-Какого черта ты меня не прикрывал?! – Рычал Харальд Синебородый, в гнве потрясая культей. Выглядел он в этот момент действительно страшно: лицо викинга превратилось в одну большую рану, поскольку с него содрало всю кожу вместе с губами, глазами и носом. А еще одежда на магистре расползалась клочьями и было видно, что его торс украшает четыре глубоких раны от когтей прямо в районе сердца. – Три! Три пробивших мои щиты атаки ты проворонил! Об остальных вообще молчу!
-Мы же договаривались держаться друг от друга на расстоянии не более десятка метров! Вот кто тебя просил все время вылезать за ту дистанцию, на которой я мог бы перехватить вражеские чары?! – Магистр Шапочников определенно не считал себя виновным в чем-либо. А потому и сам орал на коллегу во всю глотку…Правда, получалось у него все-таки заметно тише, сказывалось плохое физическое состояние кем-то проклятого волшебника. Бой, кстати, порядочного того измотал: руки тряслись почти как у эпилептика, кожа пошла обильными морщинами, а в ауре практически не осталось жизненной энергии. – И потом, когда ты там игрался со своими секирами, одна из этих тварей едва меня не выпила! А ты ведь все видел! Видел, и не помог!
Тихонько приземлившийся на песок Олег принялся осторожно приводить свою шею в порядок, одним глазом осторожно кося на магистров. А то мало ли…Вдруг они от криков к драке перейдут? Если это будет рукоприкладство, то еще ладно, но вдруг начнут друг в друга заклятиями кидаться! От некоторых чар, особенно тех которые причиняют вред не прямым воздействием, а опосредованно, его кираса могла и не защитить. Еще раз обозрев всех убитых, волшебник так и не нашел среди них своего страдающего некоторой полнотой друга и теперь задавался вопросом: «Где же Стефан?». Остался в том плане реальности, через который они путешествовали? Его явно нестабильные чары телепорта зашвырнули далеко в открытое море или вообще куда-нибудь в Тимбукту? Или может сибирского татарина выплюнуло обратно на крышу пирамиды уже после того как засосало самого Олега?
-Может мне и после сортира тебе зад подтирать?! – Харальд, очевидно, был очень сильно обижен на своего коллегу, из-за которого его ранили несколько раз. – Та стерва из перебежчиков максимум пятый ранг имела! Сам должен был справиться!
-Вот если бы ты пропустил от неё хоть один удар, то сейчас бы спорить со мной не мог! – Шапочников сдавать назад тоже не собирался.
-Пф! Я не такой слабак, чтобы бояться каких-то упыриц в отличии от всяких слабаков, которые дают пред алтарями богов лживые обещания, вымаливая себе новые силы, а потом сотни лет тянут с исполнением клятв, откупаясь от гнева их чужими жизнями.– Голос магистра Харальда так и источал презрение к собеседнику. – Не понимаю, как Савва тебя еще не прирезал? В маразм впадает старик, не иначе.
-По крайней мере, я не переодевался бабой, прячась от попов! – Судя по тому, как дернулся Харальд Синебородый, чье лицо скривилось в легко узнаваемой гримасе бешенства несмотря на отсутствие кожи, его коллега знал больное место старого викинга…Которому когда-то, в пору когда отношения между христианами и язычниками носили характер открытой войны, пришлось сильно постараться, чтобы не оказаться на костре.
-По крайней мере, я не предавал своих и не крысятничал! – Олег так ясно предчувствовал эскалацию конфликта между двумя магистрами, что чуть не бросился обратно в море. Увы, его левитационные пластины практически разрядились, обрубки пальцев кровоточили, а шея пока не срослась. – Считаешь себя самым умным, щенок?! Я знаю, что это ты управлял тем морским змеем, который раз за разом атаковал наши корабли! И знаю, что это ты проделал ту брешь в корпусе судна, а якобы подпорченный товар на самом деле остался в целости и сохранности, чтобы быть проданным твоим дружкам в Сиэтле!
Олегу очень остро захотелось убраться куда подальше, но в то же время он боялся лишний раз вздохнуть, опасаясь привлечь к себе внимание сцепившихся магистров. Сообразив, что в запарке ляпнул совершенно лишнее, Харальд проворно отскочил назад метров на десять. И Шапочников не обманул его ожиданий, без лишних разговоров атаковав сразу десятком огненных копий обрусевшего викинга, знающего о совершенном им преступлении.
Воздух закипел от сталкивающихся заклинаний, а остров затрясло от пущенной в ход мощи. Но – условия были не равны. Полученные в Синебородым за время схватки с вампирами раны так никуда и не исчезли. И часть зачарованных секир, которыми он орудовал в бою, к настоящему моменту либо исчерпали запасы своей энергии, либо вообще оказались сломаны. Сражающийся с неожиданной для его изможденного тела прытью Шапочников вскинул руки, и его соперник вместе со всем своим оружием внезапно замер прямо на середине движения…Метрах в двух от поверхности земли и с наполовину сформировавшейся темно-алой сферой между пальцев и вырывающимся из распахнувшегося рта клубком пламени. В воздухе вокруг него медленно стали проявляться темные письмена, от вида которых у Олега внезапно заболела голова, а сознание стало улавливать чей-то голодный сбивчивый жадный шепот, обещающий все и сразу за достойную жертву, способную утолить его аппетит. Спустя секунд тридцать, когда время для Харальда вновь пошло, он уже оказался в центре магической ловушки. И та немедленно сработала, разодрав на куски и тело викинга, и саму его душу. Вернее, скормив их кому-то, кто просто втянул в себя магистра через те ужасные знаки, словно выпил стакан воды через пару десятков трубочек. Единственным плюсом было то, что созданные предателем знаки по-видимому имели ограниченную пропускную способность и исчезали поглотив какой-то объем то ли плоти, то ли энергии. В итоге погибший волшебник оказался сожран не весь, а процентов на девяносто. Шлепнувшиеся на песок остатки, за которые цеплялись обрывки ауры, в совокупности должны были потянуть килограмм на десять.
-Фух, утомил меня старый пират, – развернулся к Олегу победитель битвы магистров. Выглядел он, кстати, еще хуже чем раньше и напоминал труп. Даже не очень живой! Кожа стала почти прозрачной и вся растрескалась, из глаз и рта сочились струйки крови, а дышал Шапочников с громким нездоровым присвистом. – Прости парень, но ты же понимаешь, что в живых тебя оставить я теперь просто не могу. Сними с себя кирасу и тогда будет не больно. Обещаю.
-Я не могу, – В ответ на просьбу магистра Олег продемонстрировал свои руки, на которых имелся существенный некомплект пальцев. В принципе, можно было бы расстегнуть застежки и телекинезом, однако волшебнику не особо хотелось облегчать жизнь Шапочникову. К огромному удивлению чародея, смертельной опасности он не чувствовал. Нет, дар оракула сигнализировал своему обладателю о возможной угрозе, но ощущалась та почему-то не слишком сильной. – У меня лапки.
-Плохо, – осуждающе покачал головой Шапочников и стал медленно протягивать в сторону лишнего свидетеля свою трясущуюся руку с трясущимися пальцами. – Ну, тогда…
Договорить чародей шестого ранга не успел. За спиной предателя из под воды восстал Стефан, сгибающийся под тяжестью техномагического орудия профессора Фархада. Нелепый с виду венчик изверг из себя переливающийся всеми цветами радуги тонкий луч, который вонзился в голову магистра, пробил её и выйдя из лба в окружении кровавых брызг унесся куда-то дальше в небеса. Правда, повторить свой успех у потомственного сибирского охотника не получилось, сколько бы он не щелкал тумблерами. Шапочников, в голове которого появилось сквозное отверстие диметром сантиметров в десять, медленно развернулся и сжал в кулак свою кисть, спуская уже созданное им заклятие. И только после этого упал, возможно успев увидеть, как пять огненных лезвий перемалывают тело лысого толстяка вместе с его оружием. Это не было посмертным чарами, но тем не менее это был удар опытного магистра, способный разметать на куски дом или раздробить скалу.
