Справа от нас лениво текла бесцветная Сена. На другой стороне громадной площади сквозь дымку проступал дворец Тюильри.
Посередине площади одиноко торчал темный двойник луксорского обелиска. Мы боялись, как бы оттуда не вынырнули призрачные сфинксы или иные враги. Потом я вспомнил слова Зии. Места открытия порталов сильно перегреваются и потом двенадцать часов остывают. Я надеялся, что так оно и будет.
— Не шевелись, — велела мне Баст.
Но я невольно дернулся, когда она положила руку мне на грудь. Она прошептала несколько слов на древнеегипетском языке, и боль постепенно утихла.
— У тебя сломано ребро, — сообщила Баст. — Я его соединила, но все равно тебе нужно полежать неподвижно.
— А как те маги?
— Пока о них можно не беспокоиться. Они решили, что вы переместились в другое место, а не сюда.
— Почему?
— Париж — это Четырнадцатый ном. Вотчина Дежардена. Только безумцы рискнут прятаться возле его логова.
— Замечательно, — выдохнул я.
— Добавьте к этому силу ваших амулетов, — продолжала Баст. — Я бы нашла Сейди где угодно, поскольку обещала ее оберегать. Но зато амулеты надежно скрывают вас от Сета и магов Дома жизни.
Я подумал о темном помещении в Первом номе, где сидели малолетние маги, вперившись в чаши с маслом. Может, в эти минуты они высматривали нас? Мысль меня ужаснула.
Я попытался сесть и снова поморщился от боли.
— Лежи! — приказала Баст. — Тебе нужно научиться падать, как кошка.
— Я этим займусь, — пообещал я. — Кстати, а как ты уцелела? Или у кошки действительно девять жизней?
— Это просто глупая сказка. Я бессмертна.
— А скорпионы? — спросила дрожащая от холода Сейди, укутываясь в плащ Баст. — Мы же видели, как они перли на тебя со всех сторон.
Баст мурлыкнула. Совсем как киса, которую почесали за ухом.
— Сейди, ты волновалась за меня? Знаешь, я пересмотрела достаточно детей фараонов, но вы двое…
Чувствовалось, что богиня просто растрогана нашей заботой.
— Простите, что вам пришлось поволноваться из-за меня. Скорпионы почти целиком лишили меня сил.
Я сдерживала их, пока могла. А потом просто вернулась в тело Маффин и нырнула в Дуат.
— Но ты говорила, что не умеешь открывать порталы.
— Запомни, Картер: есть множество других способов войти в Дуат и выйти из него. Там много миров и слоев: Пропасть, Река ночи, Земля мертвых, Земля демонов…
— Названия — заслушаться можно, — пробурчала Сейди.
— А порталы — они как двери. Это проходы через Дуат, чтобы соединить одну часть смертного мира с другой. И по части проходов я действительно несильна. Но я сама — создание Дуата. Если я в одиночестве и положение безвыходное, то мне довольно просто скрыться в ближайшем слое.
— А если бы они тебя убили? — спросил я. — Точнее, не тебя, а Маффин.
— Это означало бы очень глубокое погружение в Дуат. Примерно то же, что залить мне ноги бетоном и бросить в море. Мне бы понадобились годы, если не века, чтобы вернуться в мир смертных. К счастью, этого не случилось. Я вернулась почти сразу же, но, когда добралась до музея, эта девушка-маг уже похитила вас.
— Нас никто не похищал, — возразил я. — Она сказала, что ей приказано спасти наши жизни.
— Картер, это правда? И сколько же вы пробыли в Первом номе, прежде чем они решили вас убить?
— Ну… где-то около суток.
Баст даже присвистнула.
— Надо же! Они стали дружелюбнее. Раньше они уничтожали потомство богов в первые же минуты.
— Мы же… погоди, как ты нас назвала?
Мне ответила Сейди. Вид у сестры был такой, словно ее загипнотизировали:
— Потомство богов. Так это мы? Вот почему Зия нас так боится, а Дежарден хочет убить!
— Ты такая сообразительная, Сейди, — сказала Баст, погладив ее по коленке.
— Внесем ясность, — не выдержал я. — Ты хочешь сказать, мы — хозяева богов? Это невозможно. Я бы такое сразу почуял…
Мне тут же вспомнился голос, звучавший у меня в голове. Он звал меня спрятаться, когда нам предстояла встреча с Искандаром. Потом я вспомнил, как сражался на мечах и вызывал магический «пузырь». Такому отец меня не учил.
— Взорвавшийся Розеттский камень освободил пять богов, — напомнила мне Сейди. — Отец соединился с Осирисом. Амос говорил нам, что Сет… он куда-то исчез. Но мы с тобой…
— Нас защитили амулеты, — сказал я, дотрагиваясь до «Глаза Гора», висевшего у меня на шее. — Отец говорил об этом.
— Защитили бы, находись мы в другом месте, — припомнила Сейди. — Но мы были рядом и смотрели, что получится. Мы хотели помочь отцу. Выходит, мы… напросились на магическую силу.
Баст кивнула.
— Это уже совсем другое дело. Вы позвали богов.
— И с тех пор…
Сейди искоса поглядела на меня, боясь, что я начну насмехаться.
— Знаешь, Картер, у меня странное ощущение. Как будто внутри кто-то сидит и я слышу голос…
К этому времени моя одежда насквозь промокла на холодном декабрьском дожде. Не признайся Сейди, быть может, я бы подольше отрицал реальность случившегося. Но Амос говорил, что у обеих наших ветвей — давняя история общения с богами. Следом мне вспомнились слова Зии, тоже касавшиеся нашей наследственности: «Боги тщательно выбирают себе хозяев. Они всегда предпочитают людей с кровью фараонов».
— В общем, я тоже слышал внутренний голос, — сознался я. — Значит, мы оба сходим с ума.
— Амулет!
Сейди вытащила свой амулет наружу и показала Баст.
— Скажи, это символ богини?
Я очень давно не видел ее амулета. Он отличался от моего. Амулет сестры был похож на анкх или на причудливый бант.
— Так это же тет, — сказала Баст. — Магический узел. Еще его часто называют…
— Узлом Изиды, — выпалила Сейди.
Откуда ей это известно? Но вид у моей сестрицы был вполне уверенный.
— В Зале эпох я видела изображение Изиды. Потом я сама стала Изидой и пыталась убежать от Сета… Значит, она — это я?
Она вцепилась в свою рубашку, будто хотела вытащить богиню из себя. Мне оставалось лишь смотреть. Сейди с ее мокрыми волосами, в которых мелькала красная прядь, в льняной одежде и армейских ботинках… Неужели она боялась, что одержима богиней? Да и какой богине нужна такая девчонка? Разве что богине жевательной резинки!
Но потом… Я вновь услышал голос внутри. Чужой. Я взглянул на «Глаз Гора». Вспомнил мифы о Горе, сыне Осириса. Ему надлежало отомстить Сету за отца. В Луксоре я вызвал себе на подмогу божественного воина с соколиной головой.
