– Маняша скребется! – кивнул Андреев на дверь. – Придется ее запереть временно наверху.
Сеттер, оказывается, девочка, милая, добрая, чуткая. Зовут Маней. Я не знала, он имени в Сети не писал. Милая ласковая Маня скрашивает его холостяцкую жизнь, смотрит на него преданными умными глазами, молчит, слушает, спит на коврике у кровати, тут же поднимает голову, когда он просыпается. Собака правда очаровательная.
– Тоже об этом думаешь? – спросила меня Ульяна, когда мы вместе пошли отводить наверх добрую и ласковую Маняшу, которая упорно рвалась к своему любимому хозяину.
– О чем?
– О том, кто из нас ему нравится и нравится ли вообще. – Ульяна засмеялась.
Мне не казалось, что ей сейчас смешно, но она смеялась. Я тоже улыбнулась. И промолчала. Нет, я не буду с ней об этом говорить. И так все это… странно, по меньшей мере.
Мы пообещали Андрееву не скрипеть, ни чихать, не чесаться, не хмыкать и никак не реагировать на его ответы. И обе остались в студии. Я поняла, что он привык сам со всем справляться и мог бы прекрасно без нас обойтись. Разве что вопросы во время эфира с ходу выбирать неудобно. Да и то, я помню, как на той онлайн-встрече, где мы обе посылали ему вопросы, кто-то спросил его, не веган ли он, то есть не вегетарианец ли, он засмеялся, вопрос прочитал вслух, завелся, долго объяснял, что был бы веганом, да любит мясо и рыбу, и что вообще тысячелетиями наши предки питались тем, что поймали на охоте или в силки, и пошел дальше.
Андреев начал тогда говорить о том, что мы мало задумываемся о том, как жили предки, есть источники, но мы о них не знаем, знают несколько специалистов, в учебниках российская история начинается с девятого века, это совершенно неправильно, нечестно, нельзя стирать свою историю, это произошло из-за того, что в какой-то момент церковники попытались спрятать или уничтожить все, где говорилось о каких-то других божествах, в которых люди еще долго продолжали по привычке верить.
А потом немецкие академики, правившие целый век в нашей юной Академии наук, добили историческую правду. После смерти Ломоносова, которого они много лет пытались дискредитировать, академики подделали часть его трудов и издали «Древнюю Российскую историю», а остальные просто уничтожили, так же как и те источники, летописи, на которые опирался Ломоносов при написании своей «Истории». И в результате переписали окончательно нашу древнюю историю так, чтобы казалось, что жили-были дикие племена в лесу, встали однажды утром и решили: «А что же это мы такие дикие, а не поискать ли нам хорошего, умного, опытного князя?» Поискали – нашли! Пригласили к себе править. И эту совершенно бредовую историю повторяют и повторяют вот уже не первый век, несмотря на то, что есть огромное количество иностранных исторических источников, где история Руси описана по-другому, где много имен, которых мы никогда не слышали, много событий, войн, побед, поражений, много интересных фактов о том, какими были наши предки, как жили, во что верили, каким традициям следовали. Ну и разумеется, в каких богов верили, чему поклонялись, какие ставили себе ограничения. Иными словами, какова у них была культура, потому что культура это прежде всего система ограничений.
Первый раз я все это услышала как раз от Андреева. Бросилась искать какие-то книги, статьи, читать. Пошла в нашу университетскую библиотеку, где много книг, написанных в советское время, и есть дореволюционные издания, которые не выдают домой, но можно с ними работать в читальном зале. И поняла, что всё, что сказал Андреев, – это правда, просто не всем нужная даже сейчас. Или – именно сейчас… В советское время была одна идеологическая схема, под которую подминались неудобные повороты истории. «До образования государственности был первобытно-общинный строй, чем-то похожий на социализм… На Руси не было рабства…» А есть источники, говорящие совсем о другой истории, о воинственности наших предков, о том, что «князья» были всегда, во всей обозримой истории, о том, что шли бесконечные племенные войны, жесточайшие, о том, что существовали человеческие жертвоприношения и чудовищные обряды, например, захоронения живых жен и живых слуг. А сейчас – другая идеологическая схема, монархическая, прорелигиозная, и учебники пишутся соответственно ей.
Поэтому есть люди, готовые хоть каждый день слушать Андреева, который на вопрос, не вегетарианец ли он случайно, вот так отвечает – с широким историческим охватом. Есть люди, которым хочется думать, которые ищут правду и верят тем, кто говорит вслух эту правду, даже если она неудобна и идет вразрез с официальной позицией нынешних правителей и официальной идеологической доктриной.
– Не будете разговаривать ни с кем устно, да? – спросила Андреева Ульяна.
– А ты помнишь эфир, когда парень подключился с таким матом, что я сам на мгновение растерялся, не знал как себя вести?
– Да… – неуверенно ответила она.
Я лично такого эфира не помнила, но тоже не стала признаваться, что не все его онлайн-встречи смотрела. Мне кажется, что он ревниво и трепетно относится к тому, что делает, к каждому своему посту, к каждому фильму, несмотря на то, что делает очень много. И ему непонятно, как это кто-то мог пропустить.
Андреев посмотрел на нее долгим взглядом. Теперь – на нее. И этот взгляд не спутаешь. Так смотрят только на того, кто тебе нравится или… или нравится очень. И что это значит? Он не может понять, кто из нас ему нравится? Или мы вообще все придумываем? И ему все равно – красивые мы или страшные, умные или глупые… Помогаем ему бескорыстно – и ладно. Не шумим, не гогочем, с мысли его не сбиваем, в грязной обуви по его удивительно чистому дому не ходим… Интересно, он сам убирается? А кто же еще… Не могу представить себе Андреева с тряпкой, веником… Хотя я не могла представить его в домашней обстановке. Вот он сидит – рядом. Но он ни на шаг не стал мне ближе.
Андреев неожиданно сам выбрал такие вопросы, которые я бы не стала ему предлагать. Значит, ему хочется об этом поговорить. Слушая его и внимательно глядя, как он себя ведет, я кое-что поняла про него, то, чего не понимала раньше. Он – артист. Вот почему ему хочется петь, прыгать на сцене… Он не только журналист и режиссер. Он еще и артист. Вот как он говорит сейчас, как будто он обижен и расстроен вопросом. Как будто ему прислали три вопроса и один из них – вот этот. Да ему же присылают сотни писем и вопросов, мог бы не выбирать такой вопрос…
– Вы спрашиваете, как меня турнули с новостей центрального канала? – усмехнулся Андреев. – Я никогда не думал, что это может кого-то интересовать… Но если уж так хочется знать – пожалуйста. Я высказался нелицеприятно в адрес главы одного европейского государства. Нам прислали ноту протеста. Меня попросили извиниться, сами же открестились от этой позиции и, как вы говорите, – Андреев коротко засмеялся, а я знаю, что это верный признак того, что он очень нервничает, – попёрли меня из новостной программы. Что, кстати, освободило меня, у меня появилось время, и я смог снять свой документальный фильм. Согласитесь, это важнее и полезнее. Но на канале я остался работать. Теперь, как вы знаете, у меня авторская передача. Так, на это я ответил. Еще вопрос, вот тут мне редакторы подсунули…
