Его голос, теперь спокойный, эхом отдавался по пещере, усиленный ее акустикой.
– Думаю, теперь нам и впрямь пора, Гарри, – снова еле слышно пролепетала Джулия.
– Да-да, конечно, пора, – отозвался Морзен. – Эта атмосфера здесь… Она плохо сочетается с вами. Но сначала легенда.
– Легенда? – переспросил Гарри.
– Говорят, – быстро продолжал Морзен, – если взять ее за руку и загадать желание…
– Нет! – воскликнула Джулия и отпрянула от мумии. – Я не могу прикоснуться к ней!
– Пожалуйста, пожалуйста, – взмолился Морзен, простирая к ней руки. – Не нужно бояться. Это всего лишь миф, ничего больше.
Джулия попятилась от него в объятия Гарри. Дождавшись, пока она успокоится, он посмотрел на старика.
– Ладно, я сгожусь? Давайте я возьму ее за руку и загадаю желание… но потом нам действительно пора возвращаться. В смысле, вы очень гостеприимны, но…
– Понимаю, – ответил Морзен. – Это неподходящее место для нежной, чувствительной женщины. Но вы сказали, что хотите взять жрицу за руку?
– Да, – ответил Гарри.
И подумал: «Если это единственный способ убраться отсюда к черту!»
Он подошел к кушетке. Джулия, вздрагивая, отступила к занавешенной стене. Морзен дал знак Гарри опуститься на колени. Тот послушался, взял обтянутую высохшей кожей руку и приподнял ее. Локтевое соединение мумии двигалось с удивительной легкостью. Рука ощущалась не как полностью иссохшая – прохладная и твердая. Мысленным взором Гарри попытался пронзить столетия, задаваясь вопросом, кем на самом деле была эта девушка, как она выглядела при жизни.
«Желаю, – мысленно произнес он, – узнать, какой ты была…»
Одновременно с этой невысказанной мыслью, но как бы под воздействием пещеры, Джулия издала вопль ужаса, от которого волосы на голове Гарри встали дыбом. Он отскочил от мумии. Впоследствии ему вспоминалось, что в то мгновенье, когда Джулия закричала, вдоль его руки по всему телу прошло что-то вроде легкого электрического разряда.
Теперь Гарри понял, что произошло. Когда он взял мумию за сморщенную руку, Джулия от волнения и страха вцепилась в занавеску, одну из тех, что прикрывали каменные стены пещеры, и они, видимо, плохо закрепленные, с шуршанием упали. Ее крик был вызван тем, что она внезапно узрела омерзительный барельеф, полностью покрывающий стены – фигуры, которые, казалось, прыгали и скакали в колеблющемся свете свечей.
Разрыдавшись, Джулия снова бросилась в объятия Гарри и прижалась к нему. Он, между тем, с изумлением и отвращением рассматривал чудовищную резьбу. Центральной фигурой было огромное, похожее на осьминога создание с крыльями, щупальцами, отчасти напоминающее дракона и все же смутно антропоморфное, а вокруг него плясали все демоны ада. Но еще гаже выглядело то, что приспешники чудовища вытворяли с крошечными, но однозначно человеческими фигурами, рассыпанными по стенам. И, как бы направляя кошмарную деятельность маленьких рогатых чудовищ, стояла девушка с псом-лягушкой, косящей злобным взглядом и радостно скачущей у ее ног!
– Храм, сказал ты, старый дьявол! Храм чего? Вот этого непотребства?
– Его, да! – воскликнул Морзен, приближая крючковатый нос к резьбе и подняв свечу, чтобы лучше осветить ее. – Храм Ктулху и его меньших собратьев.
Разозлившись как никогда в жизни, Гарри протянул руку, схватил старика за воротник пальто и встряхнул, словно изъеденный молью ковер, ругая такими словами, которых позже даже припомнить не мог.
– Господи! – закричал он в конце концов. – Позор, что турки не сровняли все это гнездо зла с землей! Выведи нас отсюда, прямо сейчас или, клянусь, я сломаю тебе шею!
– Если я уроню свечи, – ответил Морзен, и его булькающий голос звучал, словно пузырьки газа, вырывающиеся на поверхности болота, – мы окажемся в полной темноте!
– Нет, пожалуйста! – закричала Джулия. – Просто выведите нас отсюда…
– Если ты ценишь свою грязную шкуру, – добавил Гарри, – то будешь крепко держать свечи!
Глаза Морзена вспыхнули желтизной и дьявольской злобой. Гарри развернул его, схватил сзади за грязную шею и толкнул вперед, вон из нечестивого храма. Джулия замыкала шествие. Они вышли в дневной свет через боковую дверь, почти целиком скрытую сплетением вьющихся растений и кустарником. Джулия содрогнулась, как бы стряхивая с себя весь этот кошмар, и заторопилась к машине, даже не оглянувшись.
Гарри отпустил Морзена. Тот стоял, сверля его злобным взглядом и рукой прикрывая от света глаза. На несколько мгновений они замерли, а потом Гарри развернулся и последовал за Джулией. И тут Морзен прошептал:
– Не забывай: я не заставлял тебя ничего делать. Не заставлял тебя ни к чему прикасаться. Ты пришел сюда по доброй воле.
Гарри повернулся, собираясь резко ответить старику, но тот уже исчез в недрах развалин.
* * *
Пока они выезжали на главную дорогу среди облетевших деревьев, Джулия молчала.
– Это было ужасно, – произнесла она наконец. – Я понятия не имела, что существуют такие люди.
– Я тоже, – ответил Гарри.
– Я чувствую себя грязной, – продолжала она. – Нужно принять ванну. Чего, во имя всего святого, этот тип хотел от нас?
– Понятия не имею. Наверно, он не в своем уме.
– Гарри, давай не будем сразу возвращаться в гостиницу. Просто покатаемся немного.
Она опустила окно, глубоко вдохнула хлынувший внутрь свежий воздух, откинулась на сиденье и закрыла глаза. Он посмотрел на нее и подумал: «Господи! Сейчас ты определенно выглядишь на свой возраст, моя дорогая…» Но, по правде говоря, он не мог осуждать ее за это.
* * *
На расстоянии нескольких миль от Золихазы были разбросаны две-три крошечные деревушки, по сравнению с которыми Золихаза казалась настоящей столицей. Некоторые выглядели весьма живописно. До вечера было еще несколько часов, дождь ушел дальше, оставив свежесть в воздухе и прекрасное, теплое мерцание на холмах. Ничего удивительного, что у нашей пары возникло желание припарковать машину у дороги и зайти выпить в крошечную таверну.
Джулия вышла, чтоб привести себя в порядок после всех переживаний. Сидя в ожидании у большого, выходящего на улицу окна, Гарри заметил на стене противоположного дома несколько афиш. Он уже видел такие в Золихазе, и его знания языка хватало, чтобы понять – событие, о котором они возвещали, произойдет сегодня вечером. Он решил, из чистого любопытства, по возвращении в гостиницу расспросить господина Дебрека. В конце концов, в такой глуши вряд ли часто случается что-нибудь интересное. И еще он решил не рассказывать об их поездке к развалинам и о чрезвычайно неприятном часе, проведенном в сомнительном обществе господина Морзена.
* * *
Уже смеркалось, когда они вернулись. Джулия, жалуясь на сильную головную боль, приняла ванну и отправилась в постель. Гарри, напротив, испытывая чувство странного беспокойства, был полон душевной и физической энергии. Джулия попросила принести стакан воды и таблетку снотворного; он растворил две таблетки, чтобы она спокойно проспала всю ночь. Она уснула, а он привел себя в порядок и спустился в бар.
