район, спешно заселяемый арабами и простирающийся до самой Гайд-парк-сквср — «Маленький Бейрут». А налево уходила шумная, суетливая и бестолковая Оксфорд-стрит, начинающаяся со стеклянного куба универсама «Маркс энд Спенсер». Знакомые, знакомые места и при этом уже совершенно незнакомые. Шумно и невероятно многолюдно. Множество машин. Толкающиеся в хвост друг другу автобусы на Оксфорд-стрит. Мигающие светофоры.
Сначала навестил банкомат банка «Баркли». Карта сработала, из щёлкнувшей задвижкой щели прямо мне в руки выехала тощая стопка двадцатифунтовых банкнот. Жить можно. Я свернул налево, дошёл до угла «Маркс энд Спенсер», дождался зелёного света, перешёл на другую сторону Оксфорд-стрит и вошёл в магазин электроники на противоположной стороне. Прямо у кассы я купил две флэшки, опять вышел на улицу, прошёл чуть дальше, свернул направо и пошёл в сторону Вашингтон-сквер по маленьким улочкам района Мейфэйр. Я здесь жил и провёл много времени, поэтому вспоминать дорогу мне совсем не требовалось. К тому же я вообще любил лондонский Вест Энд и сейчас получал удовольствие от прогулки. Единственное, что мне не слишком нравилось, — холод. Пять градусов — не мороз, но после тропических широт Новой Земли, где я провёл последние месяцы, я здорово мёрз.
Пропетляв мимо домов с привратниками и припаркованными «бентли», я пересёк Вашингтон-сквер с нелепым серым кубом американского посольства, окружённого бетонными и металлическими барьерами, и вскоре выбрался на Керзон-стрит, место, где в своё время находился офис моего партнёра и где я сам прожил пару лет, снимая студию в доме под гордым названием «Керзон Плаза». Вообще-то я шёл в здание как раз напротив своего бывшего места жительства, именуемое «Керзон Уан», но в последний момент остановился. Ностальгия накатила. Повернул обратно и, пройдя метров сто, нырнул в арку напротив отеля «Вашингтон» — довольно мерзкого места с претензией на роскошь, маленькими номерами и большими ценами. Пройдя арку насквозь, я вышел на крошечную площадь и увидел слева красную с золотом, хорошо знакомую вывеску паба «Кингз Армз».
Толкнул тяжёлую дверь паба, вошёл внутрь. Этому пабу уже лет двести, и за все двести лет в его интерьере ничего не изменилось. А на мой взгляд, так не изменилось совсем, потому что за стойкой на первом этаже стояла хорошо знакомая мне толстая девушка в очках, которая наливала мне эль в течение всего моего пребывания в этом городе. Она меня сразу узнала и даже помнила, что я обычно заказываю. Спросила: «Как обычно?» — и, взявшись за рукоятку насоса, накачала мне пинту эля «Лондон Прайд». Пристроившись у стойки, я с удовольствием отхлебнул. Эх, хороший эль. В Новой Земле я пил какой-то другой «Прайд», в порту в Порто-Франко, но этот «Прайд» всё же получше, на мой взгляд.
В пабе было ещё немноголюдно, хотя уже начиналось время ланча и публика начинала подваливать. В основном работники из окрестных офисов — все в костюмах с галстуками. На этой улице, где в основном расположены офисы всевозможных брокерских контор и финансовых компаний, по-другому на работу не одеваются.
Бармэйд, которую звали Энн, расспросила меня, куда я пропал, и я ответил, что уехал работать в Латинскую Америку. А чем не версия? Очень даже мог — и загар объясняется, а начни она расспрашивать про тамошнюю жизнь, я ей такого нарассказываю из прошлого опыта! В толпе заходящих в паб мелькнуло несколько знакомых лиц, и двое даже со мной поздоровались. Я допил эль, оставил на стойке оплату с чаевыми, вовремя сообразив рассчитаться фунтами, а не «игральными картами» экю, хоть позыв такой был.
«Керзон Уан» — это большое современное офисное здание, где в цокольном этаже находится контора, в которой ты можешь отправить и получить курьерскую почту, воспользоваться за почасовую оплату графической станцией и создать очередную серию мультфильма «Шрек» и многое другое, а в качестве комплиментарной услуги, то есть на халяву, предоставляется бесплатный доступ в Интернет примерно с десятка терминалов. Что мне и требовалось. Я вообще не любил сидеть в Сети дома, считая это глупой тратой времени, но иногда, чтобы проверить почту, я забегал в эту конторку. Или ходил со своим ноутбуком в кофейню «Кафе Неро» напротив, где был беспроводный доступ в Сеть. Там давали хороший капучино в больших чашках, и к нему были хорошие черничные и шоколадные «маффины», то есть кексы.
Итак, начнём. Леди Анабелл Уилфри. Кто она такая и с кем связана? Заодно попробуем поискать что-то о Спенсере Родмане Третьем, а также о первых двух, а ещё о Жаке Гольдмане и его американском кузене. Тут мне никто не помешает, а старосветский Интернет — помойка большая, и мусора в ней можно собрать много.
