Ну, насчёт дополнительных голенищ мы ещё в Техасе научились соображать: змей и в траве в саванне хватает, — поэтому после захода солнца, когда змеи выбираются на охоту, там без них пешком не ходят. В общем, у всех в рюкзаке по комплекту имеется.
— Крупных хищников на островах нет — слишком мало места для них, но иногда попадаются ядовитые обезьяны, — продолжал шкипер. — Говорят, к настоящим обезьянам никакого отношения не имеют, скорее просто зверюга, умеющая прыгать с дерева на дерево. Морда как у собаки скорее, даже на бабуина не слишком похожа. Что интересно — ядовитых желез нет. Ядовиты все зубы, сами по себе, при укусе несколько остаётся в ране и быстро растворяется в крови. А у твари за неделю новые вырастают. Зубы как иголки — их штук двести во рту. По слухам, вроде как из этой обезьяны какое-то лекарство начали делать для быстрого заживления ран: регенерация у неё невероятно быстрая. В общем, скоро эти макаки тоже в статью дохода превратятся, как мне кажется.
— Они там есть? — спросил я.
— Есть, — кивнул шкипер. — Не очень много, но забираются туда, где могут перепрыгнуть с острова на остров. На человека не охотятся и не нападут, если не нарушишь границ их территории.
— А как определить границу?
— Понятия не имею, — пожал он плечами. — Но их сначала слышно — близко подходишь, и они начинают орать. Орут как кошки в марте, так что сразу реагируй. А вообще поосторожней — по ним тебя легко вычислить могут.
— Понял. Что ещё?
— На суше — ничего интересного. Остальное в воде. В воде есть некрупные акулы, метра по два-три, как раз в протоках и водятся. Могут напасть, могут не напасть, но если в воде есть кровь — нападут обязательно. Крупные акулы не заходят туда — тесновато им, и вода почти пресная, раздражает жабры. Но бывают крокодилы. Бывают очень большие крокодилы, парень. Бывают такие крокодилы, что ты даже представить себе не можешь. К счастью, в основном они живут южнее, на границе мангров и джунглей и на северном берегу Амазонки, в болотах, но сюда тоже заплывают иногда. Советов не даю — защищайся, как можешь, если чего. Шкуру только бронебойные пробивают, и то не везде.
— Впечатляет.
— Я видела чучело такого крокодила, — вмешалась Бонита. — Его в Вако привезли, в музей. Десять метров с чем-то. Похож на земного, только пасть длиннее, кажется, и сам массивней.
— Правильно, сеньора, — подтвердил Соуза. — Ещё в тех местах в протоках в прилив появляются хищные киты. Они не как наши касатки — скорее похожи на смесь кита и ящера. Но говорят, что это киты. У них даже шея есть, которая поворачивается, но сзади — хвост как у кита. Плавники тоже как у ящера. Гибрид, в общем. Они бывают огромные, гигантские просто. Держатся посреди фарватера, охотятся на крокодилов.
— Десятиметровых? — поразился я.
— Именно. Но теперь, говорят, они почти перестали заходить в протоки. Несколько раз протаранили мины — вот и боятся теперь. Великоваты они для маневров. Змеи в воде встречаются, само собой, но кусаться в воде не любят — удавы на плывущих не охотятся, только с берега хватают, пираньи же в этом мире, как ни странно, живут больше в море, но самая большая опасность в другом, запоминайте. Слушаете?
— Слушаем.
— Вода в море здесь чиста, как слеза Девы. — В ритм каждому своему слову Соуза постукивал донышком пивной бутылки по доскам палубы. — Но в манграх вода жёлтая и непрозрачная. Грязнее, чем в самой реке. Река вымывает и поднимает ил из-под мангровых корней. И чем мутнее становится вода — тем больше всякой мелкой твари в ней. Поэтому без одежды в воду — ни ногой, ни под каким видом. Старайтесь даже не нахлебаться воды из проток. Пришлось нырять — сразу же проверяйтесь на пиявки, и самое главное — закрывайте в воде глаза, если упали. Заразы как таковой нет, а именно мелких паразитов там прорва. Ты, парень, лучше даже член в воде прикрывай, и вы, сеньора… простите, сами понимаете… тоже прикрывайте как можно лучше. Подцепите какого-нибудь микроскопического червя — потом намучаетесь. Запомнили?
— Ещё что-нибудь? — с некоторой тоской спросил я.
— Достаточно для начала. Ещё одна простая хитрость, как последний шанс: если взорвать гранату в воде, всё живое разбежится мгновенно. Но кое-какая рыба всплывёт, к ней вернётся рыба побольше на обед. За этой рыбой вернутся акулы, и через несколько минут всего живого и хищного в воде будет даже больше, чем до взрыва. Но несколько минут спасти свою задницу у тебя есть. Держи уши над водой, и у тебя есть шанс. Запомнил?
Большой залив, судно «Нинья»
22 год, 40 число 8 месяца, суббота, 09:00
Всё утро следующего дня мы просидели над картой. Настоящий лабиринт из десятков маленьких островов, проток, отмелей и глубин. К счастью, из-за того, что эта область входит в район действий Русской Армии, русские же провели аэрофотосъёмку местности и позже передали снимки орденскому топографическому отделу. Поэтому карту следовало полагать достаточно точной.
Другое дело, что ландшафт изрядно менялся в приливы и отливы. Единственный, как и в Старом Свете, спутник планеты здесь был больше и ближе к поверхности, поэтому и такое явление природы, как приливы и отливы, проявлялось интенсивней. В общем, более сложного для ориентирования на местности и более запутанного места в этом мире сложно было себе даже представить. К счастью, шкипер с помощниками общими усилиями сумели точно указать на карте точку, где они встречались с местными обитателями в прошлые разы. Естественная бухточка, образованная тремя почти сросшимися между собой островами, находилась в глубине болот, и даже просто найти её по карте было делом непростым. А с учётом того, что всё будет происходить ночью и в полной темноте…
Оперативная обстановка в районе предполагаемых действий отличалась запутанностью и непредсказуемостью. Перечисленные шкипером Соузой естественные опасности лишь дополняли опасности основные — гомогенные, если угодно. Опасностью номер один следует признать именно тех людей, в гости к которым мы направлялись. Помимо хранящихся в трюме «Ниньи» ПЗРК мы обладали ещё таким ценным имуществом, как сам траулер, его экипаж и пассажиры. В этом районе за голову одного раба платили до десяти тысяч экю, в отличие от материка, где цена раза в два ниже. А ценность хорошего двадцатиметрового траулера в таком месте вообще не поддается описанию. Удержатся ли «партнёры» от соблазна получить столько всего и сразу? Не знаю, не знаю.
Вторая опасность состояла в том, что данным районом заправляла не одна, а сразу несколько группировок наркоторговцев, состоящих друг с другом в крайне запутанных отношениях. Они и враждовали, и заключали союзы, объединялись друг с другом против внешних опасностей и при этом резали друг другу же глотки при любом удобном случае. Поэтому велика вероятность того, что даже если «гостеприимные хозяева» ничего плохого не замыслили, то их соседи могут счесть траулер с людьми и грузом достойным приобретением.
Третья опасность была как бы ещё не похуже первых двух. Если первые две были обусловлены наличием в районе алчных и насквозь преступных сообществ, в просторечии именуемых «бандами», то третий фактор имел такую характеристику, как «высокий профессионализм». В районе мангровых проток очень часто действовали подразделения егерей Русской Армии. И если они натыкались на кого-то вооружённого, путешествующего по протокам на хорошей лодке, без знаков различия и принадлежности, в полувоенной форме, и при этом в их боевых распоряжениях никак не упоминалось, что здесь могут быть некие союзные силы, с высокой долей вероятности можно было записывать себя в покойники. К счастью, именно в этом районе они действовали очень редко, в отличие от болот на правом берегу Амазонки, где уже и банд никаких почти не осталось их стараниями.
